Лирей. Сердце зверя - Диана Хант

— Что вы будете со мной делать? — вырвалось у меня, и я поспешно закусила губу.

К моему удивлению, над ухом сглотнули.

По плечу скользнула твердая горячая ладонь, отчего я вздрогнула и сжалась. Ладонь замерла. А потом, словно нехотя, покинула плечо.

— Понятия не имею, что с тобой делать, — раздалось над ухом недовольное.

— Где мы? — попробовала я уйти от скользкой темы.

— В Заповедных землях, — ответили мне.

— В Заповедных землях я видела разных волков, — сообщила я. — Разные кланы. Они различаются между собой сложением, чертами лица, цветом волос, прическами, раскраской… Даже говорят немного по-разному.

Зверь не отвечал, и я осмелела.

— Здесь я видела только черных. Мне говорили, черной стаи больше нет.

— Весь этот лес принадлежит мне, — спокойно ответил Зверь.

Я захлопала ресницами. Весь лес? Хотя, помнится мне, Вилла говорила, что он был вожаком объединенных стай.

В животе жалобно заурчало и я покраснела. Солнце уверенно катилось к макушкам деревьев. Надо же, я и не заметила, что день практически на исходе.

— Голодная? — спросил Зверь.

Я сдавленно сглотнула и кивнула.

— Скоро будем в замке, поужинаем, — раздалось сзади.

Должно быть, я отогрелась, размякла, утратила бдительность. Иначе как объяснить, что так осмелела: сползла на самый краешек нагретого солнцем камня и обернулась.

Несмотря на то, что Зверь сидел сзади, смотрела я на него по-прежнему снизу вверх.

Лицо, чуть сплющенное с боков и вытянутое вперед. От голой мускулистой груди так и веет жаром. Странно, что я не заметила этого шрама, когда прижималась к нему в лесу. Он берет начало от подбородка, пересекает шею, грудь, спускается ниже.

Закусив губу, я поняла, что беззастенчиво рассматриваю незнакомого мужчину. Причем мужчину наполовину голого. Поспешно, даже больше, чем следовало, отвернулась.

Меня взяли за плечи и снова притянули к себе, буквально впечатывая в каменные мышцы. Осторожно, словно боясь мне повредить, Зверь обнял меня.

А мне почему-то стало очень спокойно. Я откуда-то знала, что пусть здесь соберутся самые сильные оборотни кланов, волки, любые другие опасные чудовища, Зверь будет биться с ними. И победит.

Не думая о том, что делаю, я вздохнула и откинулась назад, словно сидела в большом удобном кресле.

Зверь затаил дыхание, как бывает, когда на колени прыгает кошка и ты боишься ее спугнуть.

А затем над ухом раздалось:

— Кто помешает мне воспользоваться своим правом прямо сейчас, Эя?

Я дернулась, как от удара. Тут же магия момента рассеялась. Я вспомнила, где я, кто я, с кем нахожусь… Вспомнила, что по нелепой случайности я в полной власти Зверя. Того, кто пугал меня во снах с тех самых пор, как папы не стало.

Я буквально кожей почувствовала, что от Зверя не укрылась моя реакция. И едва ли она его порадовала. Исходя из общения с другими волками, мое отстранение они воспринимали как вызов и принимались вести себя еще агрессивнее. Во всяком случае, Грэст вел себя именно так. Поэтому я сжалась в комок, ожидая, что Зверь вот-вот приступит к активным действиям.

Его ладони и вправду коснулись моих плеч. Но было в этом прикосновении что-то такое… что-то совсем другое, чем я видела до сих пор. Зверь выжидал. Словно ему не только была важна моя реакция, но и важно то, как я отреагирую.

— Что же ты молчишь, Эя? — прозвучало вкрадчивое над ухом. — Что мешает мне воспользоваться своим правом сейчас?

Его пальцы осторожно завели мне прядь волос за ухо, а лицо склонилось к моему так низко, что я почувствовала его дыхание на своей шее.

— Вы, — пискнула я. — Вы ужин обещали…

Какое-то время Зверь не шевелился. А я приводила дыхание в норму.

Затем, рывком, он поднялся. В следующий миг я оказалась у него на руках.

Снова забыв о запрете смотреть в его глаза, я подняла взгляд и сглотнула.

Меня изучали. Пристально. С интересом. Даже с каким-то волнением. Как будто я в любой момент могу исчезнуть.

— Ты очень красивая, Эя, — хрипло сказал Зверь. — И очень хрупкая.

Я снова сглотнула. Хрупкая? Что он имел в виду? Это угроза? Мол, он сможет сломать меня в любой момент?

— Спи, — приказал Зверь. — Ты, должно быть, устала, вот и отдохнешь до ужина.

Вопреки логике, здравому смыслу, всему на свете, я действительно смежила веки и ощутила, как девятым валом накатывает усталость.

Зверь двигался быстро, но плавно. И я, решив, что мне ничего не грозит, по крайней мере до того, как вернемся в замок, действительно заснула.

Адела, которая помогала одеться к ужину, почти не разговаривала со мной. Она и раньше бросала общие фразы, а теперь подчеркнуто вежливо отвечала только «да, госпожа», «нет, госпожа», «пройдемте сюда, госпожа» и все остальное в таком же духе. Причем видно было, что волчица с трудом сдерживает злость и не выговаривает мне за побег, но меня это мало волновало. Несмотря на странное поведение Зверя, я считала, что поступила правильно. Я — пленница в этом замке. Пока хозяин почти не нарушал рамки приличий, но ожидать от него благородства было бы глупо. Волки живут по другим законам, нежели люди. Он дрался за меня, и теперь я принадлежу ему. То есть это он так думает. Я не смирюсь с таким положением вещей, даже если Велес явится сюда, пустив корни в моей опочивальне, и потребует, чтобы я смирилась. Я не покорюсь.

Не покорилась Виталине, самкам лирых (или бурых?), их же самцам. Не покорюсь и сейчас.

К ужину я спустилась в сопровождении Аделы. Волчица стояла рядом, держась чуть позади, и, когда Зверь поднялся со своего места, приветствуя меня, поспешила нас покинуть.

В обеденном зале никого, кроме нас, не было, и я поняла, что нам самим предстоит прислуживать себе за столом. Находиться с ним наедине, пусть и зная, что в замке есть другие оборотни, было слишком волнующе и потому, присев в книксене, я потупила взгляд.

Пока я рассматривала плитку на полу, Зверь успел приблизиться и даже протянул руку, чтобы сопроводить меня к столу. Жесты настоящего придворного воспринимались от этого дикого гиганта как нечто из ряда вон выходящее, и поэтому я замешкалась, прежде чем подать руку.

Я лишь на миг осмелилась поднять на него взгляд и зарделась, когда увидела, как внимательное он смотрит на меня. На мне было темно-зеленое платье с длинными рукавами и несколько более глубоким, чем позволяют приличия, декольте, отделанными кружевом. Тонкую талию подчеркивал широкий пояс. Казалось, расклешенная от пояса пышная юбка не скрывает от его жадного взгляда отсутствие на мне белья и даже чулок.