Две стороны стекла - Александра Турлякова

мне согласно. — Слушай, Эварт, если хочешь туда попасть, — а я знаю, что ты хочешь, — просто отпусти меня и всё… — Но он перебил моё предложение:

— Я не могу, я отвечаю за тебя перед бароном.

Вот чёрт! Казался таким простым, как пять копеек, а не подкопаешься. Ну что вы все за люди здесь? Что вам всем от меня надо?

— Слушай, я не лазутчик, я не воюю, я ни во что не вмешиваюсь. Твой барон просто спутал меня с кем-то… Отпусти меня. Просто отпусти…

— Я не могу! — Он уже повысил голос.

— Сейчас твой барон прилетит с громкой победой, и про меня все даже не вспомнят, вот увидишь. Тебе ничего не будет.

— Нет! Ты не знаешь барона Эрно, он никогда и ничего не забывает, уж поверь мне. Я его знаю…

— Проклятье! — невольно вырвалось у меня. Я не хочу ни в какой замок, ни к какому графу, не хочу встречаться с какой-то там Агнес. Я хочу найти путь домой! Домой! Все эти препятствия раздражали меня. Почему бы им всем не отстать от меня? Я вздохнул.

— Что у вас за война? — спрашиваю первым, пытаясь хоть что-то понять из того, что творится здесь, в этом мире. — С кем вы воюете?

— С графом Бернатом из Лоранда. Ты разве не знаешь? Эта война идёт столько, сколько я себя помню. Все знают об этой войне…

Ну что ж, приплыли. И этот барон — как он сказал? — Эрно спутал меня с сыном своего врага? Круто! Только этого мне не хватало!

— Из-за чего воюют-то? Столько-то лет воевать, это же с ума сойти…

— Из-за земель и власти. Граф Бернат поддерживает принца Рикарда, его притязания на трон, а сеньор моего господина — граф Сандор из Нандора — защищает нынешнего короля Иствана…

— Они что, не поделили трон? — Чёрт, точно всё как в кино!

— Они родные братья, и после смерти отца не поделили трон, как ты и сказал…

— А у вас, разве, власть не передаётся старшему в семье, ну, старшему сыну? У нас так…

— У нас — это где?

— Ну-у… — я замялся, не зная, что сказать, но Эварт этот заговорил о другом:

— Король Истван и принц Рикард — братья-близнецы, они родились в один день, так что… — Многозначительно пожал плечами.

— Понятно. — Я кивнул. Ого. У нас в группе были две девчонки-близняшки Лера и Вера, чем уж они отличались друг от друга — не знаю. И я спросил: — И что, они сильно похожи? Если так, не всё ли равно, кто из них король? Зачем нужна эта война?

Он поглядел на меня таким взглядом, что я, какой уже раз за день, пожалел о своей болтливости. Конечно, это я со своей колокольни рассуждаю о власти, мне самому она не нужна, потому что власть — это ответственность, но люди здесь, видимо, думают по-другому.

— Ладно-ладно, — попытался я его успокоить, — не слушай ты меня…

И чем я мог быть похож на сына этого самого графа Берната? Я никого здесь и в глаза-то ни разу до сегодня не видел, что уж там о похожести говорить. Ну и влип, честное слово, скоро не выпутаешься.

— Слушай, Эварт, и что теперь со мной будет? Ну, допустим, буду я похож на этого графа, но я же не его сын! Я его и в глаза-то не видел! Что со мной будет? Что вы со мной сделаете? — Я в упор смотрел на этого оруженосца и ждал ответа.

— Ну, — пожал тот плечами, — барон Эрно — человек справедливый, он во всём разберётся, и, если всё так, как ты говоришь, тебя отпустят. Я думаю.

— Ты меня утешил. — Я усмехнулся, только легче мне от этого не стало. Я жутко хочу домой, хочу в свой привычный мир, мне надоели эти приключения. Лучше сидеть на лекции по философии, чем получать по морде от «справедливого» барона Эрно. Чёрт! И занесло же! И как отсюда выбираться теперь? Отпустите меня!

Подлетел рыцарь на вороном коне, осадил его у группки молодых пажей и сполз с седла прямо мальчишкам в руки. Эварт бросился к ним, я, естественно, следом, выбора у меня не было.

— Что? Что случилось? Что там? — загалдели все, как болельщики «Зенита» на трибуне. «А кто выигрывает? Какой счёт, господа?» Мне, собственно, всё равно, я просто хотел домой, если бы не верёвка на моих руках, я бы даже не подошёл.

— Они заманили нас в ловушку… в овраг…

— А барон? Где барон? Как он? — Это Эварт. Он переживал за своего господина. Я вздохнул.

— Он где-то там… — выдавил с трудом рыцарь; с него уже сняли шлем и кольчужный капюшон с головы, мокрые волосы торчали сосульками. Изо рта рыцаря текла кровь. Только при виде всего этого я понял, как всё серьёзно. Меня ведь могут убить здесь, и я не вернусь домой. Я не вернусь…

Здесь идёт война, здесь люди убивают друг друга в многолетней кровопролитной бойне, подозревают друг друга в служении противнику, и я оказался прямо в эпицентре этой войны. И выберусь ли я отсюда — ещё вопрос. А мне хочется жить, хочется вернуться домой.

Как я и предполагал, как боялся, этот мальчишка Эварт резво понёсся к месту сражения, видимо, он знал, где находится этот овраг, упомянутый раненым рыцарем. Я всё время был рядом, как бы мне этого ни хотелось, но кто бы спрашивал моего желания.

Кругом были видны следы прокатившегося по этим местам сражения. Всё вытоптано копытами коней, то тут, то там — стрелы арбалетов, раненые копошились в окружении своих слуг и оруженосцев, стояли и лежали лошади. Ужас какой-то… Но сам бой ещё шёл где-то там, за редким леском осин с яркими красными листьями. Я старался не смотреть туда, хотя слышал, как там кричали люди, ржали кони и звенело оружие.

Интересно, на чьей стороне перевес? И где этот барон Эрно? Что вообще здесь можно понять в этой суматохе? Это дурдом…

— Где милорд? Где барон? — спрашивал всех, кто встречался нам, этот Эварт. —