Случайная девушка по вызову - Портиа да Коста

Когда его зубы на секунду сжались, она не выдержала. Выкрикнула что-то неразборчивое и кончила резкими, частыми конвульсиями, извиваясь и вращая бедрами.

Волны все еще накатывали на нее, когда он шлепнул ее снова. С размаха. Ладонью.

– Ой! О, Господи!

Джон целовал ее шею, по-прежнему творя волшебство пальцем и изводя ее шлепками.

Ее словно подхватило водоворотом. Она не сознавала, что происходит. Боль и наслаждение смешались и стали неотделимы друг от друга. Она вцепилась в него, смутно сознавая, что тоже причиняет боль впившимися в кожу ногтями.

– О, пожалуйста, я не могу больше, – взмолилась она, спустя несколько мгновений, а может, и целую вечность.

Шлепки прекратились. Вместо этого он сжал пухлый треугольник внизу живота, жестом защитника… или хозяина?

– Не привыкла кончать «на посту»? – спросил он вкрадчиво, но добродушно. – Приятно сознавать, что мне удалось тебя завести. Похоже, я еще не потерял навыка!

Он снова поцеловал ее в шею и обнял за талию.

Лиззи моргнула, чувствуя себя как-то странно. Не в своей тарелке. Она не ожидала, что испытает с ним такое. Все началось как розыгрыш, шутка. Она просто решила проверить, удастся ли ей роль проститутки. И по-прежнему не знала, удалась ли. Если она сумеет найти способ спросить Джона, тот вряд ли ответит откровенно.

Так или иначе, он тронул ее не только физически. От его шлепков горела попка. От его ласк в душе поселилось смятение.

Несколько секунд она просто позволяла себя держать и пыталась не думать. Она почти повисла на человеке, которого едва знала. Который заплатил ей несколько сотен фунтов, лежавших в ее сумочке и на комоде.

Джон так и не вынул руку из ее трусиков, сжимая истекающую шелком «киску».

– Ты очень мокрая, милая, – сказал он, словно прочитав ее мысли. Судя по голосу, он был доволен собой. Так и должно быть, если он действительно верит, что она проститутка, но его усилиями теперь истекает влагой.

– Настоящая смазка. Не из тюбика, – добавил он, окуная пальцы в ее озерцо.

– Вполне естественно, Джон. – Я говорила тебе… некоторые из нас искренне наслаждаются особенностями нашей профессии. И чаще всего мы кончаем с самыми привлекательными клиентами.

– Льстишь? – фыркнул он, но она снова услышала довольные нотки в его голосе.

Что же, он всего лишь человек, и к тому же мужчина. Они обожают похвалы своим мужским достоинствам.

Его рука крепче сжала ее «киску».

– Как по-твоему, можешь услужить привлекательному клиенту? Позволишь себя отодрать? Ничего затейливого на этот раз. Нечто в собачьем стиле, если не возражаешь?

Несмотря на ситуацию, Лиззи не выдержала и рассмеялась.

Сексуальный, возможно, коварный тип, но умеющий вовремя сдержаться. Мужчина, с которым можно повеселиться на всю катушку, даже без фактического секса.

– Буду рада угодить, – слегка поклонилась она и дерзко поцеловала его в щеку, гадая, поступают ли так настоящие профессионалки.

Выпрямившись, она шагнула к кровати и почувствовала, как его рука выскользнула из ее трусиков.

– Вот так?

Лиззи встала на четвереньки, ближе к краю кровати и приспустила трусики.

– Восхитительно. Так и стой. Я сейчас.

Лиззи, не скрываясь, повернула голову, спеша увидеть, так же хорош его «петушок», как ощущался через одежду.

Джон поспешно расстегнул серо-голубой жилет, а потом и брюки. Но не снял их. Вместо этого откинул подол сорочки, не раздеваясь, высвободил свой конец.

Неплохо… неплохо… размер подходящий, твердый и уже вставший. Красноватый с набухшими венами.

Несколько раз он «погонял шкурку», словно сомневался в своей эрекции, но у Лиззи таких сомнений не было. Он выглядел таким массивным… будто выточен из тропического дерева.

– Ну как?

Продолжая мастурбировать, он вопросительно вскинул брови.

– Красив. Очень красив.

Она приглашающе вильнула попкой.

– Гораздо лучше, чем мне обычно достается.

– Рад это слышать.

Он потянулся к презервативу и умело его натянул. Даже латексное покрытие не затмило совершенства его плоти.

Сжав ее бедра, он деловито, почти равнодушно подвинул ее еще ближе к краю кровати. Стащил с нее трусики, так и не сняв туфель, и отбросил куда-то в сторону.

– Красив. Очень красив, – поддразнил он, жадно водя руками по ее ягодицам, все еще горевшим после его шлепков.

– Я бы хотел еще раз задать тебе трепку, но не сегодня ночью.

Он протянул руку и стал играть со складками ее киски и теребить клитор, вновь пробуждая только что пережитые ощущения.

– Сейчас я только хочу быть в тебе, но в другой раз выдумаю что-нибудь позатейливее, если согласна.

– Думаю… думаю это можно устроить, – выдохнула она. Он касался ее именно там и так, как ей нравилось. Неужели это возможно? И если он будет продолжать в том же духе, она согласится на любое безумие.

Ей хотелось так и сказать, но она лишь застонала и шевельнула бедрами, чтобы еще больше завлечь его.

– Прекрасно. Прекрасно.

Каким-то магическим поворотом запястья он просунул в нее палец, словно проверяя, готова ли она.

– Я заплачу сверхурочные, разумеется. Терпеть не могу оставлять следы на женской коже. Но все может быть. Не волнуйся, я возмещу все убытки.

О чем это он?

Она почти не способна думать связно.

Он трахал ее сейчас. Не касаясь клитора. Просто работал пальцем, входя и выходя в неустанном ритме. И когда ее чувствительная плоть уже почти взорвалась в ослепительном оргазме, он проник внутрь вторым пальцем. Пока она извивалась, стараясь сжать пальцы плотнее, его «петушок» задел ее бедро.

– Готова для меня?

Запоздалый вопрос показался свежим ветерком, вздыхавшим в ее ушах, таким нежным, когда он нагнулся над ней, и одежда и затянутая в резину плоть прижались к ней.

– А ты как думаешь? – охнула она, почти кончив. Все ее тело звенело ощущениями.

– Готова, усердна, способна, насколько я вижу.

Он зарылся лицом в ее волосы и поцеловал, почти нежно.

– Ты необыкновенная женщина, Бетти.

И тут она осталась пустой, дрожащей, в ожидании… но ненадолго. Его пенис, жаркий и настойчивый, нашел вход. Подталкивая, втискиваясь, врезаясь, он резко подался вперед и сильно сжал ее бедра.

Лиззи на миг задохнулась от неожиданности. Толчок швырнул ее вперед, щека ударилась о матрац, сердце ликовало от его откровенно-примитивной силы.