Где наша не пропадала! - София Ваго

Мои коленки затряслись. Я считаю миллисекунды в голове. Шаг - шаг - лодыжка подвернулась. Вдох - выдох. Ася вставляет карту в дверку номера с цифрами 255. Она делает паузу. Смотрит на ручку. А потом поднимает серьёзный взгляд на Депутатика. Импровизация заканчивается. Начинается стопроцентный иммерсив. Наше будущее зависит от решения незнакомого человека, которому объективно положить на всё происходящее с нами. 

Депутат берёт Асю за руку и вынимает карточку. Дверь распахивается. Он улыбается. 

Всё. Спектакль. 

Ася на пороге успевает мне шёпотом дать указание: 

— Медленно раздевайся!

Нет, она точно не отдаст ему бразды контроля над ситуацией. Возможно, она долбанутая в край, но за те часы, что мы вместе — я поняла, что Ася не позволит кому-то повелевать её жизнью. Особенно смертью.

Смеясь и танцуя, она зашла в номер. 

Я. Ей. Восхищаюсь. До меня за секунду пришло осознание, почему за её вниманием бегают толпы. В этот же момент я поняла, что доверяю ей. Полностью. 

Она кинула сумочку на кровать и взяла шампанское. Растрясла его и с хлопком вскрыла. Далее всё так же, смеясь, налила игристое в два бокала на столике. Так, надо кончать стоять истуканом и помогать ей! Хоть как-то. 

Я сделала пару движений вокруг себя в поиске пульта от телека. Оп! Нашла. По-кошачьи прогнулась и стащила пульт с одеяла. Включила телевизор. Пару секунд — музыкальный канал выкручен на полную. Я залезла на кровать. Шутку-юмора от Аси, я, конечно, оценила, так как на мне всего лишь три вещи, и медленно раздеваться тут в любом случае не получиться. Но я начала танцевать как в последний раз. Бедром-бедром — в такт мелодии я снимаю трусики. 

Ася подхватывает музыкальное настроение. И запрыгивает с бокалами на Депутата. Тому ничего не остаётся, как схватить её за сочный зад и удерживать на весу. Какое-то время он просто стоит. Ася изучает. ПРОТИВНИКА.

— Раз уж ты решил насладиться и дойти до конца — топай в душ! Мы сейчас разогреемся, — Ася повернула голову ко мне и подмигнула. 

Депутат улыбнулся, поставил Асю на кровать. Та со звуком отшвырнула шпильки, в которых была. Развернула меня к себе и в формате Брежнев-лав смачно поцеловала меня в губы. Депутатишка чему-то улыбнулся, повернулся, и ушёл в ванную. 

Ася, проводив улыбкой мужика, с бешеными глазами повернулась ко мне. Прижала палец к губам и взяла за руку.

Мы рванули к окну. Она задёрнула штору так, чтобы не было видно окна. ЧТОО??? Слава Богу, голосовые связки отказали. А то я бы заорала от осознания её плана. 

Она распахнула окно. И, не долго думая, вылезла на улицу. ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ, МАТЬ ЕГО, ЭТАЖ!!! Я высунула голову. Ася как кошка держалась на бордюрчике, вцепившись ногтями в кирпичную кладку. 

Всевозможные маты пронеслись в моей голове. ТВОЮ. МАТЬ!!! Секунда безмолвной истерики. Я, еле дыша, вылезаю наружу. Пальцы и тело начинает сводить от страха и напряжения. Неверный шаг или кирпич решит отвалиться - мы обе полетим вниз.

Время стало бесконечностью.

Мы доползли до первого открытого окна и залезли на подоконник. Слава богу, пьяный мужик в номере уже спал. Меня трясло от перенапряжения, как советскую стиралку. Ася, не дав мне шанса собраться с мыслями, сграбастала мою руку, и со скоростью гепарда потащила из номера. 

Так быстро я еще не бегала. Пару поворотов и мы оказались на пожарной лестнице. Несколько пролетов вниз, и мы уже на 23 этаже.  Ася, увидев, как горничная выходит из номера 238, змейкой-змейкой просочилась внутрь. 

