Я стою миллионы - Марина Серова

— Неужели все так серьезно? — задала я довольно глупый вопрос, тормозя у «Золушки».

Мы вышли из машины и направились к входу.

Надо сказать, что в «Золушке» я не была ни разу, поэтому, войдя внутрь и оглядевшись, тут же оценила вкус Валентины.

— Здесь уютно, — приободрилась я и, выбрав столик в глубине зала, направилась к нему.

Подчиняясь профессиональному правилу, села лицом к входной двери. Сердюкова устроилась напротив. Ее движения были раскованны и непринужденны, было видно, что она здесь не впервые. Завидев нас, шустрые официанточки засуетились, одна из них устремилась к столику. Рвение обслуживающего персонала объяснялось тем, что посетителей в этот утренний час было немного. Обедать, конечно, рановато, но я подумала, что мой желудок не будет иметь ничего против овощного салата и легкого десерта.

Сердюкова заказала мясное ассорти и чернослив со взбитыми сливками, а я — огурцы со сметаной и бисквитное пирожное. Ну и, конечно, сок, кофе.

— Расскажи мне еще о сестре, как она познакомилась с Эриком? — попросила я, когда официантка, выставив на стол тарелки, вазочку с десертом Сердюковой и коробку сока со стаканами, отошла от нас.

— Они познакомились в Париже, в картинной галерее.

— Она обеспеченный человек?

— Почему ты так решила? — Сердюкова с недоумением посмотрела на меня.

— Далеко не каждый может позволить себе заграничные вояжи.

— У нее был спонсор, как это ни банально звучит, француз. Когда он находился в Тарасове, ему понравились несколько ее работ, которые он не замедлил купить. Ну а потом увлечение ее картинами переросло в другое увлечение… — Сердюкова лукаво посмотрела на меня.

Я ответила ей понимающим взглядом.

— Потом она его бросила. Согласись, не очень благодарный жест, ведь это именно он вывез ее в Париж. — Валентина глубоко вздохнула.

— Ты с ней поддерживаешь отношения?

— Только письменно, ей не до меня, — с грустной улыбкой сказала Сердюкова.

— Ну, хорошо, бросила она француза, встретила Эрика…

— И даже вышла за него замуж, — закончила за меня Валентина.

— Даже так?.. — Я почувствовала в сердце укол ревности, но, быстро справившись с отвратительной, а в данных обстоятельствах просто глупой эмоцией, спросила максимально спокойным голосом: — А ты не могла бы подробнее рассказать о совместной жизни твоей сестры и Эрика?

— Они прожили вместе около года. Не знаю, жили бы они вместе и дальше… Конечно, смерть Эрика подвела черту подо всем… — Ее голос заметно дрогнул. — Но дело даже не в этом. У меня всегда было предчувствие, что они расстанутся, тем более что… — Повисла пауза. — Я была в курсе их семейных неурядиц, — выдохнула она наконец, подобрав слова, и сделала большой глоток сока.

— Ты бывала в Париже? — задала я весьма банальный вопрос.

— Нет, но Наталья писала мне иногда довольно длинные письма.

— А с Эриком ты встречалась?

— У Саши на работе пару раз, один раз в ресторане.

— Сейчас отношения между мужем и женой оформляются брачным контрактом, у них тоже был такой контракт?

— Вот этого я не знаю, но скорее всего он был.

— А Бронштейна ты знаешь?

— Неприятный тип. — Сердюкова пренебрежительно поморщилась и предложила: — Может, выпьем чего-нибудь?

Я отказалась, сославшись на то, что за рулем.

— Я так поняла, что твоя сестра знакома с Бронштейном, это так?

— Да, Бронштейн был чем-то вроде друга семьи.

Достав пудреницу, Сердюкова накрасила губы. Мы расплатились и покинули это вполне респектабельное заведение. Надо будет почаще сюда заглядывать.

Я любезно подбросила Сердюкову до центра и перед тем, как распрощаться, задала еще один весьма не деликатный вопрос:

— Что у тебя за отношения с Дроздовым?

Валентина не смутилась.

— Я с ним сплю — он меня содержит. Все просто.

Да уж, проще не бывает.

* * *

Тарасов

18 мая

15 час 05 мин

— Лев Семенович, скажите мне откровенно, вы ведь не один год знаете меня. Кто заказал Горбински? — без всяких экивоков спросила я.

Лев Семенович Королев был известен в определенных кругах под кличкой Король. Пятидесяти с небольшим лет, высокий, плотный, вечно в помятом костюме, далеко не «haute couture», не из-за скудости средств, а в силу жизненной философии пофигизма, Король, как видный криминальный авторитет, пользовался уважением не только в Тарасове, но и далеко за его пределами.

Когда-то я выручила из беды его дочь, и потому, как мне казалось, могла рассчитывать на его помощь.

— Не знаю, — просопел Король, почесывая лысину и морща свой бульбообразный нос. — Тебе-то это зачем? — с нарочитой бесцеремонностью спросил он.

Мы сидели в кабинете Короля, обставленном стандартной офисной мебелью. Я созвонилась с ним, и он соизволил принять меня. Я никогда до этого не обращалась к нему, он и не предлагал мне своей помощи, но негласные воровские законы как бы обязывали его в знак благодарности за оказанную мной услугу отплатить мне тем же.

— Я должна вам объяснять? — хмуро спросила я.

— Не обязательно, это я так, по-стариковски интересуюсь.

Выглядел он и вправду намного старше своего возраста — тюрьма никого не красит, но, потрафляя ему, я дала волю улыбке.

— Вы еще многим молодым фору дадите, Лев Семеныч!

— Будя льстить мне, девка, — с барской укоризной пожурил Король и замолчал, задумавшись. — Значит, исполнитель тебе не нужен?

— Не то что не нужен, но я понимаю, что своих выдавать вам не резон. Все, что я прошу у вас, это узнать имя заказчика.

— Ладно, попытаюсь. Звякни мне сюда часиков в шесть, — он протянул мне визитку, — тут прямой телефон.

— Благодарю, Лев Семенович. — Откланявшись, я направилась к выходу.

— Рано еще благодарить, — назидательно кинул мне вдогонку Король.

* * *

Тарасов

18 мая

16 час 48 мин

Объехав пару магазинов и рынок, я прикупила кой-чего к ужину. Вообще-то готовила я редко, перекусывая либо дома на скорую руку, либо в городе в кафешках, как я их называю.

Сегодня у меня будет говядина «по-монастырски». Рецепт достался мне по наследству от двоюродного дедушки, не представлял особой сложности в готовке, а результат никогда меня не разочаровывал.

Я поставила на огонь кастрюлю с толстым дном и положила в нее кусок масла. Пока оно разогревалось, нарезала крупными кубиками со стороной примерно шесть на шесть сантиметров мясо и бросила туда же, не забыв посолить.