Проклятие Плутона - Алекс А. Алмистов

– Ну это, да, Летун, – с готовностью подтвердил Муха, прежде чем громко и саркастически расхохотаться сразу во всех в стереофонических динамиках гермошлема Германа. – Всё так… Хотя и не совсем! Например, тебе Суперком уже сказал о том, что «пищевой концентрат» – это такая несусветная супергадость зеленовато-коричневого цвета? Ну, что-то вроде полностью и без остатка усваиваемой твоим желудком каши-желе с комочками жира и специальным фармонаркотиком, который будет гарантировано блокировать все, кроме голода и жажды, твои биологические и физиологические потребности и разрушать разные там человеческие гормоны. Ну а если будешь ударно работать, то в этот пресловутый «пищевой концентрат» Корпорация будет великодушно добавлять ещё и вкусовые ароматизаторы, гы-ы-ы-… В качестве питья – опять же, прямо в шлем скафандра – ты будешь получать обычную, дистиллированную воду, которой на Плутоне, в виде снега, льда, подземных рек и мини-озер – ну просто до фига и даже больше… Так что, мы здесь её, одновременно с кислородом для аварийной камеры, добываем самостоятельно – из подручного, точнее – подножного, сырья! И притом в любых, нужных нам, людям, для полноценной жизнедеятельности, а нашим подопечным – роботам-бурильщикам, проходчикам и рудокопам – для самоочистки и технической профилактики, количествах… Точно так же мы добываем здесь и необходимую нам энергию – с помощью портативного термоядерного генератора, или попросту – «Термо-гена», который расположен прямо под полом нашей Бытовки. Причем, этот самый Термоген не только питает энергией наши собственные скафандры и «гробы трамп-пампама», но ещё и дистанционно, без всяких там кабелей, но прямо по воздуху, передает её вниз, на глубину более километра, где сейчас располагаются рабочие шахты рудника. Тем самым он полностью и даже с избытком обеспечивает электроэнергией всех автономных роботов-рудокопов и прочее горнодобывающее оборудование и функциональные системы нашего рудника.

– Нет, – честно признался Герман. – Ни о чём таком, в инструктаже Суперкома – не было!

– В-о-о-т, и я том же! – торжествующе поднял свой указательный палец к условному «небу», Муха. – И уж точно, о чём тебе не говорил этот гад Суперком, так это об аварийной комнате, коя, на всякий «пожарный» случай есть в любой жилой Бытовке Старателей. Это такая, полностью герметичная, заполненная воздухом и хорошо отапливаемая «аварийная» камера-бокс, которой можно пользоваться, если твой личный скафандр ненароком выйдет из строя. Ну или у тебя возникнет насущная необходимость где-то переодеться в резервный скафандр или оперативно починить свой собственный… Ну, признайся, Летун, Суперком ведь об этом – ни-ни… Я прав?!

– Так точно! И об этом Суперком тоже как-то забыл упомянуть в своем инструктаже, – вынужден был подтвердить его слова Герман, тяжело дыша и уже с трудом передвигая свои, невыносимо уставшие от постоянной балансировки по скользкому льду, ноги.

Неожиданно отвесно-крутые ступени винтовой лестницы, равно как и сам подземный колодец, сами собой закончились.

Одновременно с этим и прямо перед Германом – в тускло-рассеянном свете шахтерской коногонки-минипрожектора его гермошлема – чудесным образом возникла массивная стальная дверь. Точнее – люк овальной формы, как на до боли ему знакомых звездолетах или космических орбитальных станциях.

– Всё, прибыли! – торжественно провозгласил сей, и без того очевидный факт, Муха, достаточно беспардонно протискиваясь между Германом и стенкой колодца к уже «реальному» входу в жилое помещение Старателей. – Дальше уже начинается твоя новая и последняя в твоей отныне вялотекущей жизни альма-матер, Летун!

