Связной из Багдада - Чингиз Абдуллаев

– Вы не знаете, где похоронена супруга АхмедаПарвиза? – спросил Дронго.

– Какого Парвиза? – не понял Пьеро.

– Того самого пакистанского ученого?

– Моя задача помогать вам и устранять причины, мешающиевашему расследованию, – напомнил напарник, – а все остальное мнезнать не нужно.

– Ясно. У вас удобная позиция.

– Очень. Так спокойнее. Вы еще хотите что-нибудьспросить?

– Спасибо. Пойду поищу телефон. В самолетах «Люфтганзы»обычно устанавливают телефоны, с которых можно поговорить по кредитнойкарточке. Вы не знаете, здесь есть такой телефон?

– Понятия не имею, – попытался закрыть глазаПьеро.

– Подождите, – снова остановил его Дронго, –как мне вас называть? Профессором слишком претенциозно, хотя внешне вы большепохожи на Пьеро.

– У меня документы на имя Николая ИвановичаДубова, – сообщил Пьеро, – но можете меня называть, как вам нравится.

Этот профессиональный убийца имел уравновешенный, спокойныйхарактер. Казалось, его невозможно обидеть или вывести из себя. Впрочем, почемуказалось? Все, кто пытался ему помешать, давно находятся на небесах. Может,поэтому он такой уверенный в себе и незлобивый?

Дронго вызвал стюардессу.

– У вас в салоне есть телефон? – спросил он.

– Нет, – удивилась она. – У нас не разрешенозвонить по телефону из самолета.

– Извините. – Дронго написал слово «Чикаго» ипоставил рядом с ним вопрос.

Затем снова посмотрел на свою схему. Если все правильно, тотеррористы должны были продумать, каким образом вывезти эти отходы из Казахстана.Через южную границу, рискуя нарваться на несколько пограничных постов? Чтобыпопасть в руки американцев, находящихся в Афганистане? Нет, это самый худшийвариант. Тогда получается, что они воспользовались либо железной дорогой, либосамолетом. В первом случае Москва – наиболее реальный объект. Во втором – грузмогли отправить в Европу. До Америки оттуда далековато, и вряд ли самолет моглететь туда без посадки в промежуточных аэропортах. Впрочем, сейчас возможналюбая невозможная вещь. В таком сумасшедшем мире мы живем. Кто мог представить,что двадцать первый век начнется одиннадцатого сентября падением двух башенВсемирного торгового центра, а потом будут война в Афганистане,непрекращающаяся бойня в Ираке, многочисленные террористические акты в Израилеи России, трагедия в Мадриде и, наконец, Беслан? Не слишком ли много всего лишьдля четырех лет нового века?

Самолет наконец пошел на посадку, и через двадцать минут ониуже выходили из лайнера. После обретения независимости многие города, области истраны поменяли названия, сделав их труднопроизносимыми, словно устраивая некийконкурс на самое нелепое название. Именно поэтому Таллин стали писать с двумя«н», Башкирия превратилась в Башкортостан, а прежний город Алма-Ата сталАлматы. Хотя можно привести и другие примеры. Столицей Киргизии долгое времябыл город Фрунзе. Учитывая, что киргизы не выговаривали букву «Ф», столицусобственного государства они произносили как «Прунзе». Таких примеровграмматического идиотизма можно припомнить сколько угодно. Совершенно понятно,что любая страна имеет право давать любые названия своим городам и областям, адругая – произносить их в соответствии с лексическими нормами своего языка.Так, например, привычные для русского языка Китай, Венгрия или Эквадор самикитайцы, венгры и эквадорцы произносят как Чайна, Хунгария, Эукадор.

В аэропорту их ждали. Двое мужчин пожали руку Дронго ипроводили его в приготовленную для встречи комнату. Очевидно, эти двое знали,что его напарник всего лишь исполнитель, и поэтому его туда не пригласили. Одинмужчина с характерной восточной внешностью представился как Кенжетаев СавутжанШарипович, другой назвался Решетиловым Юрием Васильевичем. Обоим было лет попятьдесят. Оба так испытывающе смотрели на Дронго, словно решали, можно ли емудоверить столь серьезную миссию.

На стол поставили чай. Встречающие мужчины молчали,очевидно, ожидая кого-то третьего. Дронго решил не задавать лишних вопросов.

– Вам уже рассказали о том, что у нас случилось? –спросил наконец Кенжетаев.

– Да, – коротко ответил Дронго. – А выслучайно не знаете, где похоронена супруга Ахмеда Парвиза?

– Этого пакистанского ученого? – уточнил генералРешетилов.

– Он похоронил ее в Чикаго или привез тело на родину?

Решетилов удивленно посмотрел на своего коллегу. Кенжетаевпожал плечами. Этот вопрос оба генерала себе не задавали. Он их просто неинтересовал.

– Узнаем, – буркнул Кенжетаев. – Сейчаспридет руководитель специальной группы.

– Как вообще могло произойти такое, что кто-то залез вэтот могильник? – задал новый вопрос Дронго.

На этот раз Кенжетаев посмотрел на своего российскогоколлегу, предоставляя право ответить ему.

– Состояние бардака, которое длится вот уже пятнадцатьлет, – в сердцах произнес Решетилов.

– Мы даже не предполагали, что там кто-то можетпоявиться, – добавил Кенжетаев. – Нам казалось, что эти отходынадежно погребены на большой глубине. Кто в нашей стране мог об этом помнить? Унас ведь нет ядерного оружия. Там был обычный пост внутренних войск. Мы дажесобирались убрать его оттуда.

– Каким же образом террористы проникли в хранилище?

– Они использовали запасной вход. Можете себепредставить, каким старым было это захоронение? Запасной вход в него даже неохранялся. В общем, это стало полной неожиданностью для всех нас, – развелруками Кенжетаев.

– Только не для террористов, – напомнилДронго. – Уже известно, кто снабдил их информацией?

Кенжетаев опять посмотрел на Решетилова.

– Проверяем, – недовольно буркнул тот.

Дверь открылась, и в комнату вошел красавец мужчина, на видлет тридцати пяти – сорока. С первого взгляда было ясно, что в нем перемешаномножество кровей – серые глаза, высокий рост, восточные скулы… В руках ондержал папку.

– Извините, – негромко произнес вошедший, – унас все готово.

– Хорошо, – кивнул Кенжетаев. По-русски он говорилбез акцента, очевидно, в молодости учился в известном московскомкраснознаменном институте, где готовили разведчиков. – Это нашсотрудник, – пояснил он Дронго, – подполковник Мукан Бадыров. Онруководит оперативной группой, которая занимается этим делом.

Бадыров кивнул гостю. Дронго он понравился. Сдержанный,воспитанный, наблюдательный. Дронго обратил внимание, как подполковник вошел,как мгновенно огляделся и выбрал место, откуда хорошо мог видеть всехприсутствующих.

– Здравствуйте, – сказал ему Дронго, – у меняк вам сразу есть вопрос. Вы не знаете, где похоронена супруга Ахмеда Парвиза?