Единственная для принца. Книга 1 - Анна Агатова

Дамиан неспешно пропутешествовал взглядом к источнику звука. По другую руку от матушки, почти рядом с местом принца-консорта, сидел придворный маг со своими помощниками. Принц внимательно присмотрелся к каждому. Кто-то продолжал ужин, кто-то прислушивался к словам женщины из каучуковых шин, кто-то беседовал с соседом. Никто не был похож на смеющегося, единственное, что казалось подозрительным – подрагивающие усы придворного мага. И его острый взгляд, брошенный из-под старческих, сморщенных век, намекнул принцу, что его Несносный Мальчишка может быть вполне видим.

Как это могло быть, совершенно непонятно: Несносный Мальчишка не был порождением магии. Магия венценосной фамилии не могла быть использована напрямую, как силы того же придворного мага или любого его помощника с заурядными магическими способностями.

Родовая магия старинных аристократических родов имела масштабное действие на окружающий мир, но не могла быть применена носителем напрямую. Попросту бароны и князья могли способствовать тому или иному фактору процветания земель, как, например, урожайность посевов, плодовитость животных, домашних или диких, плодородие почв, благополучную добычу полезных ископаемых и что бы то ни было другое. И воздействовать магией, как это делали обычные, неродовитые маги, не могли.

А уж у принца магия была самая сильная в государстве, потому что на нем должно держаться благополучие целой державы.

Поэтому и Несносный Мальчишка, и его инструмент – третья, Призрачная, Рука, не могли быть осязаемы на уровне магического восприятия. Однако вполне отчетливый смешок заставлял задуматься об обратном. Поэтому ради безопасности пришлось свернуть веселье.

Хорошо хоть немного выпустил пар: нервное напряжение немного схлынуло, но, к сожалению, полностью восстановить душевное равновесие не удалось.

Очень жаль!

И принц обратился к матери, уважительно наклонив голову:

– Моя рейна, мне кажется, что платья по новой моде очень подошли бы Вам. У Вашего величия прекрасная фигура, которую они могут украсить.

Мимолетно брошенный на Милэду взгляд - и на душе потеплело. Она сдерживала улыбку и часто-часто моргала, пряча глаза.

«Хоть бы при всех не разревелась», – подумал Дамиан. В его душе разливалось тепло – он помог ей, замечательной девочке, подруге детства, малышке Ми.

Ему хотелось подойти и погладить девушку по голове, как тогда, когда она была маленькая, и он чувствовал себя очень сильным и могучим, могущим то, что не могут другие.

Все гости, все восемьдесят человек, да ещё и слуги замерли на какое-то мгновенье после этих слов; а королева только улыбнулась сыну.

Горячие речи моментально стихли.

Королева действительно была стройная, и ей, наверное, и такие фасоны, действительно, только подчеркнули бы красоту её фигуры. Но дело было вовсе не в этом.

Принц практически открыто стал на защиту новой женской моды, да ещё и попытался привлечь на свою сторону королеву. Конечно, матушка не наденет такое платье никогда, слишком уж она консервативна, но, не став возражать сыну, она не просто прекратила спор, а дала повод новой моде расцвести пуще прежнего.

К концу трапезы Дамиан нашел взглядом Милэду, легонько кивнул, в ответ получил чуть заметную улыбку – как же у них много общего! Она его поняла. Умница! Где-то на периферии зрения мелькнуло бордовое пятно, когда принц почти отвел взгляд, но пятно едва не взбесилось, пытаясь обратить на себя внимание. Ну да, Лали.

Принц мельком глянул в её сторону. Теперь уже она склонила голову, и больше всего это было похоже на вежливый поклон, если бы не чувство, сверкнувшее в опускаемых долу глазах. Нужно узнать, чего добивается официальная фаворитка, пытаясь привлечь внимание. Да и закончить вечер она поможет – на то и фаворитка.

Королева встала, тихо, но внятно проговорив короткую формулу благодарственной молитвы Плодородной. За ней одним движением встали все гости, также замерев на несколько коротких мгновений со склоненными головами.

Ужин завершён – королева покинула подданных, и присутствующие неспешно разбредались по помещению, пользуясь возможностью что-то обсудить, переговорить друг с другом или напомнить о себе венценосному семейству. Многие устремились к принцу, а он, смотря исключительно поверх голов присутствующих, неторопливо шел к выходу, шел и не останавливался, умело не замечая попытки привлечь его внимание.

И хоть бури в душе уже не было (спасибо Вредному Мальчишке!), говорить ни с кем не хотелось. Проходя мимо Милэды, замедлил шаг и тихо проговорил: «У тебя, примерно через час» и также неспешно прошагал в сторону Лали, которая производила впечатление маленькой нетерпеливой девочки в ожидании обещанной на день рождения фарфоровой куклы. Она стояла на одном месте, но, казалось, что все в ней подпрыгивает в радостном предвкушении – и подрагивающее в скрываемой улыбке лицо, и руки, мнущие изящный редикюльчик, и даже волосы, завитые в тугие длинные локоны.

– Сударыня, проводите меня до поворота в западный коридор, сделайте милость.

Принц обратил на неё свой взор и предложил локоть, чтобы дама могла опереться. Та с поспешностью, граничащей с суетливостью, схватилась за предложенную руку и, всё так же подрагивая и подпрыгивая, пошла рядом.

Наконец, она перестала вздрагивать, подпрыгивать и сгорать от нетерпения. Сейчас она застыла, как вода на морозе, и стала столь же холодной, только ноги механически несли её вперёд. Шла молча шла, держала принца под руку. И уже в нескольких шагах от нужного поворота спросила с отчаяньем и тайной надеждой:

– Ждать ли вас сегодня, мой реджи?

Принц ласково глянул в её огромные трогательные глаза, в которых уже копилась влага:

– Не знаю, сударыня. Я бы хотел… Но смогу ли? Полагаю, до глубокой ночи дела не оставят меня. Сможете ли вы дождаться моего вызова?

Нечего ей торчать у него под дверями. На сегодня достаточно того, что с парадного ужина он ушел под руку с официальной фавориткой, а не стал раскланиваться со всеми этими аристократами, что толпилась в надежде завладеть его вниманием. Его пары нет в столице, это должно стать понятно любой. А фаворитка… На то она и фаворитка, чтобы быть удобной ширмой, отгораживающей его от многого. Поэтому пусть ждет у себя. Будет нужно – вызовет.

Принц склонился над ручкой прекрасной Лали и удалился в западный коридор, через который так удобно было выйти к конюшням и гаражам.

У княжны уже был накрыт чай, как любил принц - у камина. И Дамиан с наслаждением опустился в свое любимое кресло, вытянув ноги к огню.

– Ах, Милэдка, как же у тебя здорово!

Он забросил руки за голову, потянулся, счастливо улыбаясь и, выдохнув, замер с блаженно прикрытыми глазами. Уютный полумрак, отсветы пламени, тихий гул и потрескивание огня, легкий запах горящих дров и свежего чая, тепло и тишина…