Две стороны стекла - Александра Турлякова

людей, поговорить… Ну вот, нашёл, только разговор у нас всё как-то не клеится. Я пожал плечами, не зная, что сказать, старался, чтобы жест этот получился естественным.

— По дороге… — отвечаю.

— Я не спрашиваю, по чему ты шёл, я спрашиваю, куда ты шёл? Куда ты направлялся? Цель твоя — какая?

— Да не всё ли равно! Какая разница — куда?

Милорд этот помолчал, глядя на меня. По дороге сюда капюшон толстовки съехал с моей головы, и я понял, что даже причёска моя не по их моде. Здесь все по-военному, коротко стриженные, а я… Вдруг барон этот взял меня за подбородок, больно впился пальцами до костей, покрутил туда-сюда, рассматривая моё лицо. Нахмурился.

— Где это он покарябался? По каким кустам вы его ловили?

— Он такой и был, милорд.

Конечно, это я продирался через кусты малины в темноте у того треклятого старого дома, здесь таких высоких и колючих кустов я не встречал ещё. Я дёрнулся, пытаясь освободиться от руки барона, зло шепнул ему:

— Мне больно…

Но он меня не отпускал, всё рассматривал внимательным взглядом, будто мы с ним могли когда-то встречаться. Это вряд ли, но мне стало как-то не по себе.

— Что-то как будто знакомое, — задумчиво протянул барон сам себе и только тогда отпустил меня. Перевёл взгляд на мою одежду. Спросил: — Ты — свидетель?

— Чего? — не понял я вопроса.

Барон удивлённо поднял седые брови, будто я брякнул какую-то тупость, нахмурился.

— Он что, совсем? — Покрутил ладонью у головы таким жестом, как показывают и у нас полного дурака.

— Милорд, мы и сами заметили, что он немного того… — это главный из рыцарей ответил. — Когда мы заговорили с ним, он начал задавать тупые вопросы…

— Тупые вопросы? — Барон нахмурился.

— Спрашивал, что это за страна? Какой сейчас год? Что это за места?

При этих словах барон перевёл на меня удивлённый взгляд. Ну всё, я попал, теперь я ещё и дурак в их глазах. Ещё этого мне не хватало! Я быстро заговорил:

— Никакой я не дурак! Вы что! Я просто приехал издалека, ни разу у вас не был. Ничего здесь не знаю. Ни про ваших графов, ни про свидетелей… Я хочу вернуться домой… Хочу домой! У вас я заблудился! Но я не лазутчик, я ничего здесь не знаю… — Я бы ещё говорил и говорил в том же духе, но барон так неожиданно отвесил мне пощёчину, что я заткнулся.

Чёрт! Как больно! Меня даже мать никогда не била! Да что это такое! Блин… Блин… Блин… Проклятое место!

Зажимаю губы ладонью, походу, будет кровь. Ни фига себе, конечно, такой ручищей, он ею привык мечом махать, ничего удивительного. А больно-то как…

— Ты не тарахти, парень, про свидетелей знают все. Если ты с таких мест, где про них не знают, то я не знаю, где это. А язык наш ты знаешь, значит, местный, а лазутчик ты или нет, мы ещё разберемся.

Какие, к чёрту, свидетели? Что это вообще такое?

Медленно стираю кровь с разбитых губ, вот угораздило же, чёрт возьми! Да, Сеня, десять раз подумай, прежде чем скажешь слово.

— Как твоё имя?

Ладонью закрываю губы, чёрт, они распухли уже, и больно, блин, отвечаю, он же стоит и ждёт ответа, замешкаюсь — врежет ещё раз. Имя так имя…

— Арс… ений…

Барон хмурится, конечно, такие имена здесь он вряд ли встречал когда-нибудь, переглядывается с рыцарем, тот тоже жмёт плечами невпонятках. Тодор, тот, что вязал меня, говорит вдруг:

— Милорд, он из Эниона, это маленький городок на севере, у моей жены там двоюродная тётка, приезжала как-то лет пять назад. Но там всё, как у нас… свидетели тоже…

Барон выслушал его и перевёл взгляд на меня, вопросительно приподнял брови. Какой, на фиг, Энион, откуда он это взял? Чертовщина какая-то! Они все тут какие-то ненормальные, что ли…

— Арс из Эниона, значит? — спросил барон.

А-а, вот в чём дело! Это они моё имя так поняли! Вот же блин. Ну да, ладно, так, значит, так. Как хотите, пусть будет Арс из Эниона. Вот бы ребята в группе узнали — поржали бы. Арс из Эниона… Ага.

— Кто твой отец? — опять спрашивает.

— Отец? — А кто мой отец, собственно? Какой-то венгр с фестиваля театра и кино. Я только имя его и знаю, и то мать как-то случайно проболталась. — Я рос без отца, он рано умер…

— Но имя-то у него было?

— Бернат… Его звали Бернат… И что даёт вам его имя?

При звуках имени моего отца барон ещё больше нахмурился и принялся пристальнее рассматривать меня. Спросил:

— Бернат из Эниона? Как ты говоришь? Он уже умер?

— Конечно. — Киваю головой для пущей убедительности.

— Странно. А мне кажется, что ты больше похож на Берната из Лоранда. Может, ты мне врёшь, парень, а?

— Какого Лоранда? Я вообще ни разу не был в Лоранде! Я даже не знаю, где это! Да и почему бы это вдруг?

Барон подумал над моими словами.

— Действительно, почему бы? Да и вряд ли его сын разгуливал бы здесь один среди ночи и по нашим землям.

— Вот именно! — соглашаюсь.

Интересно, и на какого такого Берната из Лоранда я могу быть похожим? Какая-то ерунда! Ей-богу, ерунда…

— Тогда, кто ты такой? — спрашивает меня барон, но вопрос риторический. Если б я ещё знал, что ему ответить? Студент Университета, сын актрисы… Что ещё добавить? Да ничего! Отпустите меня!

Я многозначительно жму плечами.

— Отпустите меня. Я ничего не знаю…

— Кто твоя мать? — перебивает меня барон. — Чем она занимается?

— Актриса… — лучшего я не придумал, что сказать.

— Актриса? — переспросил, скривившись. Да, наверное, для этого мира профессия совсем неуважаемая, а у нас, так, ничего, конкурсы во всякие театральные училища каждый год, ещё поступи попробуй. — Ты тоже актёр?

— Нет, я студент.

— Студент?