Камуфлет - Антон Чиж

В это утро, плавно перетекшее в день, красное вино галлов шло под русские соления, теснившиеся в изобилии на столе. Берс позволил глоток, затем еще один и вскоре не заметил, как бутылка, привезенная из сердца Прованса, удивительно брусничного аромата, опустела наполовину. Что делать, за такую погоду не грех и пострадать!

В дачный сад стремительно вошла молоденькая девушка, поддерживая скромное платье с высоким воротничком. Представляла она тот тип «новых» женщин, что борются за свои права, стремятся к образованию и вообще лезут куда не следует. До суфражистки не дотягивала, но волевое лицо и строгий взгляд из-под тонких бровей, прикрытых ободком круглых очечков, говорил о многом. Барышня плюхнулась в плетеное кресло, отчего ножки провалились в землю на дюйм.

Николай Карлович честно предложил бокал. К тайной его радости, гостья отказалась по причине жары. Зато ухватила щепоть соленой капусты с клюквой, смачно хрустнула и попросила:

— Одолжите мне какой-нибудь новый уголовный роман, только, пожалуйста, не из нынешних.

— Как это?

— То есть такой роман, где бы герой не травил невинных жертв и где бы не было разрубленных трупов. Ну, в манере Дойля, что ли.

— Таких романов нынче нет. Не хочешь ли разве русский?

— А разве есть русские уголовные романы?

Берс протянул книжицу в пол-листа в бумажной обложке:

— Вот занятная история…

Заглавие обещало: «Божественный яд».

— Ну, как можно читать подобную дрянь! — заявило неблагодарное существо, отправив роман в траву.

Николай Карлович погрозил пальцем, самолично спас произведение от муравьев и заботливо отер локтем:

— Поверь, это занятная история. Пора, Антонина, браться за настоящую литературу, хватит мусолить несчастного графа Толстого и Достоевского помешанного. Габорио с Леру — вот настоящая словесность!

Заметим, что книгопродавцам столицы господин Берс был известен как законченный поклонник уголовных приключений. Его появление в лавке встречалось разве что не криками «ура!». Каждый проходимец прилавка знал: Николай Карлович уйдет с порядочной стопкой такой макулатуры, какой и приказчики брезгуют. Главное, чтоб обложка обещала раскрытие тайн необыкновенных преступлений. Не человек, а праздник для торговцев!

Антонина нехотя открыла книгу, не забыв отправить в рот маринованный помидорчик, и стремительно проглядела с десяток страниц. Видимо, девушка обладала полезным даром скорочтения.

Романчик захватил. С каждой главой история представлялась все невероятней. Действие происходит в январе сего года. Некий профессор Серебряков открывает средство, которое позволяет совершать невероятные поступки. Пикантность ситуации в том, что микстура считалась божественным напитком у древних ариев и была посвящена лунному богу Соме. Но открытие стало управлять создателем, а дьявол вновь обманул доктора Фауста.

Заканчивая бутылочку, дядя с удовольствием наблюдал на лице девицы напряженный интерес: страницы так и летали.

Ах, да. Литературным героем, распутавшим злокозненные ловушки, явился коллежский советник, по уверению автора, чиновник особых поручений, некто Ванзаров.

Книга кончилась.

— Кто такой Чижъ? — поинтересовалась Антонина, подхватив соленый груздь.

Ответить Берс не смог. Ранее о таком авторе он не слыхивал, впрочем, как и об издательстве «Арибалл», выпустившем роман.

— Но позвольте, как подобное пропустила цензура?

— Сам удивляюсь, — вздохнул Николай Карлович, разглядывая опустевшую бутыль. — Может, Ванзаров знает…

— Так он — настоящий? — барышня даже вскочила. — Не может быть!

Хоть старина Берс отнекивался, но под напором молодости вынужден был признать: да, в сыскной полиции действительно служит однофамилец героя.

— Потрясающе! — вскрикнуло юное создание. — Сыщик из романа настоящий! Срочно едем, познакомите меня с русским Шерлоком Холмсом!

Мольбы, что это невозможно, и никак по чину не полагается, и вообще он никуда не поедет, пропали в шуме ветвей. Антонина кинулась за извозчиком. А Николай Карлович употребил ложку черной икры, пробормотал: «Будь что будет», перекрестился и влез в ношеный сюртук.

Новенькая кожанка, блестя отменной выделкой, прикрывала элегантный жилет и сорочку тончайшего материала — такой еще поискать! Далее — ботинки наимоднейшие английские лайковые, да со штиблетами, от которых глаз не оторвешь. Венчал наряд кожаный шлем с широкими очками для борьбы с ветром. Господин небрежно поигрывал перчатками с крагами ценой в месячное жалование городового.

Что и говорить, участок притих, разглядывая сказочного гостя. А тот возвышался монументом над помощником пристава Галкиным. Вежливо согбенный чиновник казался ниже китайца. Быть может, оттого, что господин источал таинственный аромат — нет, не парфюма, а чего-то неуловимого, что несет в жилах чистая кровь властительных предков. Что поделать, аристократ — не должность, а наследственная болезнь.

Сам же князь Одоленский изящно не замечал, какое он произвел смятение, а мило улыбался. Но предложение сесть, как и дежурный стул, твердо отклонил.

Вбежав в участок, Родион Георгиевич отметил: спортивная фигура, цветущий вид, брильянт в галстуке, одет наимоднейше — водителем мотора, на пальце перстень, держится в манере английского джентльмена, не женат.

— Профу профения, вафа светлость, что заставил ждать… — он изобразил вежливый поклон. — Коллежский советник Ванзаров к вафим услугам.

Князь окинул взглядом чиновника и вдруг протянул ладонь, как равному. У аристократа оказалось рукопожатие тренированного спортсмена. Впрочем, пройти отказался, дело на пару минут, и впредь просил обходиться без условностей, обращения «сэр» достаточно.

— Ваф мотор заставил окрестных жителей бросить все дела… сэр. Он поистине чудо! — изящно ввернул Родион Георгиевич.

Князь скромно заметил, что это первый в России «Де Дион-Бутон», двухместной модели. Он совершает пробные выезды и уже устал от всеобщего любопытства.

— Так вот, милейший Родион Георгиевич… — Надо заметить, что голос князя простуженно хрипел. — У меня случился конфуз, представьте: украли сундук… Кхе-кхе… Мне, право, неловко, но не будете ли столь любезны его найти? Не будь он частью коллекции, поверьте, не стал бы беспокоить подобными пустяками.

И рта не успел раскрыть Ванзаров, как Одоленский подробно описал пропажу.

— Воры проникли прямо в дом… сэр? — наконец, вставил коллежский советник.

— В том-то и дело… кхе-кхе… Такая глупость, даже смешно, унесли прямо от подъезда, представьте, какова прыть!