Сказано - сделано - Марина Серова

Вера даже не протянула руки, чтобы взять мою визитку. Я сунула ее в фартук старухи-хозяйки и гордой походкой пошла к машине. Правда, по дороге из-за этой самой гордой походки влетела обеими ногами в хоть и неглубокую, но грязную лужу, забрызгав свои светлые джинсы, но все равно я осталась уверенной — мне удалось произвести впечатление на мою новую знакомую. Теперь Вера знает, как меня зовут и кто я такая. Наверняка сразу же после моего ухода она прочитала визитку. К сожалению, мне пока непонятно, на чьей стороне Вера — на стороне убийцы или своего мужа. Будем надеяться, Сомова — хорошая жена хотя бы в том смысле, что не станет вредить своей «второй половине».

Как только я захлопнула дверцу машины, хлынул ливень и громыхнул гром. Такого буйства и урагана осенью не бывало! По крайней мере, я не могу этого припомнить. Дождь лил плотной стеной, которая периодически склонялась то в одну, то в другую сторону, повинуясь порывам ветра.

На подъезде к городу я решила даже остановиться. Впереди не было видно ни дороги, ни неба, ни земли. Движение здесь более оживленное, чем за городом, поэтому риск непредвиденной встречи с другим автомобилистом был огромным. Мы просто могли столкнуться посреди дороги, и тогда от знаменитого детектива и красивейшей женщины по имени Таня Иванова не осталось бы и жалкой тени.

«Дворники» работали с бешеной силой и все равно с трудом справлялись с тем количеством воды, которое обрушивалось на лобовое стекло моей несчастной верной «девятки». Было три часа дня, но все рисковавшие продолжать движение машины ехали, а вернее, тащились с включенными фарами. Я съехала на обочину и решила переждать этот неожиданный природный катаклизм.

Мимо меня на довольно высокой для такой непогоды скорости промчалась зеленая «Газель». Она окатила мою машину с ног до головы, оставив после себя очень яркое воспоминание. Я недовольно хмыкнула, прибавила звук магнитолы и завела мотор, надеясь, что небесный водопад вот-вот прекратится и я смогу наконец тронуться с места. И тут увидела необычное: зеленая «Газель» где-то там, за завесой дождя, развернулась и так же целеустремленно понеслась обратно. У меня возникло впечатление, будто на трассе сейчас отрабатывается каскадерский трюк для какого-нибудь захватывающего боевика. Но «кино» меня заинтересовало еще больше, когда ненормальный каскадер решил… пойти буквально на таран: он перекрыл мне дорогу, остановившись прямо перед капотом моей машины.

Выходить из уютного салона «девятки» под ливень мне совсем не хотелось, но после всего, что я увидела, терпеть такой беспредел я не собиралась. Еще ни разу в жизни мой обидчик не оставался ненаказанным! Я приготовилась к крупному столкновению и совсем было решилась нырнуть под струи дождя, ожидая увидеть в кабине микроавтобуса матерого шоферюгу с кулаками-кувалдами. Но тут из «Газели» легко выпрыгнула… длинноногая Вера и, слегка пригнувшись, под дождем подбежала к моему окну.

— Откройте, мне нужно поговорить, — потребовала она.

Ну вот! Теперь ей, что называется, приспичило! Помчалась за мной под таким ливнем…

Я, не задумываясь, жестом показала Вере, чтобы она садилась на переднее сиденье рядом со мной. Пока она обегала мою «девятку», «Газель» отчалила. Видимо, Вера остановила первую попавшуюся машину и попросила водителя во что бы то ни стало догнать бежевую «девятку». Ясно, после моего ухода она очень быстро опомнилась и все-таки решилась на откровенный разговор. Интересно, что она собирается мне сказать?

— Вас, кажется, зовут Татьяной, — усевшись рядом со мной и тяжело вздохнув, первой заговорила Вера Сомова.

— Да, до сегодняшнего дня меня так звали, — не удержалась и съехидничала я, но тут же об этом пожалела. Не в моих правилах портить отношения с людьми, которые каким-либо образом могут помочь в расследовании преступления.

— Мне нужна ваша помощь, — как-то робко взглянув на меня, пояснила Вера. — Извините меня. Наверное, это звучит странно… только что я не хотела вам открывать, можно сказать — выгнала вас и тут же обращаюсь с просьбой.

Вера закрыла глаза и замолчала. Я видела, как она тяжело дышит и нервно теребит свой шелковый шарфик, как пытается и не решается начать разговор.

— Конечно, Вера, конечно, — успокоила я женщину. — Я могу вам помочь. Вам и вашему мужу. Я работаю на него. А если я работаю на него, то это значит, что и на вас. Правильно?

— Да. То есть нет… — раздался странный ответ. Я видела, что Вера сильно запуталась в своих чувствах и поступках. Она хотела что-то объяснить, но, видимо, не находила слов.

— Как вас понимать? Вы хотите сказать, у вас с мужем уже не такие отношения, чтобы я смогла помогать вам обоим?

Вот это я закрутила! Сама не поняла, что сказала, умница тоже нашлась. Сомовой сейчас явно не до самоанализа и воспоминаний о совместно прожитых годах с великаном-мужем.

— Да, в последнее время у нас не все ладилось. То есть я все еще люблю его, но…

Вера разрыдалась и опять не смогла закончить фразу. И вообще мне показалось, что она вот-вот выскочит из машины и скроется за пеленой дождя. Вот так запросто убежит от меня, так ничего и не сказав.

— Что «но», что? — торопила я Сомову.

А она просто плакала.

— Дело в том, что мне угрожают. Я не могу сказать больше, извините, — сквозь рыдания прошептала Вера.

— Поэтому вам и нужна моя помощь? — настаивала я.

Но Сомова вдруг передумала. Она начала успокаиваться, и слова посыпались сами собой, только совсем не те, которые я ожидала услышать.

— Нет-нет, лично мне уже ничего не нужно, — твердила Вера. — Просто я не хочу впутывать вас в этот кошмар. Мне все равно уже не жить. Меня преследуют. Но вам, Таня, я советую отступиться от дела моего мужа. Его все равно упекут в тюрьму.

Вера совсем перестала плакать, но все равно ничего не хотела мне рассказывать. Утверждала только, что, по ее мнению, чем меньше я знаю, тем длиннее будет моя жизнь.

Но я тоже не отступала.

— Это очень опасные люди? — попыталась хоть что-нибудь выведать я.

— Да, да! Мой муж уже пострадал. Следующей жертвой буду я.

— Пострадал не только ваш муж, — продолжала убеждать Сомову я. — Вы знаете о смерти Инны Гольстер? Она найдена убитой на полу в вашей квартире.

Я увидела, что Вера резко побледнела. Кровь буквально отхлынула от ее лица. Оно стало совсем белым и застывшим, как у покойника.

— Да, бедная девочка. Она была такой доброй, красивой и юной.

Вера совершенно выбилась из сил. Я подумала, что хорошо было бы отвезти ее домой, а потом продолжить свое расследование. Сомова казалась запуганной до такой степени, что советовать ей что-либо сейчас было бессмысленно. В ее глазах затаился один лишь страх.

— Вера, вы устали. Вам нужно отдохнуть. Когда вы придете в себя, мы снова встретимся и вы мне все расскажете. Хорошо? Я отвезу вас туда, куда вы скажете.