Подводный охотник - Игорь Чиркунов

Ну вот зачем он мне, этот «рядовой-безухий»?!! Был бы это кто-то из тех, кому я доверяю, тот же Хэч — это было бы в задуманном деле подспорьем. А так, мало мне головняка, ещё и оглядываться придётся.

— Так, — я принял решение, — рядовой Каналоа!

Привычного выкрика «Я!», конечно же, не дождался. Тот просто поднял на меня бесцветный взгляд.

Блин… ну вот что у него в башке?

— Слушай приказ… Сейчас плывёшь обратно, туда, где мы с тобой в воду заходили, и остаёшься спать там. Подъём на рассвете.

Хм… И всё?

— И вот ещё! — добавил я, после краткого раздумья. — Спишь в полглаза, караулишь нас. Сюда — не суёшься. Сунешься ночью… — вздохнул, — пожалеешь. Приказ понятен? — дождался кивка. — Исполняй!

Я подождал, пока Каналоа, всё в той же манере, угребет обратно. Подумал — может какой «сторожок» по кромке воды поставить? Потом решил, что вряд ли Каналоа сможет подплыть ко мне бесшумно. Но всё равно — покрутил в руках кинжал и сунул его под «подушку» из листьев.

Глава 4. Договор

— Новый день, да-а-а… — протянул я и гнусаво пропел, — Утро кра-а-асит, нежным све-ето-ом, стены дре-е-евнего Кремля-я-я!

Получилось… так, как получилось. Не на смотр строевой.

— Солнце — в наличии, — резюмировал, хмыкнув, — Кремля не наблюдаю. А также не вижу еды, воды… Впрочем вода под боком, вопрос лишь в транспортировке сюда. Других удобств тоже не завезли, — вздохнул. — Ну что, рядовой? Как ночь прошла? Не слышу доклада.

Каналоа поднял на меня пустой взгляд.

— Спокойно ночь прошла, — сказал бесцветным голосом.

— Ясно.

Да, братан, надо с тобой что-то решать. Не вписываешься ты в мои планы, от слова совсем. Но это — после. Сейчас нужно о завтраке позаботиться. И, как мне кажется, поручать это «собственности» совершенно бессмысленно.

— Костёр-то организовать сможешь? — покосился я с подозрением.

Он ведь, вроде, абориген? Дитя природы. Или?

Костёр мне Каналоа пообещал. Ну хоть одной проблемой меньше.

А я размял суставы, потянул межрёберные, зайдя в воду на песчаную «ступеньку», продышался как следует. И нырнул.

Ну, здравствуй, берег знакомый! Честно — не думал, что когда-нибудь сюда вернусь!

В несколько гребков ушёл поглубже и завис на секунду, обозревая открывающийся вид.

Мрачная скала всё также отвесно уходила куда-то вниз, в сгущающуюся синеватую тьму. Мелкие и не такие яркие, как в лагуне, рыбки шныряли меж раскачивающихся в такт прибою губок. Даже губки здесь не такие красочные! Эх.

Зато моллюсков куда как больше, чем в лагуне. Наверно, за многие поколения ловли жемчуга, каста глубин, там, куда смогла дотянуться, свела популяцию двустворчатых на минимум! А за пределами кольцевого рифа — табу, нырять нельзя. Да и боязно, как я понял.

Вот и отлично! И не надо мне здесь посторонних!

В несколько гребков ушёл метров на пятнадцать. Выше, я помню, с моллюсками проблема. Они есть, но такие мелкие… Глубже тоже не совался — без ласт будет сложно всплывать.

Эх, как же хорошо нырять! Это не дурацкое челноченье вверх-вниз. Это — свобода! Свобода в трёхмерном пространстве!… Правда, без ласт это не совсем полёт, так, перемещение. Но всё же!

И я закрутил «бочку» вися вниз головой. Класс-с-с!

Ладно, оборвал сам себя, делом надо заниматься, запас воздуха в лёгких не бесконечный, хоть за время, так называемого, «обучения» на рифе я и неплохо увеличил свой дайв-тайм — время нырка — но прав дед, о деле надо думать, а не о постановке рекордов.

Отковырял кинжалом парочку относительно крупных раковин, всплыл, кинул на берег и опять занырнул. Подобным манером поднял десяток, думаю на двоих пока хватит.

Когда вышел на берег, костерок из сухого бамбука уже весело потрескивал. Над огнём Каналоа пристроил нанизанные на тонкие отщепы целиковые бананы. Чуть не попенял ему, за то, что целиком. Потом спохватился — ножа то я ему не оставлял!

Пока Каналоа занимался костром, следил за запекающимися бананами, я вскрыл ракушки. Знаю, что можно готовить и так, но… Чёрт возьми, воспоминания о тех двух чёрных шариках, что я нашёл, а потом бездарно потерял,робкой надеждой теплились глубоко в сознании. А вдруг?

