Соль этого лета - Эля Пылаева

— Я себя контролирую.

— Прекрати, сказал. Ты самбист, а не боксер.

Прекращаю. Но не из-за доводов Беса. А потому что Лис начинает что-то втирать Алёне, а я не слышу из-за шлепков по груше.

— Алëнушка, можно тебя сегодня после отбоя похитить? — стреляет в неë взглядом Лис.

— После отбоя, Дмитрий Иваныч, я сплю или пишу диссертацию.

— Ну прекрати! У меня два билета на нон-стоп. Не одному же ехать?

— Беса возьми, — в голосе Алены, улыбка.

— Беса — не романтично. К тому же его отморозки тут устроят апокалипсис без папки.

— Нормальные у меня пацаны. Не гони, — сонно и не открывая глаз отшивает его тренер.

— Ага, а кто в прошлом году массовую драку с местными устроил?

— Тестостерон, — ухмыляется Бес. — И гипертрофированное чувство команды.

— Вот и я говорю — отморозки. А ты их оправдываешь.

— Я не оправдываю. И за нарушение режима наказываю.

— Мало наказываешь.

Переглядываемся с Ромкой.

— Козёл… — закатывает он глаза на Лиса, беззвучно ругаясь.

— Так что — Алëна Максимовна? — опять начинает Лис. — Романтическая комедия и триллер, м?

— Терпеть не могу романтические комедии.

Вздох разочарования…

— Бес, чего она у вас такая неприступная? Как монашка. По взгляду же видно, что кипяток!

Это правда, взгляд у Ростовской иногда…

Недовольно прокашлявшись, Алëна встает с гамака.

— Вы бы Дмитрий Иванович за девочками подопечными следили, а не за моей скромной персоной.

Тоже мне скромница! Слежу, как заманчиво двигаются обтянутые тонкими шортами бёдра.

Уходит в сторону административного корпуса.

— Ну вот… обиделась. А что я такого сказал? Я, можно сказать, похвалил.

— Отколись от Ростовской. Ты в пролёте.

— Чего это?.. Ты ж не претендуешь.

— Я — нет.

— А поподробнее?

— Не твоего ума дело, Лис.

Тренер тоже уходит. Хочется догнать и расспросить, что он имел в виду. Но Бес не скажет. Потому что и «не моего ума дело».

Когда нас меняют, на автомате иду в ту же сторону, куда ушла Алëна. А куда мне ещё идти? Когда меня как нарка тянет к ней…

На волейбольной площадке, сидит новенький из нашей спорт-группы. Молодняк. Первый раз на сборах. Имя не знаю. Склонив голову, прячет в ладонях лицо. Уже проходя мимо, краем глаза ловлю, что между кроссовками на песке темные капли. Кровь?

Торможу. Он тяжело и рвано вздыхает.

— Чего сопли на кулак мотаешь?

— Отвали, — бурчит пацан.

— Отхватил, значит, херовый из тебя боец. Утерся и пошёл в спортзал технику отрабатывать, тело качать. Давай… Давай… Вставай.

— Нормальный из меня боец. Просто по беспределу прессанули.

Убирает от лица руки.

— Ууу…

Конкретно так его.

— В смысле — по беспределу?

— Двое на одного.

— Ясно… А кто?

— Какая разница.

— Это правильно.

Стучать у нас не принято. Это только со своими можно перетереть. А мы ему пока не свои.

Замечаю, как тайком бросает взгляд на двух ржущих кентов у бассейна.

Эти что ли?

— Как зовут-то тебя?

— Артем…

Протягиваю руку.

— Марат.

Даёт пожать запястье, так как ладони все в крови.

— Пойдём в медпункт, Тëма. Пусть нос посмотрят.

— Медсестра в городе, нет там никого.

— Алëна пусть посмотрит.

Подхватываю его за локоть, поднимаю.

Его шатает. Привожу в медпункт, усаживаю на кушетку.

— Скажешь: с гамака упал.

Алену посвящать не надо. Это не женские дела.

— Как это — с гамака?

— Носом вниз, мля, — закатываю глаза.

— А что случилось? — заходит Алëна. — Господи… Ну через три дня же первые спарринги. Как ты нос сломал?

Обходит меня чуть ли не за метр, словно я заразный. Смотрит рассерженно.

— На гамаке втроём качались, носом в землю клюкнули, — усмехаюсь я недобро, поясняя.

— Все трое что-ли «клюкнули»? — подозрительно смотрит на меня Алёна.

— Ага.

— А остальные где? — настороженно, словно подозревая, что я этого пацанчика нахлобучил.

— Умоются и придут, — пожимаю плечами.

— Ну как можно было?! — причитает Алёна, вставляя ему тампоны в нос.

Артем оправдывается, несёт какую-то неуверенную ахинею. А я иду к пацанам, которые до сих пор торчат у бассейна. Стоя напротив друг друга, смотрят в экран телефона.

— Здорово, пацаны.

Не наши. Мы — самбисты. Эти — боксёры. Но тоже молодняк.

— Ага… — не отвлекаясь.

— Вы Тëму прессанули?

— Чо хотел? — не отрывая глаз от экрана. — Видишь — заняты.

Борзая шпана!

— Объяснить…

Вдохнув поглубже, с размаха отвешиваю обоим по мощной затрещине. Так, что их лица встречаются со смачным стуком.

Вскрикнув, оба оседают. Телефон летит из рук на асфальт.

Подхватив за шкирки, усаживаю к ногам.

— Сука…

— Мм…

Стонут, пряча лица в ладонях.

— Один разок объясню вам, долбоëбушкам: у нас спарринги — один на один. Всегда. Кто это правило не соблюдает, отхватывает тëмную от всей смены. В мясо. Усекли?

Молчат. У одного из носа хлещет кровища. Второй — закрывает ладонью глаз.

— Идёте сейчас в мед пункт, там Алёна. Скажите, упали с гамака. Лицом вниз.

— Чо?

— Зарифмовать для ясности? — зверею я.

— Да поняли мы.

— Марат? — подходят мои пацаны. — Что за возня?

— Да норм всë. Уже порешали.

— Точно?

— Ага.

— В басс пойдёшь? Разрешили купаться.

Киваю, сдергивая на ходу футболку.

И прямо в шортах ныряю с борта делая сальто.

Ледяная вода охлаждает разгоряченное адреналином и солнцем тело.

Отталкиваясь от дна, выныриваю.