Все мы врём. Как ложь, жульничество и самообман делают нас людьми - Бор Стенвик

Камуфляж начал широко применяться в армии во время Первой мировой войны — во многом благодаря таким художникам, как Эббот Тайер. Французское слово camouflage связано со значением «пускать пыль в глаза», а изготавливавшие камуфляж ремесленники называли себя камуфлёрами. Один из таких камуфлёров — Анри Бушар — так искусно изготовил из папье-маше бюсты французских и английских солдат, что майор Хескет Притчард, увидев их, немедленно заказал целую партию. Вдобавок майор велел изготовить муляжи одетых в военную униформу сикхов и гуркхов. Все это делалось, чтобы сбить с толку немецких разведчиков, собиравших сведения о составе британской армии. Будем считать, что немцы тоже пришли в восторг, разглядывая величественные позы и каменные лица вражеских солдат.

Во рту у некоторых из манекенов имелось даже отверстие для сигареты, а прикуривалась она через особый резиновый шланг, которым управлял прятавшийся под манекеном солдат. Так и представляешь себе неподвижную фигуру с чертами Клинта Иствуда и с сигаретой во рту. Позже Притчард описал то «странное ощущение», которое охватывало его, когда муляж, под которым он сидел, вдруг разносила в клочки пуля.

Во время Первой мировой войны мастера камуфляжа изготавливали также муляжи лошадей, фальшивые деревья, за которыми прятались солдаты, и накидки для снайперов. Таким образом солдаты тоже научились мимикрировать, совсем как тигры в саванне и птицы в джунглях. Однако имитация — далеко не единственный вид камуфляжа. Зебра и осьминог — прекрасные примеры того, как можно ввести врага в заблуждение с помощью сбивающего с толку рисунка. В 1914 году французский художник Люсьен-Виктор Гиран де Ссевола, проходивший службу в артиллерийском полку, обнаружил, что этот же принцип можно использовать для маскировки пушек. Пушки, на которых нарисованы неровные черно-белые линии, врагу различить сложнее, чем обычные орудия. Такой прием стал называться деформирующим камуфляжем.

Сейчас военные суда окрашены в невыразительные серые тона, то же самое мы видим и в фильмах о Второй мировой войне, поэтому, глядя на фотографии кораблей времен Первой мировой войны, мы приходим в замешательство. Возьмем, к примеру, снимок 1918 года, на котором изображен корабль ВМС США West Mahomet: именно такими выглядят корабли на картинах художников-кубистов. Впечатление, словно смотришь на судно одновременно с разных ракурсов. Или даже не на одно судно, а на несколько. А может, перед нами вообще отдельные сегменты корабля, разбросанные по воде? Кажется, будто кто-то взял и как попало прилепил нос к корме, а корму — к килю. Такой эффект достигается за счет нарисованных на корпусе широких черных и белых волнистых полос. Благодаря им видимые пропорции и контуры меняются. Поэтому вполне возможно, что Пикассо был прав, когда в 1915 году, увидев привезенные в Париж разрисованные пушки, воскликнул: «Так ведь мы это придумали!»

Принципы так называемого ослепляющего камуфляжа — результат сотрудничества художников, ученых и военных. Основоположником его считается художник Норман Уилкинсон, однако не исключено, что он воспользовался идеями Тайера, а впоследствии к работе над маскировкой была привлечена целая группа художников. Каждый корабль украсили собственным узором, предварительно протестировав маскировочную окраску на объемных моделях судов. Целью этого оптического обмана было сбить с толку вражеских наблюдателей. Скорость движения торпед в то время была довольно низкой, поэтому, прежде чем выпустить торпеду в военное судно, капитану подводной лодки требовалось подсчитать скорость, угол попадания и направление, то есть произвести довольно сложные расчеты. Основоположники военного камуфляжа надеялись дополнительно усложнить эту задачу: ведь намного труднее попасть в корабль, который плывет словно задом наперед, да еще и с нарисованными на корме волнами.