«Авдруга» не случилось. Эх… Ну и ладно, хмыкнул сам себе, а я что, мечтал, что стоит один раз нырнуть и всё? Сразу в каждой раковине по здоровенной жемчужине окажется? Да, здесь их никто похоже отродясь не ловил. Но, вспомни, Скат, сколько ты ракушек достал в прошлый раз? И в скольки нашёл жемчуг? В одной. Но, не отрицаю — обидно.

Промыл мидий как следует, освобождая от песка.

— Ну что, боец, — поднялся я на ноги, — давай угощу тебя нормальной едой. Помоги на угли переложить.

На выглаженном волнами песке лежали девять вскрытых, довольно крупных мидий — одна мне показалась подозрительной, и я её выбросил.

Каналоа, который до того возился у костра спиной ко мне повернулся, опустил взгляд на то, на что я ему показывал… И замер!

— Ну, чего встал, как вкопанный? Смотри, берёшь так, — я подхватил парочку, — и пристраиваешь на угли.

— Это нельзя!… Табу!… Не трогай! — выкрикнул натурально перепуганный парень.

Блин! Как я забыл-то! Думаю, эту страшилку придумала каста ныряльщиков, дабы не потерять монополию на жемчуг — а вдруг кому попадётся? Вот и вколачивали поколениями — раковины брать нельзя! Только не понятно, почему сами не ели. Хотя если еды им племя поставляет в достатке, то зачем чего-то изобретать?

— Ну, как хочешь, — вздохнул я, пристраивая раковины на угли.

— Что ты хочешь с ними делать? — Каналоа аж отшатнулся от меня. В глазах — нешуточный страх.

— А ты догадайся, — хмыкнул я.

Нахрен. Что я, нянька? С одним нянчился, пока тот сам не ликвидировался. Потом второй… Я вам не мать Тереза, не хотите есть нормальную пищу — мне больше достанется.

— Чего там с бананами? — перевёл я тему разговора.

— Ты… собираешься их есть⁈ — казалось Каналоа сейчас хватит удар.

Мидии уже запеклись, я палочками выковырял из углей первую

— А чем я, по-твоему, питался всё то время, которое, по наущению братца вашей правой руки, вы гоняли меня по острову? — я пожал плечами, взял в руки ракушку, подул…

Было слышно, как громко сглотнул мой «помощник».

Я насмешливо покосился на него, усмехнулся:

— Глаза придержи себе.

— Зачем? — выдохнул тот, не сводя взгляда с мидии в моих руках.

— Чтоб не выпали, — хохотнул я, и зубами «счистил» содержимое с раковины.

Зажевал, слегка «резиновое» мясо.

— Эх, лимончика бы…

С еле слышным чавканьем, челюсть Каналоа открылась. Блин, умора!

— Ты разве не знал⁈ — мысль, пришедшая в голову, была явно вызвана оторопелым видом «собственности». — Я же этот… Как его? Дух бездны…

Я выспался, хорошо понырял, а сейчас ещё жевал не пересушенную рыбу, а то, по чему успел соскучиться. Тут ещё мозг будоражило планов громадьё… Понятно, что и настроение было под стать: приподнятое, отчасти благодушное. Вот и прикололся. Если б я подумал о последствиях.

Каналоа встал, как мне казалось, не дыша… и бухнулся мне в ноги!

— Прости меня, дух… Прости, что смел охотиться на тебя! Прости, что поднял руку! Прости, что замысливал против тебя недоброе…

Первая реакция была — поднять. Сказать, типа: «Ты что? Я же пошутил!» Но потом…

Да в конце-то концов, пусть считает чуть ли не богом! Может не подумает руку поднять. Мне, опять же, меньше за спиной следить, решил по итогу размышлений.

После завтрака озадачил «рядового» изготовлением тонких прядей — надо новую сетку на пояс мастерить. И заготовками для ласт. Ласты, я думаю, буду попробовать сделать в различных размерностях. Кроме того, Каналоа должен был принести ещё бананов. Ибо оставшиеся со вчера плоды я прикопал: заорганизовал «бойца», вдвоём отрыли яму, устлали пальмовыми листьями, а потом заложили туда оставшиеся бананы. Пусть до- или даже перезревают.

Кстати, я призадумался, а не выменять ли мне батата? Моллюски-моллюсками, а клетчатка и углеводы нужны. Понятно, что это пища примитивная, но рацион стоит разнообразить. Хм, и вообще, не разбить ли мне тут свой огородик? Сколько, интересно батат вызревает?

* * *

Пока занимался утренними хлопотами по хозяйству, пока ел, пока, на скорую руку, соорудил что-то типа сушилки, чтоб банановых «чипсов» насушить, пока, наконец-то, удосужился привести вверенное мне оружие в порядок — нашёл подходящие камни и довёл лезвия кинжала до приемлемой остроты, всё это время крутил в голове план действий.

Итак, я заявился «старшим»