Слишком красива для жены - Салли Маккензи

– Мисс Петерсон, вы не сможете лечь в постель с его петуниями.

Она резко втянула в себя воздух.

– Вы грубиян!

Она снова попыталась высвободить пальцы, которые он держал, хотя ей не было больно.

В какой-то момент между садом и этой гостиной он успел спять перчатки, но его ладони не были горячими и влажными, как у Беннингтона. Они оказались теплыми, сильными и загоревшими от долгих часов, которые он проводил, ухаживая за своими растениями.

Ей захотелось снять перчатки, чтобы лучше ощутить его прикосновения. Груди у нее чуть ныли, словно им тоже хотелось встретиться с его пальцами.

Что за мысли! Ей стало жарко от стыда.

– И скольких мужчин вы заманили в темный уголок?

– Мистер Паркер-Рот, немедленно отпустите меня!

Она не станет отвечать ему на этот вопрос. Не так уж много было этих мужчин. До Беннингтона всего пять.

– И каждый вас лапал? Вам именно этого хотелось, мисс Петерсон? Вы жаждете мужского внимания?

Этот человек просто невыносим! Его слова оскорбительны. Мэг хотела дать ему отповедь, но заметила странный блеск в его глазах, никак не вязавшийся с его холодным оскорбительным тоном.

– Может, и мне вас поцеловать?

– Да, конечно.

Лишь когда Мэг увидела изумление в его глазах, она поняла, что произнесла эту мысль вслух.

Боже правый! Паркc потрясению моргнул. Неужели он не ослышался? Она хочет, чтобы он ее поцеловал?

Есть в этой девушке что-то особенное. Его никогда не возбуждали дамы из высшего общества. Возможно, потому, что они не появлялись в разодранных лифах с разметавшимися по плечам волосами. Когда мисс Петерсон спросила, не может ли он заплести их в косу, его захлестнула волна желания. Снова погрузить пальцы в этот теплый шелк… Она все время двигала руками, так что ее дивная белая грудь то показывалась, то снова скрывалась из виду.

А теперь она просит, чтобы он ее поцеловал!

Она сошла с ума – и сводит с ума его! Добропорядочная юная леди сидела бы робко на этой кушетке и тихо рыдала в платочек, потрясенная произошедшим в саду. И надеялась бы на то, что немедленно сможет надеть на палец колечко в знак помолвки. Но когда он произнес вслух совершенно очевидные вещи, мисс Петерсон пришла в ярость. Она подбоченилась (пока не заметила, какую чудесную картину ему демонстрирует) и ткнула его пальцем в грудь. А теперь попросила поцеловать ее!

И, как истинный джентльмен, он не может отказать даме.

Паркc слегка улыбнулся. Мэг стояла в ожидании. Как удачно, что ее рот уже чуть приоткрылся! Он проверит, чему она научилась от мужчин, с которыми целовалась до него.

Продолжая прижимать ее руку к своей груди, он привлек ее к себе чуть ближе. Мэг не сопротивлялась.

Его губы соприкоснулись с ее губами. Он был уверен, что она обратится в бегство. Однако она застыла на месте. Ее губы были мягкими и податливыми.

Паркc обхватил ее подбородок свободной рукой, погладив щеку большим пальцем. Она оказалась мягкой, словно розовый лепесток. И пахло от нее розами.

Мэг издала тихий невнятный звук. Другая ее рука выпустила шаль и легла ему на жилет. Однако губы по-прежнему не шевелились.

Он снова чуть улыбнулся, обхватил ее обеими руками и привлек к себе. Это никак нельзя было назвать реакцией опытной женщины. Чем бы мисс Петерсон ни занималась в кустах с мужчинами высшего света, она не потеряла ауры невинности. И это оказалось невероятно притягательным.

Он провел рукой по ее волосам, приподняв тяжелую волну с шеи. Он проследил поцелуями линию ее щеки к местечку под ушком. Она чуть повернула голову, освобождая ему дорогу. Ее дыхание стало прерывистым. Ее ладони скользнули ему на плечи, а шаль упала, открыв нежную кожу.

Какая красота!

Линия ее шеи, ключицы, сладкая округлость груди… Он обхватил одну грудь рукой. Теплая и тяжелая, она наполнила его ладонь. Он заглянул ей в лицо, не испугалась ли она? Но глаза ее были закрыты. Ровные белые зубы прихватили край нижней губы.

Он нежно поцеловал ее веки, поглаживая сокровище, лежавшее у него на ладони. Мэг прижалась к нему.

Когда подушечка его пальца нашла ее набухший жесткий сосок, она резко вздохнула, язык Паркса проник в ее жаркий рот.

Жаль, что дверь не заперта, а кушетка такая маленькая, подумал Паркc.

Смущение не бывает смертельным: за этот вечер она доказала это столько раз, что и счет потеряла. Неужели она попросила Паркса ее поцеловать? Не может этого быть! Но почему тогда его глаза округлились? А потом сузились, и взгляд их стал пристальным и жарким.

Ей следовало бы сделать шаг назад. Он прижимает ее руку к своей груди, но он отпустит ее, если она того пожелает. Он не станет ее принуждать.

Он слегка сжал ее руку. Видимо, хочет поцеловать ее. Ведь она сама попросила. Мэг приблизилась к нему.

Ей следовало бы успокоиться от поцелуя.

Но это было выше ее сил. Как мышь-полевка, попавшаяся гадюке, она застыла совершенно неподвижно, но в отличие от полевки ей хотелось быть пойманной.

Она смотрела, как приближаются его губы. А потом закрыла глаза.

Прикосновение его губ было прохладным и твердым. Нежным. Оно просило, а не требовало. Его кожа ощущалась как более жесткая, но прикосновение было легким.

Ее сердце трепыхалось, словно крылья пойманной в силки птички. Жар стекал вниз живота. Странная пульсация зародилась еще ниже. Она ощутила там влагу.

У нее подкашивались колени. Она уперлась в грудь Паркса обеими ладонями. Ей нужно, чтобы его руки сомкнулись вокруг нее прежде, чем колени окончательно ослабеют.

Наверное, он прочел ее мысли. Слава Богу!

Он бережно прижал ее к себе. Его сильные руки обхватывали ее. Она почувствовала, как под ее ладонями бьется жар его тела. Она вдохнула его запах – приятную смесь мыла, свежего полотна и вина.

Он зарылся пальцами в ее волосы, а потом приподнял их.

Она почувствовала, как его губы двигаются по ее щеке.

Тогда как губы Беннингтона покрывали ее кожу отвратительной влажной слизью, губы Паркса напоминали крылья мотылька: они легко касались и дразнили. Как теплые солнечные лучи. Она наклонила голову, вытянув шею и надеясь, что он найдет то местечко под ухом, которое вдруг стало невероятно чувствительным.

Он его нашел.

Она ощутила новую волну слабости. Ей нужно было держаться за него. Она передвинула руки ему на плечи.

Шаль соскользнула с ее плеч. Но ей не было холодно. Ей было жарко. Пульсация внизу живота. превратилась. в сладкую боль.

Мэгдумала, что во время этого сезона успела что-то узнать о поцелуях. Как же она ошибалась! Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Другие мужчины были грубыми, неуклюжими и торопливыми. Или умелыми и скользкими. Но сейчас она встретила идеального мужчину. О таком можно было только мечтать.