Полностью преобразив внешний вид американских и британских военных кораблей, военачальники решили выяснить, увенчалась ли эта тактика успехом. Однако результат оказался плачевным, что и было одной из причин, по которой сегодня корабли уже не украшают узорами в стиле кубизма. Другой причиной стало изобретение радара. Ослепляющий камуфляж можно считать успехом художников, но не тактиков. В работе «Выживание прекрасного» (Survival of the Beautiful) философ Дэвид Ротенберг пишет: «Возможно, одним из самых ценных результатов ослепляющего камуфляжа стало пробуждение в моряках чувства прекрасного. Служить на борту расписанного художниками конвойного судна — это все равно что очутиться в гигантском плавучем музее. Где бы ни появлялись такие корабли, они повсюду привлекали внимание и вызывали интерес. Морская война была вовсе не серой, холодной и безжалостной, наоборот — благодаря художникам и ученым, которые решили, основываясь на принципах природы, провести гигантский эксперимент по влиянию иллюзии на восприятие, она переросла в захватывающее эстетическое представление».

Можно сказать, что ослепляющий камуфляж оказал еще большее влияние на самих изобретателей: в 1919 году в Лондоне был организован пышный «Ослепляющий бал», на котором исполняли модный тогда джаз, а гости нарядились в костюмы, сшитые в соответствующем стиле. После бала острые на язык журналисты писали, что во время танцев гости словно имитировали морские битвы и то и дело шли на абордаж друг друга. Особенно те, кто перед этим хорошенько набрался. Вскоре такие камуфляжные узоры появились и на купальниках. Как выяснилось, способность полосок видоизменять контуры фигуры пригодилась и в моде. В The New York Tribune от 23 июня 1919 года появилась статья под заголовком «Сильфиды в камуфляже и оптический обман: как скрыть полноту при помощи полосатого купальника».

В военной истории найдется немало примеров извечного противостояния между сторонниками «честной» борьбы и теми, кто прибегает к обману и хитростям. В своем военно-историческом труде «О войне» Карл фон Клаузевиц отвергает обманные маневры как средства малоэффективные, зато другой знаменитый военный стратег Сунь-цзы в трактате «Искусство войны» характеризует войну как «искусство вводить в заблуждение». Вероятно, самый известный обманный военный маневр — придуманный Одиссеем троянский конь. Гомер неоднократно упоминает о хитрости Одиссея: этот греческий герой не вступает в прямую схватку с врагом, а побеждает благодаря смекалке и способности вести переговоры.

Если главный персонаж гомеровской «Одиссеи» наделен качествами героя, то в трагедиях Софокла, написанных спустя 400 лет, Одиссей кажется уже не таким положительным. В трагедии «Аякс», написанной в III веке до н.э., между Одиссеем и Аяксом разворачивается борьба: они оба претендуют на оставшиеся после смерти Ахилла военные доспехи. Если трактовать трагедию символически, можно сказать, что «Аякс» — пьеса о противостоянии двух человеческих качеств. Аякс в трагедии — величайший воин, а Одиссей — умнейший. Помимо этого, Одиссей больше похож на современных людей: он прибегает к хитростям и готов идти на компромисс. И эти его качества не всегда оказываются положительными.

В эпоху создания Софоклом трагедий уклад жизни в Афинах претерпевал серьезные изменения. Новые демократические идеи таили в себе угрозу для греческой аристократии, в особенности же ее пугали утверждения софистов о том, что добродетель — качество не врожденное, а приобретенное. Софисты были признанными авторитетами в области риторики и аргументации, однако их учение отличалось противоречивостью. Именно софисты первыми сформулировали идею о возможности продвижения по социальной лестнице. Их противники забили тревогу: как им казалось, такие ораторы «могли превратить слабейший аргумент в самый основательный». В дебатах, развернувшихся в то время в Афинах, горячо обсуждались такие понятия, как ложь, мошенничество и истина. Это оказало влияние и на литературу того периода — поразительно, но персонажи большинства написанных в то время трагедий обманывают друг друга или представляют самих себя не теми, кем в действительности являются.