Проклятие для Чудовища - Джулия Кей

Я прям не знала, что делать. У него оценки и так только недавно более-менее стали, а тут опять успеваемость испортится. Только бы школу нормально закончил и поступил куда-нибудь. Ты сама решила уже куда пойдешь?

Я применила фразу номер три и пожала плечами.

— Я понимаю, что тебе самой готовиться надо, отдохнуть тоже хочется, погулять, своими делами заниматься, а не нянчиться с глупым мальчишкой, — Вероника улыбнулась. У них семейное что ли. — Но ты нам очень поможешь. Тут и учиться как-то надо, и Филипп очень боялся в коллектив не вписаться.

— Да? — удивилась я, вспоминая, какую толпу он собрал вокруг себя на обеде.

— Вы с ним уже подружились?

— Нет, мы даже не разговаривали… — можно сказать, я соврала. — Но недостатка общения у него нет, можете поверить.

— Правда? — пришел ее черед удивляться. — Как хорошо. Надеюсь, и вы подружитесь.

Я ничего не ответила, лишь вернула ей улыбку. Это вряд ли, те парни, с которыми Филипп был сегодня, никогда не общаются с такими, как я.

Фриками.

Если ты учишься в элитной школе, это еще не значит, что в душе ты такой же аристократ. В любом городе есть та самая шайка малолетних бандитов, которая издевается над теми, кто не из их круга. Особенно прилетает неформалам с крашеными волосами или нестандартной внешностью. Вот и некоторые мои одноклассники днем короли школы, а вечером выходят на охоту в растянутых трениках. И судя по тому, как Филипп с ними мило беседовал, он точно такой же, а, значит, нам с ним не по пути.

Вероника Сергеевна высадила меня у забора, попрощавшись с той же милой улыбочкой. Я добежала до дома по дорожке, уже засыпанной январским снегопадом и выдохнула, оказавшись в домашнем тепле. Пахло пирогом и облепихой. Скорее всего, мама приготовила морс.

Свернув налево от двери, я тут же оказалась в полукруглой кухне, посреди которой стоял стол. Папа уже приступил к ужину, а мама порхала вокруг него, поднося новые порции блюд. Я села напротив главы семейства прямо в школьной форме, развалившись на зеленом стуле. Подвинула нетронутый папой пирог к себе.

— Ливана, — пропела весело мама. — Как прошел день? Говорят, у тебя появился новый друг.

— Чё? — мой голос перешел на фальцет. — То есть, pardon?

— Звонила твоя классная руководительница, сказала, ты будешь новенькому по учебе помогать.

— Меня заставили, — проворчала я, всухомятку уминая пирог. — Буду приходить позже.

— Ну и хорошо, хоть с кем-то будешь дружить, кроме жуков своих.

— С подопытными не дружат.

— Тогда выселяй своих жильцов из моей кладовой, — опять завела мама свою шарманку.

Дабы не продолжать сей диалог, я запихала оставшийся кусок пирога за щеку и поднялась на второй этаж дома. Я понимала, что чистюлю-маму бесят забродившие фрукты и рой мух над ними, но они мне еще нужны.

Свет в доме горел только на кухне, но я отлично ориентировалась, причем глаза уже все равно не открывались от усталости. Наш дом был похож на настоящее жилище феечки. Нежно-розовые и зеленые тона с кучей мелких элементов декора. Когда-то здесь жила бабушка Лора, но не долго. Дом почти продали, но тут отцу подвернулась работа в столице, а наш город как раз в нескольких километрах, буквально час езды без пробок. Ну в интерьере мы не стали ничего менять, в этом есть свой шарм.

Приняв душ, я без сил рухнула на свою огромную кровать, изголовье которой было сплавлено из темного металла в виде переплетающихся стеблей цветов. Здесь была куча подушек, на ощупь легче воздушного шарика, в таком количестве, что хватило бы на пятерых меня, и все одето в комплект темно-малинового белья, вручную вышитого бабушкой Лорой.

Я любила свою комнату. Она была не самой большой в доме, тут помещалась лишь кровать, шкаф и стол, проникало мало солнечного света даже летом, но здесь я чувствовала себя спокойно и могла творить, что душе угодно, не боясь осуждения окружающих. А еще здесь был особенных запах — цветы, сладость меда и немного мяты. Все это напоминало мне о лете, как мы с бабушкой Лорой пытаемся сделать какое-нибудь французское блюдо, но все равно заканчиваем русскими пирожками, и все это под комментарии Жанны, пока она читает газету и смешно ругается по-французски.

Эти мысли не всегда помогали мне заснуть быстрее. Частенько приходится пить снотворное, чтобы заставить себя уснуть, иначе днем я совсем буду как вареный овощ. Возможно, это из-за подростковой тревожности, но бабушка Джаннет говорит, дело в том, что магия во мне копится, но не расходуется, поэтому мой организм не находит покоя. Чтобы это наладить необходимо колдовать что-то посерьезней бытовых штук, а я, из-за недостатка волшебного образования, не умею. Могу, но последствия будут непредсказуемые.

Под замысловатое пение на языке цикады, живущей в одном из прозрачных ящиков в углу комнаты, я провалилась в сон. Хотелось бы назвать его сладким, но перед глазами все крутилась широкая улыбочка новенького. Это заставляло меня задумываться даже во сне.

Глава 2

Проснулась с полным отсутствием настроения из-за сновидений, вгоняющих меня в бешенство, а не умиротворение, которое положено получать ночью в кровати. Я даже имя этого парня не запомнила, но каким-то образом он отпечатался в моей голове.

Это плохо.

Ненавижу себя в моменты, когда не могу сосредоточиться на чем-то важном, а фокусируюсь на случайной мелочи, не выходящей из головы. Это всегда было моей проблемой. Вместо того, чтобы направлять все мысли на усвоение, ну скажем, заклинания левитации, я думала о круассанах, и почему они изогнутые, за что получала по пальцам тростью бабушки Джаннет.

Вот и сейчас недовольная поплелась в ванную, обернувшись пуховым одеялом. Перепрыгнула с порога островок бледно-зеленой ледяной плитки на коврик из натурального материала у раковины. Вздохнула пару раз в ожидании, пока вода нагреется. На щеке красовался отпечаток подушки, делающий меня похожей на предводителя викингов с характерным шрамом, разрезы глаз разной ширины, что говорит о еще одной бессонной ночи. Нет, сны были, правда я просыпалась, чтобы все закончилось, но как только вновь закрывала глаза, они возвращались.

В автобусе мне тоже не везло. Кое-как дотягивалась до поручня, чтобы не улететь прямиком в кабину водителя на резких остановках. С одной стороны подпирал походный рюкзак какого-то, на вид, пятиклассника, с другой прямо в рот лез мех, напоминающий облезлую канализационную крысу, с капюшона женщины, по лицу которой было понятно, что хоть слово будет кинуто в ее адрес, ты станешь первым на принудительный выход на ближайшей остановке.