Рельсы… Рельсы - Александр Васильевич Беляков

сильным и профессиональным, шёл сверху и наискось, однако вряд ли рубили с лошади. Трое оставшихся… причина смерти очевидна — сквозные пулевые ранения, при этом, судя по характерным ожогам и частичкам дульного шлака в ранах, смею предположить, что стреляли, буквально приставив дуло к голове. Имеется и несколько прижизненных гематом на теле, у одного из них рассечена бровь, у другого разбита губа и вывихнута челюсть. Под верхней одеждой всё мокрое, имеются остатки снега. Их буквально избивали ногами и прикладами винтовок, валяли в снегу. Взгляните на кисти. Видите эти вдавленные повреждения с гематомой ниже запястья? Это след от связывания широкой веревкой или жгутом. Руки сведены друг к другу, и ещё обратите внимание на эти складочки кожи руки на тыле запястья. В естественном состоянии и прямом положении сустава никаких складок и морщин тут быть не может. Их связали, заведя руки за спину. Затем решили просто расстрелять. Все остальные ранения посмертные. Характерные штыковые раны, наносимые сверху вниз по уже лежащим телам.

— А тип огнестрельного оружия не определите?

— По пулевым отверстиям сложно сказать. Калибр винтовочный. Эх, была бы сама пуля… Впрочем, погодите-ка, у этого молодого человека есть нехарактерное ранение таза. Это огнестрельное ранение! Дайте мне пару минут, — доктор схватил со стола пулевые щипцы и ввёл их в рану, — стреляли тоже с близкой дистанции, но, судя по всему, по лежащему трупу. И калибр меньше. Пуля прошла через плоть, но застряла в подвздошной кости. Вот и она!

Волков присмотрелся к брошенному на стол окровавленному куску свинца.

— Пуля сильно деформирована. Но, судя по всему, это 7,62. Револьвер Нагана.

— Оружие офицера, — подметил Виктор.

— Это всё, что вы можете мне сказать?

— Пока что да. Я всё более детально изложу в отчёте.

— Тогда я вас оставлю. У меня ещё много работы. За документами зайдёт посыльный завтра по утру.

— Удачи вам!

Глава 3

— Итак, товарищ Лунёв. Вы вступили в новую должность, — Волков устало смотрел в потемневшее окно. Вечерело, а метель разыгралась с новой силой, — и я жду от вас должную самоотдачу и ответственность. Начнём с ваших предложений по обороне путей от нападений.

— Докладываю! Как вы видите, подконтрольный нами район очень большой. Нам не хватит людей, чтобы организовать должное патрулирование на всех участках. Поэтому я предлагаю организовать посты на ключевых направлениях. В первую очередь защитить стоит мост через реку Змеёвку. Если его уничтожат, о железнодорожных перевозках следует забыть надолго. Так же важными являются Восточные и Северо-Западный пути. Более того, предлагаю создать резервную группу, которая по первому же сигналу отправится к патрулю.

— Как вы предлагаете сигнализировать?

— Свистки, сигнальные ракеты. Как только от патруля поступит обусловленный сигнал, группа отправится к ним на санях.

— Идея интересная. Позаботьтесь об организации постов и дежурных. Как у вас с вооружением и личным составом?

— Вооружение штатное. Трёхлинейки, Максимы. К сожалению, сохранились устаревшие образцы. Много новобранцев или тыловиков, никогда не участвовавших в боях. Почти всех опытных бойцов из расположения забрали на передовую. Ну и после ранений в госпитале… таких сейчас много.

— Да уж… Распорядитесь назначить в патрули самых опытных и надёжных. Приставьте к молодняку стреляных солдат, пусть передают опыт. Более того, я требую, чтобы до каждого патрульного донесли важность его работы и необходимость соблюдать осторожность. Всякое появление мирного жителя или железнодорожника, или военного вблизи поста, должно восприниматься как потенциальная угроза нападения, — Волков опёрся о край стола кулаками и всмотрелся в карту, — и всё равно территория непомерная. Нужно сузить круг возможных мест нападения. Я верно понимаю, что нападения были совершены здесь и здесь?

— Так точно.

— Хм… недалеко от этого леса. Удобное место, после нападения можно моментально уйти в чащу и спрятать награбленное. Или даже обустроить логово.

— «Змеиная чащоба» — это гиблое место. Густой ельник, перемежающийся с болотами. Раньше охотники из окрестных деревень гоняли по её подлескам дичь.

— А сейчас?

— Нет уже в селениях охотников. Мне послать людей прочесать лес?

— Нет. На это уйдёт много времени и много человеческого ресурса. А мне бы не хотелось опустошать гарнизон понапрасну. Есть все основания полагать, что мы столкнулись не просто с шайкой бандитов, а с контрреволюционной деятельностью.

— Прошу прощения?

— Посудите сами. Что пропадает из поездов? Оружие, патроны, тёплое обмундирование. И при этом в больших объёмах! Вы представляете, если в окружающих городах и сёлах появятся люди, агитирующие за восстановление имперского режима и раздающие оружие? В тылу наших войск! Или если всё это начнёт попадать к настоящим бандам, или потечёт коллаборационистам, или в подполье, или на фронт! Это может серьезно осложнить обстановку, нарушится связь со столицей, погибнут люди!

— Ваши доводы кажутся мне достаточно убедительными. Однако я выражаю сомнение в причастности к подобному моего предшественника. Александр Николаевич, действительно, не пылал любовью к новому режиму… но малодушие в нём пересилило неприязнь, и он присягнул на верность новому командованию. Но как только он стал единственным и высочайшим начальством в гарнизоне, всякая активность стала ему чужда. В отместку за унижение он стал настолько ленив и упрям, что позволял себе отлучаться из расположения на неопределённое время. Стоит сказать, что и при императоре он не славился ни умом, ни характером, ни делом. Должность он получил, считай, по наследству от ныне покойного дяди. Поверьте мне, я хорошо знал этого человека и не вижу в нём гениального манипулятора и заговорщика.

— Я прислушаюсь к вам, однако и вы должны меня понять. Не всему можно верить на глаз. Факты говорят против него. В любом случае, он будет осуждён за свою халатность, неважно, была ли она связана с заговором или с личными мотивами.

— С этим спорить не буду.

Диалог прервал стук в дверь. Волков повернулся к двери и громко крикнул:

— Войдите!

— Валерий Сергеевич? — в щель заглянули щёки Сарыченко, — Отчёты, о которых вы просили, готовы. И ещё пришёл посыльный от Сычёва.

— Оставьте здесь. Вы выполнили вторую часть моего приказа? Все сотрудники станции уведомлены?

— Да. Они будут тут не позднее завтра.

— Хорошо. Приготовьте мне кабинет на завтра к десяти часам дня. Все сотрудники должны явиться к этому часу.

— Да-да, конечно.

— А мне ещё нужно съездить в Темнолесное. Там взгляну на ваши документы. Лунёв, приступайте к исполнению плана немедленно. Если что-то случится, сразу же посылайте за мной.

— Так точно.

— Все свободны. Ах да, Лунёв. Пришлите ко мне по утру красноармейцев, на изъятие у сельских оружия.

— Будет исполнено.

Замученная за день кобылка, судя по всему, давно отвыкшая