Рельсы… Рельсы - Александр Васильевич Беляков

со следами точечных кровоизлияний на щеках. Чёрные зрачки беспрестанно плавали по бледно-жёлтым белкам. Одет он был в полудомашнюю одежду, подобранную хоть и со вкусом, но давно не стираную и не глаженую.

— Мне доложили, что вам нездоровится.

— Мне нездоровится вот уже год, — врач ковылял боком, странно выгибая голову. По мере его приближения Волков явственно почувствовал запах алкоголя, — прошу прощения за мой внешний вид.

— Я, кажется, догадываюсь о причине вашей болезни.

— Я и не скрываю своей слабости пред синим змеем. Адама и Еву в конце концов тоже искусил один гад. А после контузии и моего вынужденного заточения здесь продукты этанолового брожения стали единственными красками, способными разбавить гамму этого снежного ада.

— Заточения?

— Ни с чем другим сравнить своё положение я не могу. На фронт мне дорога закрыта… после того, как австрийский снаряд в щепки разнёс мой старый госпиталь, я совершенно оглох на правое ухо… и приступы боли, будто кто-то хочет выдавить мозг из черепа, периодически навещают меня. Вместе с этим я, пожалуй, единственный в этой вечной метели, кто может вытащить из человека пулю так, чтобы тот не отдал богу душу. За «бога» простите, просто к слову пришлось.

Волков кивнул.

— Так что да, я заключённый. А спирт — единственное лекарство от здешней хандры, по крайней мере, ввиду слабодушия я ещё не пробовал опий… бес в склянке.

— Однако вы не боитесь рассказывать это мне.

— Поверьте, если вы отправите меня на каторгу или губу, это будет эвтаназией. А может, побыв в здешних краях пару дней, вы меня поймёте. Это место сжирает приезжих, высасывает душу любого чужака, забредшего по дурости своей в эти леса. Поверьте мне, я видел это своими глазами… такие люди чаще умирают на операционном столе. Эпидемии сибирской язвы и русского гриппа выкашивают их целыми бараками, они часто просто падают замертво на прогулках или уходят куда-то, пропадая навечно, дикие звери стерегут их на делянках и убивают, даже не сжирая. Это место живое, и местные знают это, чтя своего хранителя.

— Вздор. Обычная земля, как и в любом уголке союза. Да, холодная, да, полупустая и во многом дикая. Но скоро она станет промышленным центром нашей страны. Всё, про что вы говорите, есть пережиток страха необразованной, загнанной под седлом помещика, пуганной поповскими проповедями и знахарскими россказнями Руси. Скоро мы выметем все домыслы и суеверия поганой метлой, а на вашем «живом месте» будут стоять заводы, фабрики, шахты и нефтяные скважины. Мой приезд — лишь малый шаг к изменениям… и вы можете не беспокоиться — на каторгу или гауптвахту я вас не отправлю, но похлопочу, чтобы на ваше место прислали нового хирурга. Вам же я бы порекомендовал любую столичную клинику. Но пока вы, Виктор Петрович, здесь, мне нужно знать мнение специалиста по этим телам. Вы, верно, знаете об очередном крушении поезда.

— Слухи разносятся быстро. Благодарю, вы правы, я слишком увлёкся своими пространными размышлениями. Ну-с, глянем на ваших голубчиков, — Виктор натянул перчатки и раскатал тряпку с инструментарием.

— Только прошу вас, говорите попроще. Всё богатство медицинской лингвистики можете излить в письменном отчёте, а сейчас излагайте мысли человеческим языком.

— Конечно-конечно, — хирург, улыбаясь, потянул на себя ткань с первого тела, — приступим. Да, отличные два экземпляра… мне приходилось видеть тела, раздавленные поездом. Тут схожая картина. Я опущу все многочисленные видимые и понятные травмы, по типу гематом и наружных ран и перейду к более глубокому анализу. У обоих переломы всех рёбер, отломки грудной клетки пробили лёгкие и сердце в нескольких местах. Есть переломы позвоночника… органы деформированы. У этого мужчины множественные вдавленные переломы черепа и фатальная травма его основания, по сути его почти обезглавило, голову с шеей удерживают только мышцы. Правая рука рассечена в области локтевого сустава до кости… кость треснула, а сустав по инерции вывернуло в противоестественный сгиб. Умер на месте, не мучился. Полагаю, при сходе его подкинуло и ударило головой об потолок… шейный отдел позвоночника не выдержал и разорвался, а на исходе своего полёта рука уже покойника крепко врезалась во что-то заострённое… скос дверного проёма например, что травмировало локоть. У его «коллеги» вскрыто брюхо… и даже что-то торчит… погодите. Зараза, крепко, поможете? И раз! Есть! Хм… я, конечно, не машинист, но полагаю, что это осколок рычага управления. Отсутствуют некоторые участки кишечника. Верхняя часть таза треснула и сместилась… нижние конечности разодраны, множество вывихов. Забавно… позвоночник выгнулся в дугу. Лицевая часть черепа сплющена… в мягких тканях кусочки древесины. Он стоял у рулей управления и буквально вылетел, пропахав пузом и частью таза рычаги и клапаны… нижняя часть тела от удара подлетела вверх, и он буквально сложился пополам… так он долетел до ближайшего дерева. Тоже не мучился. Следующий… ожоги лица, одежда тоже обожжена. Но он не горел. Травм немного. Тело почти полностью обескровлено… пальцы уже начали чернеть… ишь, как скрючило, не разогнуть. А вот и причина… бедренная артерия перебита. Судя по следам сажи, он кочегар… угли буквально высыпались ему в лицо… артерию повредил какой-то шальной осколок… он прошёл по касательной и пролетел через мягкие ткани… сантиметром выше — может, и выжил бы. Сложно сказать, был ли он в сознании. Вряд ли. Обратите внимание на эти следы крови в области ушных раковин. Они есть только у первых троих. Скорее всего у них тяжёлые контузии, вплоть до разрыва перепонок. Они находились в фактическом эпицентре взрыва. Четвёртый… да уж, неприятное зрелище. В лобной кости сквозная дыра с неровными краями. Лобная доля частично отсутствует. Так, а затылок… повреждён. Череп в целом разъехался по швам. Нижняя челюсть свёрнута, нет нескольких зубов. Он упал… а потом сверху на его голову упало что-то тяжёлое. Правильной формы, с углами… ящик, пожалуй. Он углом пробил ему лоб, затем под силой тяжести ящик перевернулся гранью на оставшуюся часть черепа… впившийся в голову угол ящика, подобно рычагу, выдрал часть лобной доли и пластины кости. Даже если бы он это пережил… массы ящика хватило, чтобы вколотить продолговатый мозг в край большого затылочного отверстия, а это центр дыхания и сердцебиения — мгновенная смерть. Хотелось бы мне знать его последнюю мысль.

— Меня более всего интересуют детали смерти оставшихся.

— Немного терпения, уважаемый. Да, эти тела сохранились куда лучше. У этого молодого человека глубокая рана — от левой ключицы до пятого правого межреберья. Края раны ровные, сама рана глубокая. Рубили наотмашь, убийца, судя по всему, правша. Рискну предположить, что орудием убийства была шашка. Удар был