Я осталась одна за углом. Меня трясло. Адреналин зашкаливал. Что делать?!

Секунда-другая и слышу: 

— Псс! Псс!

Я поворачиваю голову на номер 238. Ася придерживает дверь и смотрит вдаль удаляющейся горничной. 

Рывок. Хлопок. Теперь мы с Асей наедине. В мнимом ореоле безопасности. Я шатаясь, дохожу до кровати. Сажусь. Смотрю на Асю, которая спокойно ковыряется в мини-баре. 

— В общем так. Еды нам тут хватит на дня три. Дальше. Мы сейчас с тобой расфасуем герыч по пакетам. Думаю, хватит на три порции, — я беззвучно проматерилась, —  Когда придет горничная — отдадим один пакет. Тут это своеобразная валюта. Она нас с тобой вывезет в телеге для белья. После бежим, — она обернулась ко мне.

Я подняла бровь. 

—  Если заедут жильцы, то тихонько покинем помещение, и найдём новый номер. Главное сейчас — отсидеться, — дальше Ася плюхнулась на кровать с банкой вскрытой колы, и начала думать вслух, — В номере могла быть прослушка. Но мы ничего не говорили — поэтому хорошо. Когда они посмотрят по камерам, а это точно будет уже только завтра утром, — они увидят, что мы ушли через окно. Подумают, что мы бежали. И начнут искать везде, но не в отеле. Ведь какие бы тупицы остались здесь же, правильно? — я с глазами по пять рублей посмотрела на неё, — Правильно. Тупицы в этом варианте мы. И мы остались. 

Я нахмурилась. Попыталась сказать про Депутата — но голос не думал возвращаться. 

Ася прочла по губам. 

— Депутат? А что он? Если бы он был хотя бы джентльменом, то он бы даже не зашёл внутрь номера. Я рассчитывала на его протекцию. Но, видимо, все они из одного теста. Что Бандюга, что этот Козёл в сюртуке. Если он уже в лифте понял, что сможет кайфануть, а при этом возможность шантажа какими-то записями минимальны, то почему бы и не продолжить удовольствие!?  Но пусть обрыбятся оба. 

Я беззвучно проговорила губами: 

— А искать Депутат не будет?

— Тяжело разобрать по губам. Но ты, наверное, про поиск со стороны Депутата говорила. Не, зачем ему. Он-то как раз здесь в плюсе больше всех. 

Я схватилась за голову. С одной стороны, мы прожили еще пару часов дикого стресса. А с другой, нас хотят уже не просто убить. Нас хотят казнить. 

Ася отрубилась буквально за пару минут прямо с банкой колы на кровати. А я, начав приходить в чувства, и одновременно осознавать, ЧТО ЖЕ всё-таки произошло, сначала почувствовала дрожь в теле, а дальше слёзы начали бесконтрольно капать на одеяло. Сейчас будет истерика. 

Я сиганула в ванную. Разделась. Встала под душ. И начала дышать. Одна волна бесшумного истерического плача — вторая — я старалась стереть сцены насилия из памяти, но они всё снова и снова приходили в сознание. Мама… Моя любимая мама…

Не знаю, сколько часов я  простояла без света в ванной, но через какое-то время входная дверь хлопнула. Ася решила выйти? Или нас… Я вспомнила, что Ася в отрубе. По моей спине прошла холодная электрическая дрожь. Если и её убьют — я себе этого никогда не прощу. Я тихо вышла из купели, замоталась первым попавшимся полотенцем и, схватив единственное, что можно было оторвать в темноте, на цыпочках вышла в прихожую номера. В комнате, напротив кровати, напротив Аси, что всё также держала банку колы в руке, сидел тёмный силуэт мужчины. Я рефлекторно метнула в него предмет, который был у меня в руке. Мужчинка, учуяв запашок — а в него летел ёршик — увернулся. Унитазный друг по инерции продолжил своё движение и с грохотом разбил вазу на столике.