Наследник для чемпиона - Елена Тодорова
Шрифт:
Интервал:
— Все. Я ушла.
Иначе разойдусь совсем и наговорю лишнего.
— Давай, — даже это слово растягивает, едва не нараспев.
Кошмар какой-то! Вот не хватало только, чтобы мама думала, что между мной и Тимуром что-то есть, и непрерывно об этом зудела. Мне и так сложно! Если я стану слушать ее фантазии, буду сильнее расстраиваться и жить нереальными мечтами. Черта с два я собираюсь ей звонить. Боже… Конечно, собираюсь. Она же забывает поесть со своими книгами. А коммуналка? Пока свет не отключат, не вспомнит, что нужно оплатить.
Как ни стараюсь, все-таки задерживаюсь в клубе. С Ингой Игоревной расстаемся на хорошей ноте, она даже накидывает мне еще одну премию. Просто поразительно, с чего вдруг такая щедрость? Тем более что с моим резким увольнением у нее совершенно точно не хватает персонала. А это нервы и убытки. Очень странно. Но ладно, некогда на этом зацикливаться.
Мама, конечно же, забывает о моей просьбе. На звонки не отвечает. Наверное, снова в наушниках строчит свои книжки. Несусь от остановки со всех ног, но все равно опаздываю и застаю душераздирающую картину. Миша тихонько сидит в уголке. Не плачет, конечно. Но глаза полны слез. Смотрю на него, и самой охота разрыдаться. Говорят, мамы-одиночки слишком опекают своих детей. Наверное, так и есть. В любой ситуации мне за него так обидно — душа рвется. Казалось бы, что такого… Но именно в такие минуты накрывает. Он подбегает ко мне, заскакивает на руки, крепко обнимает, а я едва сдерживаю слезы. Пока одеваю, даже говорить не могу, чтобы не разрыдаться. Потом несу его в темноте между дворами, он тараторит, рассказывая все, что случилось за день, а я плачу. Беззвучно, но так горько.
— Мам, мамочка, почему ты молчишь? Мам?
— Тебя слушаю, медвежонок, — с трудом сглатываю, и голос дрожит. — Я внимательно тебя слушаю.
— Тебе смешно?
— Конечно! Мне очень смешно!
Миша на мгновение замолкает, пока я прикладываю таблетку к двери, чтобы войти в подъезд. А потом вдруг в лифте выдает:
— За Максом пришел папа… И за Славкой пришел папа… И за Бодей — папа… Тебя долго не было… Если бы у нас был папа, он бы меня забрал…
Эти рассуждения меня добивают. Утыкаюсь лицом в капюшон Мишиной курточки, чтобы скрыть слезы. При свете раскисать нельзя. Несколько вдохов, и улыбаюсь ему.
— Прости, медвежонок. Обещаю, что больше такого не повторится. В Америке мы сможем быть целый день вместе.
— Правда? — удивляется сын. — А тебя не будут ругать?
— Нет. Мой новый босс не против, чтобы я брала тебя с собой на кухню. Только будут правила, окей?
— Не трогать ножи и не нажимать кнопки?
— Да! Ты молодец! На месте мы еще разберемся, что и как… — говорю немного запыханно, пока открываю дверь ключом. — Но ты же у меня чемпион по запоминанию, правда?
— Да! Я — чемпион!
Едва мы входим в квартиру, из кухни выбегает мама.
— Ой, Мииииша! — хватается за голову. — Я о нем забыла!
— Я так и поняла, — вздыхаю и, опустившись на колени, принимаюсь раздевать ребенка. — Просила ведь держать телефон на видном месте.
— Так это… Он вроде рядом был… — оправдывается неловко. — А ты звонила?
Святая наивность.
— Звонила, — немного обижаюсь, хоть и понимаю, что помогать мне с сыном она не обязана. — А если бы я не успела?
— Ну, извини, Птичка, — искренне расстраивается мама.
Подхватив Мишку на руки, расцеловывает его в обе щеки.
— Не называй меня так.
— Ну, что ты начинаешь, — миролюбиво затягивает. — Красиво ведь. Правда, медвежонок?
— Птичка, — повторяет Миша и смеется. — Птичка.
— Ну вот, что ты делаешь? — вздыхаю я. — Не слушай бабушку, малыш.
Только ему, видимо, пришлось по душе это прозвище.
— Птичка…
Маму мой укоризненный взгляд не особо трогает. Пританцовывает с Мишей на руках. Потом, видимо, решает по-своему смягчить ситуацию и выдает вдруг:
— Там это… Тихомиров какого-то парня прислал, попросил ваши документы для консульства. Я отдала.
Внутри меня все обмирает.
— Что ты сделала?
— Да что опять не так? Он позвонил, попросил…
— Вот лучше бы ты его звонки не услышала!
— Не кричи на меня!
— Я не кричу, — все еще на повышенных тонах звучу. Только поймав Мишин взгляд, выдыхаю тише: — Не кричу.
— Тогда чего ты так распсиховалась?
— Да потому что… — объяснить ей не могу.
Внутри все разбивает паника. Что делать теперь? Если Тихомиров увидит Мишину дату рождения, он ведь все поймет…
Птичка
— Можешь объяснить, что за нервы на тебя напали? — допытывается мама, когда Миша убегает смотреть мультики. — Доня? У тебя прям руки трясутся.
Скрыть переживания не получается, как ни пытаюсь. Отворачиваюсь и молча иду на кухню. Мама, конечно же, плетется следом. Пока я открываю холодильник и достаю все, что попадается на глаза, продолжает наседать с расспросами.
— Полина, — стоит отметить, голос серьезный и обеспокоенный, что бывает не так уж и часто. — Я чего-то не знаю? Что такого страшного в том, что я отдала ваши документы? Ты как без этого собиралась визы открывать? — Не могу сообразить, что готовить собираюсь, но начинаю мыть овощи. — Ну, что ты молчишь, упрямица?! Хочешь, чтобы у меня сердце прихватило?
Знает ведь, как надавить.
— Тимур сказал, что договорится в визовом, и я сама подойду в указанный день, — едва не плачу от отчаяния. С трудом сглатывая образовавшийся в горле ком, оставляю овощи плавать в миске с водой. Растираю мокрыми ладонями лицо. Прохожусь по волосам. Пытаюсь нормализовать дыхание. — Нельзя, чтобы он видел Мишину дату рождения.
— Почему? — никак не доходит до мамы, а я не могу собраться и выговорить самое важное. Чувствую себя точно так же, как четыре года назад, когда пришлось рассказать ей о своей беременности. Кажется, что правильных слов попросту не существует. Молча смотрю на маму, пока она складывает всю цепочку: — Батюшки… Постой, постой… Миша — сын Тихомирова?
— Да, — признаюсь с тяжелым вздохом. — Но он не должен об этом узнать, — горячо выпаливаю и предупреждающе смотрю на маму. — Расскажешь, клянусь, до конца жизни не буду с тобой разговаривать!
— Бог с тобой… — махнув рукой, смотрит на меня ошарашенно. Открывает и закрывает рот, но больше ничего сказать не может.
Усаживаю ее за стол. Наливаю в стакан воды, но мама не реагирует. Сидит с глупой улыбкой, капитально пугая меня своим состоянием. На мгновение даже о самом Тихомирове забываю.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!