Телевидение - Эдвард Ли

имею ни слова против неё и понятия не имею, как её зовут. Я только знаю, что она живёт где-то на улице вашего дяди, и каждый вечер в разное время она выходит из своего передвижного дома и ходит туда-сюда по дороге, разговаривая по мобильному телефону. За ней следует по крайней мере полдюжины кошек, и когда она заканчивает свои звонки, она разговаривает с ними - то есть с кошками.

Фартинг пожал плечами. В его собственном трейлерном парке было куда хуже, чем у Кошачьей леди. На другой стороне улицы была пара, которой было около восьмидесяти, которые орали друг на друга в любое время суток, выкрикивая ненормативную лексику, подобная которой могла бы заставить Калигулу поднять бровь. Ещё был старик по соседству, который выгуливал по ночам свою древнюю собаку, собаку, которая выла на луну всякий раз, когда испражнялась - часто на участке Фартинга - из-за собачьего геморроя. Не говоря уже о другом пожилом мужчине, который не придумал ничего другого, как выбрасывать свой мусор в одних трусах. Да, трейлерная жизнь была чем-то.

- Думаю, я смогу смириться с Кошачьей леди.

Купер подмигнул.

- Ей больше сорока или уже пятьдесят, и глаза - это не то, на чём можно остановить своё внимание, если вы понимаете, о чём я.

Это оживило Фартинга. Позитивные человеческие образы были более чем кстати, тем более что их было так мало в его трейлерном парке престарелых.

"Ночь живых стариков", - подумал он, но предположил, что сам был одним из стариков, одним из зомби.

- А до недавнего времени была "Леди, писающая в машине"...

- Что? - Фартинг уставился на Купера.

- Проклятие, полагаю, мне не следовало упоминать об этом. Её уже несколько месяцев не видели, умерла, говорят, от старости, а это счастье, если вы всё-таки когда-нибудь застанете старость.

- Да, но...

"Леди, писающая в машине"? С таким прозвищем... Фартинг просто должен был знать.

- Ну, ваш дядя знал её бóльшую часть жизни; она выросла здесь, в городе, в семье с хорошим положением. Но вы знаете, как это бывает у некоторых? Тяжёлые времена пришли и для неё; ваш дядя даже намекал, что она, как говорится, "ночная дама", пока её внешность позволяла это. В итоге она стала бездомной. Её пятьдесят лет пришли и ушли, её шестьдесят лет так же. Она жила в своей машине, и её прозвали "Леди, писающая в машине", потому что, когда она проезжала мимо кого-либо, вы чувствовали запах. Должно быть, это было грязное бельё, которое она держала в куче на заднем сиденье, или, может быть, у неё было недержание мочи, или, знаете ли, может быть, у неё было недержание фекалий, и она пачкалась там же, где и сидела. Боюсь, она поселилась в трейлерном парке ради подачек, бедняжка, а ваш дядя всегда спешил ей помочь, когда мог. Но вам не нужно беспокоиться о том, что она постучит в вашу дверь, потому что, как я уже сказал, она умерла несколько месяцев назад. Кажется, её звали Элоиза.

"Какая дерьмовая история. Такое могло случиться с каждым, - думал Фартинг. - Нельзя принимать свои благословения как должное".

- И вот мы, наконец, прибыли, - объявил Купер, проезжая мимо вывески с надписью "ВЛАДЕНИЕ МАГНУСА - ОГРАНИЧЕНИЕ ПО СКОРОСТИ - СОРОК ПЯТЬ И НИЖЕ". Парк находился не более чем в полумиле от города, а это означало, что Фартингу можно будет проводить какое-то время в пабе. У входа в парк стояла огороженная территория, на которой стояли группы небольших трейлеров в стиле караванов, которые, очевидно, использовались для проживания жильцов.

По обеим сторонам дороги стояли ряды металлических ящиков, причудливо украшенных садовыми гномами, ванночками для птиц и кустами.

- Похоже на мой старый трейлерный парк, - сказал Фартинг больше себе. - Думаю, все такие.

Но заброшенных жилищ, похоже, не было, по крайней мере, жители проявляли интерес к месту, где они жили. Были одинарные, двойные, некоторые с индивидуальными дополнениями, и ни одна из машин на подъездных дорожках не была колымагой - всегда хороший знак.

- Это ухоженный трейлерный парк, - сообщил Купер. - Тихо, аккуратно, как в библиотеке. И здесь никогда не было зарегистрировано ни одного заметного преступления.

Фартинг мог бы громко рассмеяться. В его собственном парке случались даже убийства - в основном стариками, им, наконец, надоедали их ворчливые жёны, и они расправлялись с ними, - а также пара ограблений со взломом (хотя Фартингу было жаль грабителя, вломившегося в его трейлер. Ему нечего было красть).

Люди, в основном пожилые люди, вышли на прогулку, и все остановились, чтобы бросить взгляд на Bentley. Фартинг помахал одной женщине, но не получил за этот жест ничего, кроме пустого взгляда. Купер проехал по Первой улице, затем по Второй, затем по Третьей и свернул на Четвёртую.

А в конце Четвёртой улицы стояло гораздо более искусно обставленное помещение, чем любое из виденных им до сих пор. Оно было двойной ширины, блестящее и поразительно белое, с чёрной отделкой. Дом стоял на прочном фундаменте из выкрашенных в белый цвет шлакоблоков, гораздо выше, чем обычные трейлерные дома. Чистые чёрные ставни примыкали к каждому окну, и это были настоящие окна, а не автомобильные окна с ручными жалюзи. Фартинг и представить себе не мог, что у него будет такой шикарный и аккуратный трейлер.

"Эта вещь МОЯ?"

Если только там не было больше мелкого шрифта, он уже тогда знал, что переедет.

- Довольно хороший трейлер, не так ли? - сказал Купер после того, как припарковался под портиком.

- Я уже люблю его, - пробормотал Фартинг, продолжая смотреть.

- И сейчас... - Купер с улыбкой открыл багажник Bentley. - Я был бы рад устроить вам экскурсию за двадцать пять пенсов.

Они вышли из машины, и Купер принёс единственный чемодан Фартинга. Сбоку Фартинг заметил вход в сад, окружённый шестифутовой стеной из шлакоблоков; Фартинг ненавидел видеть соседей всякий раз, когда ему случалось выглядывать в окно. Когда он поднялся по более высоким, чем обычно, ступеням перед входом, то, взглянув на улицу, увидел, что всё больше прохожих проявляют интерес к его прибытию. Он увидел ещё больше стариков.

"Прямо как я".

Изношенные колени Фартинга заболели, когда он поднялся по коротким ступеням. Но тут же он заметил дверной молоток, и это был странный молоток. Это был маленький овал из старой тусклой меди, принявший форму лица. Но лицо было лишено черт, за исключением двух больших пустых глаз. Не было ни рта, ни носа, ни подбородка - только глаза.

"Какой УЖАСНЫЙ дверной молоток..."

Купер звякнул ключами у следующей обшитой белыми панелями