Крепость большого леса - Василий Головачев

– Ты точно здесь летел? – спросил Мерадзе, которому Вероника отдала рога управления.

– Да вроде… – заикнулся лейтенант. – Кажется, тот тоннель был другой формы… и пошире, чем этот.

– Перегородка там была?

– Кажется, была… вспомнил! Мы летели через центральную шахту! Из ангара тоннель вывел самолёт в шахту, а там открылся люк вверху, и я вылетел наружу.

– Браво, лейтенант! – саркастически фыркнул Точилин. – Великолепная память! Всё больше убеждаюсь, что спецназ ГРУ отличается умом, сообразительностью и памятью!

– Ну, нам далеко от спецназа ФСБ, – проворчал Мерадзе.

Максим, теряя только что родившуюся уверенность в феноменальной способности самолёта Крепости просачиваться в «замочные скважины», несмотря на габариты, снял с головы свои рога.

– Высаживаемся, – сказал он будничным тоном. – Не возвращаться же к кратеру? Дальше пойдём пешком, здесь недалеко.

Он первым выбрался из самолёта, опередив Точилина, который выскочил следом и подал руку Веронике.

– Осторожно, фройляйн!

Вероника под взглядом Максима прикусила губу и сошла сама, демонстративно не подавая руки.

Улыбнувшись в душе, Максим подошёл к стене.

– Ну и как мы туда пройдём? – спросил Плащинин.

Максим стукнул в стену кулаком.

– Сим-сим, откройся!

С тихим шелестом она раздвинула створки, открыв проход шириной в три метра. В это отверстие самолёт точно не смог бы пролететь, даже сложив крылья.

За дверью стоял человек в пятнистом комбинезоне с пиксельной цветомаскировкой и с карабином в руке.

– Софа! – обрадовался Редошкин, проходя вперёд и обнимая лейтенанта. – Ты что, с утра ждёшь нас здесь?

– Шутник, – осклабился Матевосян, разглядывая компанию, помахал рукой Мерадзе. – Привет, Мир. Кто это с вами?

– Все, кто остался, – оглянулся Редошкин.

– Знакомьтесь, товарищ генерал, – произнёс Максим. – Лейтенант Иосиф Матевосян, боец моей группы, знаменитый айтишник и хакер.

Матевосян перестал улыбаться, подтянулся.

– Скажешь тоже, командир… какой я знаменитый?

– Смог же ты расколоть комп Крепости? Это Вероника, Константин (Костя потряс сжатыми ладонями), наши учёные Егор Левонович и Иван Петрович, майор Илья Спицын, лейтенант Точилин, наш командир (Сергей Макарович кивнул) и генерал Плащинин Виктор Викторович. К сожалению, это и в самом деле все, кто остался в Лесу, не считая лётчиков.

– Каких лётчиков?

– Мир тебе всё объяснит, веди нас. Дом перепутал тоннели (Редошкин смущённо почесал за ухом), и мы добирались к тебе на самолёте тем же путём, что и раньше.

– А я шахту открыл. Потом Сумасход увидел вас, и я вышел навстречу.

– Самолёт наш…

– Пепелац, – перебил Максима Костя.

– …в эту щель не пролезет, – закончил Максим, кивнув на проём двери, – так что оставим его здесь.

– Странно, что он вообще протиснулся в тоннель, – сказал Точилин.

– Вообще-то вся летающая техника Демонов – трансформная, даже «дирижабли» в ангаре.

– Откуда вам это известно?

– Сумасход сообщил. Мы с ним дружим.

– Пошли, – сказал Максим.

– Только не пугайтесь, здесь повсюду гробы с трупами Демонов стоят.

Мерадзе повернул в глубь тоннеля, изменившего в сечении форму за перегородкой с пятиконечной звезды на четырёхугольник.

Прилетевшие последовали за ним, осматривая попадавшиеся по пути чёрные чешуйчатые саркофаги.

– Рассказывай, что выяснил про Крепость, пока мы отсутствовали, – сказал Максим.

– Много чего, – похвастался Матевосян. – Сумасход так и не пришёл в кондицию, потеряв часть информационной базы, но забыл не всё. Во-первых, я нашёл-таки оружейный склад на четвёртом уровне, хотя пройти в отсек не смог, он намертво заблокирован, и даже Сумасход пока не смог его открыть. Во-вторых, он вывел меня на кабину управления главным излучателем Крепости – шахтой с «эйфелевой башней». Кабина тоже заблокирована, но она есть – на втором уровне. Кстати, именно этот излучатель был использован хозяевами Крепости в войне со своим противником, а потом с Большим Лесом. Не знаю как, но именно он делал дырки в земле, впоследствии превратившиеся в болотца, обросшие семейными лесками.

– Интересно, как это излучатель, находясь за тысячи километров от поля боя, делал дырки. Мы думали, что кратеры – следы бомбардировок: летали самолёты, сбрасывали бомбы, либо это был град ракет или вообще астероидов.

– Точно не бомбы и не астероиды, в памяти Сумасхода про них нет никаких упоминаний, зато есть видеозаписи, я покажу. И ещё интересная деталь: их оружием могли управлять только трое индивидуумов одновременно.

– Как это?! – удивился Редошкин, поспешавший за идущей впереди парой.

– Демоны Войны были троеполыми существами, поэтому решения они принимали не единолично, а так сказать трилично.

– То-то я не мог понять, зачем в прицельном видеоустройстве три кольца.

– Теперь понятно, зачем колец три, – сказал Максим задумчиво. – Каждым управлял один оператор: первый следил за скоростью, второй маневрировал, третий применял оружие.

– Точно! – согласился Мерадзе. – Да и остальными их летательными аппаратами управляли сразу по трое, в том числе теми дирижаблями, что стоят в ангаре.

– Но самолёт слушался меня одного, – напомнил Редошкин. – И слушается командира.

– Значит, мы триедины в одном лице, – хихикнул Костя. – Очевидно, в человеческом геноме собраны сразу три ипостаси, три «демонских» ДНК.

– Вряд ли три, – засомневался Редошкин. – По свидетельствам учёных, сознание человека может раздваиваться, но не растраиваться.

– Ну, может быть, в каждом из нас по две ДНК Демонов. Для управления самолётами этого хватает, а для стрельбы – нет.

– Ну, ты гигант! – покрутил головой лейтенант.

– Кто бы сомневался. Кстати, я понял, почему та статуя в городе имеет три лица.

– Почему?

– Потому что Демоны были трёхполыми.

Редошкин хмыкнул.

– А что? Логично.

– Ещё бы, моя логика безупречна.

Спутники ботаника обменялись улыбками.

Группа вышла к очередной перегородке, и короткий тоннель прямоугольной формы вывел её к центральной сферической полости центра управления Крепостью.

Остановились, жадно разглядывая главное помещение хозяйства Демонов Войны.

– Какая необычная архитектура! – прошептала Вероника, прижав кулачки к груди. – Геометрия Пасаргард…