Распад - Брюс Стерлинг

Фонтено покачал головой.

— Я не в той форме, чтобы встречать будущий кризис. Я мечтаю о спокойной отставке. Поудить рыбу.

Поохотиться. Хочу подыскать себе хибару в дельте реки со старой печкой и сковородками с ручками и никаких тебе проклятых телефонов и Сети! Насовсем, навсегда!

— Я могу добиться для вас денежной компенсации, — стал уговаривать Оскар. — Ну, хотя бы месяц, хорошо? Четыре недели до рождественских праздников. У вас останется та же зарплата на все это время. Я могу даже удвоить жалованье. Добавить еще месячный оклад.

Фонтено стряхнул воду с полей шляпы.

— Вы сможете это выбить?

— Ну не прямо, конечно. Не из фондов кампании. Но Пеликанос сможет провернуть это. Он мастер в таких делах. Двухмесячное жалование за один месяц работы. По бостонским расценкам, кстати. Это хороший вклад в оснащение вашей хибары, а?

Фонтено заколебался.

— Ладно, но мне надо все обдумать.

— У вас будут выходные.

— Да?

— Трехдневные выходные. Чтобы вы могли присмотреть место для житья.

Фонтено вздохнул. — Ну…

— А Одри и Боб не откажутся просканировать положение на рынке недвижимости. Они же оппо мирового уровня, специалисты по поиску, а сейчас маются от безделья. Так что, почему бы им не заняться жилищным вопросом? Они могут подыскать для вас сказочный дом и даже вполне пристойного агента по недвижимости.

— Черт! А мне как-то и не пришло это в голову. Но это верно! Вот это для меня очень ценно! Я освобождаюсь от множества ненужных хлопот. Хорошо, тогда я согласен.

Он пожали друг другу руки.

Дойдя до оставленных ими машин, они, однако, не обнаружили поблизости никаких признаков Студента Нормана. Фонтено взобрался на крепкий кузов «хаммера», протезная нога скрипела от напряжения. Выпрямившись, он, наконец, сумел разглядеть Нормана в бинокль.

Норман болтал с кем-то из персонала ВВС. Они сидели рядышком под наклонной крышей беседки для пикников неподалеку от лесной тропинки, ведущей к спрятавшейся за кипарисами болотной глуби реки Сабин.

— Мне сходить за ним?

— Я сам им займусь, — ответил Оскар. — Я приведу его. Вы можете позвонить Пеликаносу в автобус и кратко ввести команду в курс дел.

Молодые люди в современной Америке относились к разряду меньшинств. И подобно другим представителям меньшинств, тяготели к братанию. Норман был молод и еще не вышел из возраста, годного для военной службы. Прислонившись к разрисованным граффити подпоркам крыши над столом, он громко что-то втолковывал солдатам.

— … прозрачные для радаров дроны с рентеговскими лазерами! — закончил он решительно.

— Ну, может быть, у нас есть такие, а может быть, и нет, — протянул в ответ молодой парень в синей форме.

— Послушай, всем известно, что они у вас есть. Это похоже на спутники, что читают номера с орбиты, — об этом сообщалось во вчерашних новостях, они у вас с незапамятных времен. Так вот что я думаю: если у вас есть такие возможности, то почему вам не позаботиться о губернаторе Луизианы? Вычислите с помощью дрона номер его авто, последуйте за ним, подстерегите, когда он ненадолго отойдет от машины, — и раз — разделайтесь с ним!

Тут заговорила девушка.

— Разделаться с губернатором Хьюгелетом?

— Ну, я не предлагаю убить его. Это было бы слишком явно. Я имею в виду, чтобы он исчез. Просто испарился!

Некоторое время ребята из ВВС переваривали услышанное. Предложенное явно наполнило их раздражением.

— Человека нельзя просто испарить при помощи лазерных или рентгеновских лучей.

— Можно, если это управляемые лучи.

— Управляемые лазеры на свободных электронах непрозрачны для радаров. Кроме того, необходима слишком большая мощность.

— Ладно, вы могли бы сосредоточить четыре-пять самолетов так, чтобы перекрыть зону обстрела. И потом, кому нужны эти аарые неуклюжие свободные электроны, когда есть бандгэпы с прицельными фотонными излучателями? Бандгэпы-то полностью управляемы!

— Простите, что прерываю ваш разговор, — сказал Оскар. — Норман, нам надо возвращаться в автобус.

Девушка из ВВС, вытаращив глаза, осмотрела Оскара с ног до головы: от лакированных ботинок до изящной шляпы.

— Что за костюм?

— Это… м-м, ну, он из Сената США, — жизнерадостно улыбнулся Норман. — Мой хороший друг.

Оскар мягко тронул Нормана за плечо.

— Нам пора, Норман, уже заказан столик на всю группу в креольском ресторане.

Норман покорно потащился за ним.

— А мне можно будет там выпить?

— Laissez tes bon temps rouler, — изрек Оскар по-французски.

— Это отличные ребята, — заявил Норман. — Ну, я имею в виду, конечно, они нарушители и все такое, но вообще-то они отличные ребята.

— Они служат в ВВС, которые заняты грабежом.

— Да, верно. Это плохо. Это, правда, очень плохо. Знаешь, дело в том, что они военные, и потому ничего не понимают в политике.

Техасскую границу они пересекали под покровом влажной густой темноты. Команда до отвала наелась запеченных креветок и обжаренных в тесте хвостов аллигаторов, запитых почти непрерывно подливаемыми коктейльными смесями и обжигающим кофе с бренди. Питание в креольском ресторане было поставлено с эпическим размахом. Там могли даже похвастаться специальными расценками для туристических автобусов.

Это была действительно прекрасная идея — остановиться и поесть. Оскар почувствовал, что настроение в их маленьком коллективе радикально изменилось. Команда действительно развеселилась. Одно дело знать, что ты путешествуешь по штату Луизиана, другое — ощутить сей факт в своем желудке и почувствовать, как упруго пульсирует обогащенная кровь.

Больше не было никакого Бостона. Не был глухого тупика после Массачусетской кампании. Они пребывали в междуцарствии, и кое-кто, если ему хватало сил, мог поверить, что находится в начале чего-то лучшего. Оскар никогда не сетовал на судьбу. Конечно, нынешнюю жизнь не назовешь нормальной, но нормальной у него никогда и не было. Тем не менее жизнь предлагала ему интересные проблемы, которые хотелось решить. Разве она может быть плохой? Ведь они все добропорядочные федералы.

Оскар был единственным бодрствующим в автобусе, если не считать трудягу Джимми, их водителя, который получал дополнительную плату за то, чтобы не напивался до бесчувствия. Оскар почти всегда последним ложился и первым просыпался. Он вообще спал очень мало. Начиная с шести лет на сон у него обычно уходило не более трех часов в сутки.

Когда он был маленьким, то просто лежал молча в темноте и в долгие часы ночных бдений не торопясь планировал, как ему управиться с сумасшедшими причудами его приемных родителей из Голливуда. Выжить в окружении привычных для Вальпараисо денег, наркотиков и известности было делом, потребовавшим многих часов сосредоточенных размышлений и предусмотрительности.