Призрак ночи - Тесс Герритсен

Я никого не вижу, однако до меня долетают обрывки беседы: где-то в глубине зала двое мужчин обсуждают преимущества латунных кранов перед теми, что сделаны из нержавейки.

В поисках мышеловок я полностью прохожу товарный ряд, однако, кроме садоводческих принадлежностей, ничего не попадается. Совки и лопаты разных форм, садовые перчатки. Я поворачиваю в следующий ряд – тут лежат гвозди, шурупы и мотки проволоки самых разнообразных видов и размеров. То, что надо для камеры пыток. Собираюсь было пройти третий ряд, но вдруг из-за панели с отвертками выныривает чья-то голова. Седые волосы на макушке торчат, словно пушинки одуванчика; человек смотрит на меня поверх съехавших на нос очков:

– Помочь вам найти что-нибудь, мисс?

– Да. Мышеловки.

– Небольшая проблемка с грызунами, а? – Усмехнувшись, он заворачивает в мой ряд и направляется ко мне. Пусть на нем рабочие сапоги и пояс с инструментами, на вид он староват, чтобы все еще размахивать молотком. – Мышеловки у меня тут, вместе с кухонными принадлежностями.

Мышеловки, оказывается, – кухонная утварь! Аппетита эта мысль не вызывает. Вслед за хозяином я иду в самый дальний угол магазина, где можно увидеть лопатки в ассортименте и покрытые пылью дешевые алюминиевые кастрюли и сковородки. Он подхватывает какую-то упаковку и передает мне. Я с ужасом разглядываю пружинные мышеловки «Виктор» – по шесть в упаковке. Бабушка с дедушкой расставляли на своей ферме в Нью-Гемпшире мышеловки той же фирмы.

– А есть у вас что-нибудь… э-э-э… чуть более гуманное? – спрашиваю я.

– Гуманное?

– Ловушки, которые не убивают. Типа «Хавахарта»?

– А что вы будете делать с мышами, когда поймаете?

– Выпущу где-нибудь. Подальше отсюда.

– А они просто возьмут и вернутся. Разумеется, если вы не решитесь на о-о-о-о-очень долгую поездку. – Он хохотнул над собственной шуткой.

Я смотрю на захлопывающиеся мышеловки.

– Просто вид у них такой ужасный…

– Нанесите капельку арахисового масла. Мышки почуют его, наступят на пружину и – бац! – Я вздрагиваю, а он расплывается в улыбке. – Они ничегошеньки не почувствуют, обещаю.

– Не думаю, чтобы мне хотелось…

– Тут, в магазине, находится эксперт, который переубедит вас. Эй, док! – закричал он на весь магазин. – Идите сюда и расскажите этой юной леди, что расстраиваться не из-за чего!

Услышав приближающиеся шаги, я оборачиваюсь и вижу мужчину примерно моего возраста. На нем синие джинсы и клетчатая рубашка; он настолько чисто выбрит и опрятен, что вполне мог бы сойти со страниц каталога «Л. Л. Бин»[2]. Не хватает только золотистого ретривера у ног. В руках мужчина держит латунный кран, видимо одержавший верх в споре о латуни и нержавейке, который я только что подслушала.

– Чем могу помочь, Эммет? – спрашивает он.

– Скажите вот этой милой даме, что мыши страдать не будут.

– Какие мыши?

– Мыши в моем доме, – поясняю я. – Я пришла купить мышеловки, но эти… – Опускаю взгляд на пружинные мышеловки и вздрагиваю.

– Я пытаюсь убедить ее, что они прекрасно работают, однако ей такой способ кажется безжалостным, – говорит Эммет.

– Ну что ж… – «Мистер Л. Л. Бин» беспомощно пожимает плечами. – Ни одно смертоносное техническое устройство не может быть гуманным на сто процентов, однако у этих старых ловушек фирмы «Виктор» есть одно достоинство: мгновенность. Перекладина бьет по хребту и перерубает позвоночник. А это значит, что болевые сигналы передаваться больше не могут, так что животное почти не страдает. А еще существуют исследования, показывающие, что…

– Простите, а откуда вы так много об этом знаете?

Он скромно улыбается. Мое внимание привлекают его невероятно голубые глаза и на зависть длинные ресницы.

– Это основы анатомии. Если сигналы не поступают в мозг по позвоночнику, животное ничего не почувствует.

– Доктор Бен все знает, – объясняет Эммет. – Он наш городской врач.

– На самом деле я доктор Гордон. Но все зовут меня просто доктором Беном. – Сунув латунный кран под мышку, он протягивает мне руку. – С кем имею честь?

– Эйва.

– Эйва с мышиной проблемой, – говорит он, и мы оба смеемся.

– Если вам не хочется применять мышеловки, – резюмирует Эммет, – может, лучше кота завести?

– У меня есть кот.

– И он не смог справиться с мышами?

– Мы только вчера въехали. Кот уже поймал трех мышей, однако не думаю, что он способен уничтожить все серое полчище. – Вздыхая, я смотрю на мышеловки. – Полагаю, их нужно взять. Это более гуманный способ расправы: лучше уж попасться в мышеловку, чем в зубы коту.

– Я прибавлю еще одну упаковку, вы не против? За счет заведения, – говорит Эммет. Он направляется к кассе и там пробивает мою покупку. – Удачи, юная леди, – добавляет он, вручая мне полиэтиленовый пакет с мышеловками. – Только будьте осторожнее, когда начнете их устанавливать, ведь прищемить пальцы – то еще удовольствие.

– Используйте арахисовое масло, – советует доктор Гордон.

– Да, я взяла на заметку ваш совет. Это следующий пункт в списке моих покупок. Видимо, при аренде старого дома часто можно столкнуться с «мышиной проблемой».

– И где же этот дом? – интересуется Эммет.

– Он находится на мысе и называется Вахта Броуди.

Внезапная тишина говорит мне куда больше, чем сказали оба мужчины. Я улавливаю взгляд, которым они обменялись, и замечаю, как сдвинулись на переносице брови Эммета, а у рта обозначились глубокие складки.

– Так вы и есть та девушка, что сняла Вахту Броуди? – наконец отзывается он. – Надолго ли сюда?

– До конца октября.

– И как вам нравится это место?

Я перевожу взгляд с одного мужчины на другого, размышляя, о чем они могли умолчать. Они совершенно точно утаивают от меня нечто важное.

– Кроме мышей, мне нравится все.

С натугой улыбнувшись, Эммет решает закончить разговор:

– Ну вы заходите, если понадобится что-то еще.

– Спасибо.

Я собралась уходить.

– Эйва! – окликает меня доктор Гордон.

– Да?

– С вами там живет еще кто-нибудь?

Его вопрос поражает меня. В иных обстоятельствах подобный вопрос, заданный незнакомым человеком, насторожил бы меня и я побоялась бы признаться в своей уязвимости. Но в вопросе доктора я не слышу угрозы – только тревогу. Мужчины наблюдают за мной, а в воздухе висит странное напряжение, словно оба затаили дыхание в ожидании моего ответа.