На краю мечты - Вадим Селин

Я это понимала… Прекрасно понимала… Но мне все равно не хотелось, чтобы он был «просто первой любовью»… Мне хотелось, чтобы он был единственной любовью!

Но мало ли, что я хочу… Таких влюбленных почитательниц у него тысячи…

Надо же, а ведь я тоже могла участвовать в кастинге в «Летние каникулы», если бы меня допустила Марина Александровна! Если бы я каким-то чудом прошла кастинг и стала бы участницей группы, то мы бы общались с Денисом! Вот было бы здорово! Мы бы виделись каждый день! А может, и начали бы встречаться!..

Бедная Марина Александровна. Хоть она и не взяла меня в музыкальную школу и не рекомендовала в группу, я все равно на нее не сержусь. Если честно, мне даже ее жалко, ведь это очень трудно – каждый день говорить людям правду об их голосе. Наверное, она приходит домой и весь вечер переживает, вспоминает глаза тех детей, которым пришлось отказать… Ей тоже несладко… Она даже просила войти в ее положение…

Так вот, год назад, летом, я начала заставлять себя не думать о пении и одновременно категорически перестала слушать песни Дениса. Я четко решила: у меня наступает новая жизнь, настоящая!

Постепенно воспоминания о том счастливом времени, когда я не боялась петь, стали далекими и потускнели. Любовь к пению осталась там, под слоем времени, и лишь изредка напоминала о себе печальными вздохами, вырывающимися иногда из моей груди…

Мне стало казаться, что то, что было раньше – как я открыто и с наслаждением пела, – происходило не со мной, а с каким-то другим человеком.

И о Денисе я тоже стала забывать. Я убрала со стен плакаты, удалила из компьютера все его песни – делала все, чтобы не думать о нем. Но, правда, в августе я все-таки услышала про Дениса – он получил музыкальную премию «Голос Левобережинска», и его имя гремело на весь город, я не могла о нем не услышать. Я порадовалась за него и снова начала усиленно его забывать.

Понемногу воспоминания заглушились. И о Денисе, и о музыке. Но счастливее я не стала…

Когда человек счастлив, у него на душе легко и свободно, а во мне была постоянная грусть. Я тосковала по Денису, а также тосковала по пению. Но вместе с тем понимала, что мне нет никакого смысла думать ни о Денисе, ни о пении, потому что Денис – недосягаемый певец, а пением мне заниматься нельзя. Я словно попала в ловушку.

Но однажды произошло событие, благодаря которому я словно возродилась.

Вмае этого года Антон женился на прекрасной девушке Олесе. Чтобы у молодой семьи было свое жилье, родители продали нашу квартиру и приобрели с доплатой две двухкомнатные квартиры в другом районе, и вот в начале лета мы въехали в новые квартиры. Из окна моей комнаты открывался изумительный вид на парк и пруд в этом парке.

В этом районе все было хорошо, но имелся и единственный минус – в новом учебном году мне предстоит учиться в другой школе, потому что добираться в старую стало очень неудобно.

В июне мне исполнилось шестнадцать лет, и к этому времени я практически уже забыла о том, что когда-то пела.

Каждый день я ходила домой по одной и той же улице и однажды заметила, что неподалеку от нашего дома оборудуют какое-то кафе. Проходя в очередной раз мимо него, я бросила взгляд на кафе и обомлела: рабочие устанавливали над входом вывеску, на которой крупными красивыми буквами из неоновых трубочек было написано «Караоке-клуб «Пластинка».

– Караоке-клуб?.. – удивленно спросила я.

– Да, скоро здесь откроется караоке, – весело ответил молодой мужчина и поправил оранжевую кепку. – А что? Ты любишь петь?

«Люблю ли я петь?.. – растерянно подумала я. – Сейчас уже даже не знаю…»

– Приходи, здесь будет очень интересно! – так и не услышав моего ответа, сказал рабочий.

Я шла домой в какой-то прострации. Здесь будет караоке. Здесь будет сцена, микрофоны, мощные звуковые колонки. Здесь будет то, к чему меня когда-то тянуло…

Хорошо. Здесь будет караоке. Ну и что? Мне-то какая разница? Я не пою уже целых пять лет! Я уже даже забыла, как это делается!

Но все-таки новость о том, что здесь будет караоке, поразила меня. Я начала думать об этом целыми днями. Представляла сцену, микрофон, людей, которые будут там петь…

Я совершенно забыла о музыке, а тут меня как будто прорвало. Я стала думать о караоке постоянно!

Я понимала, что мне не нужно вспоминать о пении, что это не мое, что у меня нет способностей, но у меня никак не получалось с собой совладать. И однажды я честно себе призналась: да, мне бы очень хотелось прийти в караоке. Петь мне нельзя, но можно же просто послушать народ? Можно же просто посидеть и посмотреть на чужое счастье – на людей, которые поют хорошо, в отличие от меня?

Вскоре я снова проходила мимо «Пластинки» и вдруг увидела баннер: «Завтра – открытие! Ждем посетителей в 18.00!»

«Завтра открытие!» – ахнула я.

Мне было одновременно и радостно, и тревожно. Я радовалась тому, что здесь будет караоке – некий островок, наполненный музыкой, и вместе с тем ощущала себя какой-то преступницей, потому что я целыми днями думала о том, о чем мне думать запретили.

В ночь перед открытием я почти не спала, все представляла себе караоке. Днем тоже была сама не своя, потому что каждую секунду смотрела на часы и с нетерпением думала, ну когда же наступит вечер?

И наконец стрелки часов стали на цифре 5. Через час распахнутся двери «Пластинки».

Распахнутся. Но нужно ли мне туда идти? Зачем соблазнять себя пением?..

Я занимаюсь на «железке» уже пять лет, и, кажется, даже привыкла к тому, что пения в моей жизни больше не будет. В десять лет у меня сломалась жизнь, и я уже привыкла к этой сломанной жизни. Зачем мне снова думать о пении? Зачем думать о том, что я с таким трудом пыталась забыть?

Стрелки доползли до 17.40.

Я стала нервно стучать ногой по полу.

Стрелки остановились на 17.50.

Нет! Не пойду! Мне четко и ясно дали понять, что голоса у меня нет! И плюс к этому за пять лет я растеряла все навыки!

Я взяла первую попавшуюся книгу и легла на диван.

Я буду просто читать. А вечером засну, утром проснусь, и завтра продолжится моя привычная жизнь, в которой нет никакой музыки.

Я лежала и упорно читала книгу. Наверное, уже наступило 18.00, но я категорически не смотрела на часы.

И вдруг зазвонил телефон. Мама. Она сейчас в поездке, а папа дежурит на станции, – их смены часто совпадают.

– Ира, ты постирала? Я оставляла полную стиральную машинку.

– Ой, я забыла… Кстати, у нас закончился порошок!

– Ну так сходи в магазин! Помоги мне со стиркой, а то я ничего не успею, завтра приеду домой, а послезавтра снова отправляюсь в рейс.