Я тебя верну - Маргарита Дюжева

«И ты мне не сказала??????» — количество вопросительных знаков намекает, что сестра вне себя от гнева.

«А была должна?»

«Так не честно!»

«Ты сама вчера сбежала. Никто тебя не заставлял» — хладнокровно напоминаю о ее вчерашнем побеге.

«Я бы вернулась!»

Тоже мне счастье. Неизвестно, как бы вчера сложилось наше общение с мистером Великолепным, если бы сестра осталась дома.

«Все, тебе пора. Хорошего вечера»

«Яся! Какого черта ты решаешь пора мне или нет?! Немедленно возвращайтесь за мной!»

Конечно. Вот прям лечу. Отправляю ей фигу и убираю телефон в карман.

— Что у тебя там? — Влад бросает на меня быстрый взгляд и снова переключается на дорогу.

— Сестра ругается. Говорит, я ее обманула.

— Ты ее действительно обманула?

— Немного. Не сказала про тебя. — наблюдаю за его реакцией, за тем, как удивленно поднимает брови. — Специально, чтобы под ногами не путалась.

— Страшная ты женщина, Ярослава, — краешки губ слегка подрагивают, будто он пытается сдержать улыбку.

— Я предпочитаю, титул коварная.

Влад все-таки смеется. А я снова зависаю на ямочках на его щеках.

***

— Как тебе?

— Ммм…Внезапно.

Я ждала, что он меня отвезет в ресторан, знакомиться под красивую музыку и карпаччо из морепродуктов, а оказалась в зоопарке, рядом с вольером белого медведя и с мотком розовой ваты на палочке.

— Поверь, Влад Швецов знает, как удивлять девушек, — мистер Великолепный явно угорает над моей реакцией. Черти в темных глазах веселятся на полную. — Пойдем искать родственничков?

Он тащит меня к отделу приматов.

— Смотри, — тыкает пальцем в мартышку, — похожа на твою сестру.

Я надменно фыркаю:

— Глупости, — а сама думаю, что действительно одно лицо, что Ольга, что эта обезьянка.

— А вот тот, с большим шнобелем вылитый мой дед, — указывает на угрюмого носача.

— На кого, по-твоему, похожа я?

Влад отступает на шаг, придирчиво осматривает меня с ног до головы. Если сейчас скажет, что смахиваю на какую-нибудь макаку — развернусь и уйду.

Он отрицательно качает головой:

— Твоих, Ясь, надо искать в другом месте.

Так мы оказываемся рядом с павильоном хищников.

— Вон та на тебя похожа, — указывает на черную, словно ночь пантеру.

Невольно улыбаюсь. Какой девушке не понравится, когда ее сравнивают с прекрасной дикой кошкой?

Ладно, Гоблин, подкат засчитан.

Его игра меня цепляет. Мы гуляем мимо клеток со зверями, и я ищу в них черты знакомых и друзей. Вот этот добродушный тюлень — явно смахивает на папочку, а та цапля — на мою училку в старших классах.

Но больше, чем животными, я интересуюсь своим спутником. Пользуясь тем, что Влад идет немного впереди, рассматриваю его. Взгляд сам липнет к белой футболке, облегающей атлетичный торс, к мощным плечам и четко проступающим рельефам спины, спускается к простым черным джинсам…

Блин, я что сейчас делаю? Пялюсь на его филейную часть?

— Как считаешь, я похож на льва? — Швецов картинно хмурится, изображая Симбу, и трясет невидимой гривой.

— Нет.

— То есть как нет? Я и рычать могу.

Он и вправду рычит, а снова я странно реагирую. Тембр голоса задевает какие-то потаенные точки, снова включает генератор мурашек и жгучих образов. Я почему-то представляю совсем другую ситуацию, в которой он может рычать. Горячее дыхание на шее, руки, сжимающие тело…

Черт, мне реально становится жарко.

— Я считаю, что ты похож на хаски, — сердито произношу, пытаясь усмирить разбушевавшуюся фантазию.

На мои слова Влад озадаченно хмурится, а потом начинает ворчать:

— Я значит ей пантеру, а она мне хаски! Все, я оскорбился.

— Ну прости! — он так уморительно пыхтит, что не могу сдержать смех. Взрослый дядька, а ведет себя как пацан.

Он смотрит искоса, а потом одно молниеносное движение — и моя вата в его руках.

— Эй! Верни. Это мое! — пытаюсь вернуть потерю, а мерзавец поднимает повыше и свысока наблюдает за моими потугами. — Влад!

— Это моральная компенсация.

Я снова пробую добраться до своей ваты. Прыгаю вокруг него, как маленькая, чего-то пищу, а он смеется, пытаясь увернуться от моих цепких лапок.

Я тоже смеюсь. Ему как-то удается смешить меня глупостями, мимо которых я обычно прохожу со скучающим видом.

Снова тянусь, и кажется, что сладкий трофей вот-вот снова окажется у меня, но Швецов опять уворачивается, и я хватаю его за руку, сжимая пальцы на бицепсе. Теряюсь, чувствуя, как под гладкой кожей перекатываются литые мышцы, и в тот же миг сталкиваюсь с его пронзительным взглядом.

Влад моментально переключается из беспечного раздолбая, в режим затаившегося хищника, перехватывая мою руку.

У меня из легких разом вышибает весь воздух, а из головы все разумные мысли. Я просто стою и смотрю на него, в очередной раз разучившись дышать. Спустя миг, прихожу в себя. Выдергиваю ладонь, потому что кажется, что обожглась, прячу ее за спину, а на пальцах все еще ощущение его тепла.

Между нами странная заминка, неловкая пауза, в ходе которой мы смотрим по сторонам и пытаемся сделать вид, что вокруг твориться что-то интересное.

Ваты больше не хочется. Играть и беситься тоже. Мне бы справиться с тягучей тяжестью, расползающейся внутри.

— Расскажи, почему-то пригласил именно меня, а не Ольгу? Только давай начистоту, без игр.

Он жмет плечами:

— Ты мне нравишься.

— Ты меня совсем не знаешь.

— Знаю настолько, что могу сказать, что ты любишь несладкий кофе с долькой лимона. Грустишь, когда заканчивается дождь, и веришь в новогодние сказки. Злишься, когда больше трех человек в очереди и мечтаешь подняться на Эльбрус. А еще твои глаза сияют, когда смотришь на город с высоты птичьего полета, — он достает свой телефон и протягивает его мне.

На заставке я на колесе обозрения, а вокруг сияют огни ночного города.

Я теряюсь:

— То есть ты хочешь сказать, что запал на меня по одной фотографии?

— Не по одной, — он снова смотрит на меня слишком серьезно, — я так бесился вначале, что открыл твои соцсети с одной единственной целью. Убедиться, что ты страшная, никчемная дура, выпячивающая вареники перед камерой.

— Эй! — возмущенно пихаю его в плечо.

— Ты хотела правды. Поэтому говорю, как есть. Начал смотреть, а очнулся, когда на часах было уже два ночи. На следующий день еще посмотрел. Потом еще. И сам не заметил, как это вошло в привычку. Мне нравилось наблюдать за твоей жизнью.