К счастью для и без того вдавленного в ледяную стену Германа, вновь махать кувалдой Мухе на этот раз не пришлось. Входной люк в Бытовку, без сомнения немного прогреваемый изнутри, открылся автоматически. Точнее – просто отъехал в сторону, как в дешевых и примитивно-наивных фантастических блокбастерах конца 20-го века.

Практически сразу любопытному взору новоиспеченного Старателя Леваневского открылась жалкая, квадратной формы длиной и шириной не более 4 метров, каморка. Вдобавок, утопающая в густом сумраке, вызывающе зачуханная и полностью лишенная каких-либо предметов обихода и потолочно-настенно-напольных бытовых украшений.

В самой глубине каморки, единственным источником света в которой была лишь двухцветная – красно-зеленая – сирена «Тревоги», маняще сверкала ещё одна железная дверь. По всем своим внешним признакам и местоположению, она вела в ту самую «Аварийную Камеру», о которой Герману уже успел по большому секрету поведать Муха. Справа от этой двери чуть заметно поблескивал своей идеально отполированной стеклянной поверхностью вакуумный пневмолифт. Судя по крошечным габаритам его транспортного цилиндра-кабины, он был рассчитан на перевозку только лишь двоих, одетых в скафандры, Старателей и небольшого контейнера для инструментов. Напротив него и слева от двери – высился, тоже от самого пола и до потолка, какой-то зеркально отполированный шкаф – совершенно непонятного для Германа предназначения.

В свою очередь, уже в самой каморке Старателей и по обе сторон от её центральной дорожки-прохода, величественно и самодержавно возвышались, заполняя собой две трети всего внутреннего пространства Бытовки, два циклопических «гроба трамп-пампама» – давным-давно устаревшей и потому сильно упрощенной конструкция. Оба допотопных «гроба»-саркофага, без сомнения, предназначались для Мухи и Германа и пока были настежь открыты, вальяжно демонстрируя нежданным гостям свои незамысловатые и угрожающе алчные до законной добычи чрева.

В довершении всей это минималистко-ущербной картины вопиющей убогости и нищеты Бытовки Старателей – стоило только Герману переступить её порог, как сирена «Тревоги» отчаянно завизжала и надрывно, так, что, казалось, способна была разбудить даже мертвого, завыла в ослепляющих проблесках кроваво-красного света…

– Ну вот, что и требовалось доказать, – мрачно и без особого на это энтузиазма прокомментировал столь нежданное пробуждение сирен Муха, – нам с тобой, Летун, уже пора на Дежурство… А посему, буду предельно краток, дружище! В этой гостеприимной Бытовке нам всем разрешается только лишь спать в свои личных «гробах»-саркофагах… Да здесь просто и места нет для того, чтобы можно было собраться спаянно-дружной компанией и заняться чем-либо иным… А посему, ставлю тебя в известность – твой персональный «гроб» – справа, мой – слева. Иметь личные вещи и бытовые принадлежности нам, Старателям, не положено!.. Тут уж – не обессудь – такова политика Корпорации… Ну а теперь, ноги в руки и марш за мной к лифту! Как говорится – с корабля и сразу на бал… Ну и так, чисто для сведения, этот чертов пневмолифт работает одновременно-синхронно с точно таким же, но уже наших «сменщиков». И если один из лифтов находится наверху, то второй – не может начать движение снизу… И всё потому, что личное общение между Дежурными Сменами Старателей категорически запрещено Корпораций. Ну а всё, что нам или им необходимо знать, напрямую передает Суперком Космобазы. Да мы с ними, даже чисто технически, никогда и не пересекаемся в одном и том же месте и времени. Даже несмотря на то, что их условно обитаемый модуль с персональными «гробами трамп-пампама», отдельными пневмолифтом и выходом на поверхность – находится в нашей с ними общей Бытовке. Хотя и по ту сторону от «аварийной» камеры-бокса… Вот как-то так, дружище, мы здесь и живем… Точнее, тупо пытаемся выжить!.. Ладно, договорим потом – уже под землей и на наших рабочих местах…