Джек Ричер, или Это стоит смерти - Ли Чайлд

— Сет Дункан? — спросил Ричер.

Худой мужчина ничего не ответил.

— Мне нужно тебе кое-что передать, приятель.

— От кого? — спросил Дункан.

— От Национальной ассоциации советников по вопросам брака.

— А такая есть?

— Наверное.

— И что же ты должен мне передать?

— Это скорее вопрос.

— Ладно, давай свой вопрос.

— Вот он: тебеэто нравится? — И Ричер ударил его правой рукой в нос.

Удар получился мощным и очень жестоким, и Ричер почувствовал, как костяшки пальцев прошли сквозь хрящи и кости, превратив нос в подобие плоского блина. Дункан отлетел назад и рухнул прямо на стол, дернулся разок, тарелки разбились, перевернулись стаканы, а ножи и вилки разлетелись и упали на пол.

Дункан даже не попытался подняться.

Ричер вышел из зала, по коридору миновал кухню и вернулся на парковку.

На ключе, выданном барменом с рыжими волосами, стояла большая цифра шесть, поэтому Ричер припарковался возле шестого домика и обнаружил внутри миниатюрную копию вестибюля мотеля — абсолютно круглое помещение, если не считать отгороженного пространства для ванной комнаты и шкафа. Куполообразный потолок заливал свет, кровать стояла у стены на полукруглой платформе, изготовленной на заказ. Кроме того, в номере имелось похожее на бочку кресло и маленький круглый столик, рядом с которым на столе побольше горделиво красовался старомодный телевизор, а на тумбочке у кровати — старомодный телефон с диском. Ванная комната оказалась маленькой, но вполне приемлемой, с душем над ванной, и примерно такого же размера шкаф.

Все, что требовалось, и ничего лишнего.

Ричер разделся, оставил одежду на кровати и отправился в душ. Включив горячую воду почти на максимум, он по очереди подставлял под нее шею, плечи, руки и ребра. Поднял одну руку, потом другую, обе вместе. Они двигались, но как новая машина, требовавшая доработки. Хорошей новостью оказалось то, что у него совсем не болели костяшки пальцев.

Доктор, у которого лечился Сет Дункан, находился больше чем в двухстах милях, в Денвере, штат Колорадо. Вне всякого сомнения, он был первоклассным специалистом, но очевидным образом не годился для оказания срочной медицинской помощи. Ближайшее же отделение «скорой» было в часе езды, и никто в здравом уме не стал бы обращаться к местному придурку. Поэтому Дункан попросил приятеля отвезти его к дяде Джасперу, поскольку тот относился к категории людей, умевших делать весьма необычные вещи в необычное время суток.

Джаспер Дункан жил в пяти милях к югу от перекрестка, где стоял мотель, в самом северном из трех старых домов, деливших одну подъездную дорожку. Его дом был забит разными вещами, которые он хранил на всякий случай. Дяде Джасперу исполнилось шестьдесят. Похожий на ствол дуба, он обладал странными и неожиданными умениями и являлся хранилищем народной мудрости и мистических знаний.

Джаспер усадил Сета на кухонный стул и изучил причиненный ему ущерб. Затем он ушел и выкопал откуда-то шприц и ампулу с обезболивающим местного действия. На самом деле его использовали ветеринары для свиней, но они тоже млекопитающие, так что средство прекрасно подействовало. Когда лицо Сета онемело, Джаспер при помощи сильного указательного и сильного большого пальца поставил кость на место, снова куда-то удалился, порылся в своих запасах и вернулся со старой алюминиевой шиной для лица. Никто ни секунды не сомневался, что у него должно было оказаться что-то вроде этого. Он немного повозился с ней и через пару минут прикрепил пластырем к носу племянника. Затем засунул кусочки ваты в ноздри и смыл кровь.

И только после этого отправился к телефону и позвонил своим соседям.

Рядом с ним жил его брат Джонас Дункан, за ним — их брат Джейкоб, отец Сета Дункана. Через пять минут все четверо сидели за столом на кухне Джаспера. Военный совет начался.

— Давай по порядку, сынок, — попросил Джейкоб. — Кто это сделал?

— Я никогда его раньше не видел, — ответил Сет Дункан.

— А где, черт подери, болтался твой Бретт? — поинтересовался Джонас.

— Этот тип отделал его на парковке. Бретт вывел его на улицу, и он сначала врезал ему по яйцам, а потом ударил по голове. И оставил там лежать.

— С ним все нормально?

— У него сотрясение мозга. Он не знает, какой сегодня день. Бесполезный кусок дерьма. Мне придется его заменить.

— Там, откуда он приехал, таких полно, — успокоил его Джонас.

— Итак, кто на тебя напал? — повторил вопрос Джаспер.

— Крупный мужчина в коричневой куртке. На голове вязаная шапка. Больше я ничего не видел. И не помню. Он просто вошел и ударил меня.

— С какой стати он это сделал?

— Я не знаю.

— Он ничего не сказал?

— Какую-то чушь. Но Бретт говорил, что он приехал на машине доктора.

— Он не знает, какой сегодня день, но помнит машину?

— Сотрясение мозга — штука непредсказуемая.

— И ты уверен, что тебя ударил не доктор?

— Я же сказал, что никогда не видел того типа раньше. А доктора знаю. Да и вряд ли доктор стал бы меня бить. Он бы не осмелился.

— Что ты от нас скрываешь, сынок? — спросил Джейкоб Дункан.

— У меня жутко болит голова.

— Ясное дело. Но тебе прекрасно известно, что я имел в виду не твою голову.

— Я не хочу разговаривать.

— Однако тебе придется. Мы не можем закрыть глаза на то, что случилось.

Сет Дункан скосил глаза влево, потом вправо и сказал:

— Ну хорошо. Мы с Элеонор немного повздорили вечером. Перед тем, как я ушел из дома. Ничего особенного. Но мне пришлось дать ей пощечину.

— Как ты ее ударил?

— Ну, возможно, у нее из носа пошла кровь.

— Сильно?

— Ты же знаешь, она очень хрупкая.

На кухне на мгновение воцарилась тишина, потом Джонас Дункан сказал:

— Так, давай сложим все вместе. Твоя жена вызвала доктора.

— Я ей приказал не делать этого.

— Вероятно, она тебя ослушалась и все равно ему позвонила. Потому что она очень хрупкая. И, может быть, доктор был не дома, а в баре мотеля, где он обычно проводит время, и к тому моменту уже прикончил половину бутылки «Джим Бима», как это всегда с ним бывает. Может быть, Элеонор нашла его там.

— Я ему приказал держаться от нее подальше.

— Но, возможно, он тоже тебя не послушался. Иногда у врачей возникают весьма необычные представления о действительности. И, возможно, он выпил слишком много бурбона и не мог вести машину. Как обычно. Возможно, он попросил кого-то подвезти его, потому что беспокоился за Элеонор.