Единственная любовь Шерлока Холмса - Татьяна Глинская

– О – да! Божественное, божественное – создано ангелами из тумана и лунных лучей! – засуетился синьор Сильвио. – Идеально для премьеры…

– Я надену его завтра, на благотворительный аукцион леди Абигэйл.

– Но вы не получали приглашения на это действо…

– Поэтому свяжитесь с леди Абигэйл. – Ирэн открыла ларец индийской работы, перебрала драгоценности. – Сообщите, что я дала кров бездомному щеночку и хочу передать для благотворительного аукциона жемчужное колье с камеей…

– Как? – ахнул Сильвио и отдернул холеную ладошку от ручки телефона. – Душенька, сейчас это единственная подлинная драгоценность в вашей коллекции. Будет достаточно, если вы просто споете на этом действе…

– Нет, Сильвио, я должна войти в их круг как настоящая леди! Пусть знают, что имеют дело с равной, а не с жалкой комедианткой… Кстати, вы когда-нибудь слышали о спиритизме?

– Я – католик. – Сильвио выразительно возвел глаза к небу, но вместо абриса Святой Девы обнаружил над головой только люстру и потолок с лепкой в стиле братьев Адам[5], добавил: – Мальчуганом я работал в цирке-иллюзионе, меня запихивали под круглый столик, оттуда я изображал голоса духов… – Он издал меланхолическую трель.

– Без промедления отправляйтесь за реквизитом, я сама поговорю с леди!

Легкий, изящный особняк леди Абигэйл в день аукциона был похож на прогулочную яхту, заброшенную тайфуном в ревущие сороковые широты. Дамы из «Лиги женского голоса» подвергли его осаде, рассчитанной по всем правилам военной стратегии. Первым делом они перекрыли подъездные пути к дому, затор превратил близлежащий квартал в сплошное дорожное происшествие. Многим гостям аукциона пришлось выбираться из экипажей и преодолевать последние футы до особняка пешком, сутулясь под градом комьев земли, кусков угля, открытых флаконов с краской и чернилами, которые швыряли в меховые одеяния отчаянные суфражистки. Аристократичные леди прижимали к груди, прикрывали рукавами и накидками крошечных собачек, а прислуга пыталась спасти от метательных снарядов самих хозяек.

Полиция запаздывала.

Зато журналисты уже расставляли треноги с фотографическими аппаратами, уличные мальчишки гроздьями висели на фонарных столбах, свистели и улюлюкали. Над хаосом звенел голос рыженькой мисс Пэм. Она забралась на крышу экипажа, кричала и свирепо размахивала зонтом:

– …Посмотрите на этих так называемых «защитников животных»! Они сотнями убивают беззащитных лисиц ради забавы! Охотники – позор Британии! Ради модных манто и шубок они поощряют убийство горностаев, соболей и бобров…

Экипаж мисс Адлер с трудом протиснулся через боковые улочки и замер у бокового входа в дом, как раз когда прибыла полиция и разразилось настоящее побоище. Полисмены пытались оттащить дам, вцепившихся в прутья забора. Воинственные дамы колотили «бобби» без всякой жалости тяжелыми зонтами, тростями и сумочками, в которые заранее спрятали кирпичи и камни. Оступившегося полисмена свалили на землю и начали пинать ногами, чтобы отбить бедолагу, его коллеги ринулись в атаку, орудуя дубинками. Извивающихся арестанток волокли по мостовой, их подолы мгновенно пропитывались жидкой грязью, затем запихивали в полицейские фургоны.

Прохожие обходили место битвы стороной, сохраняя нейтралитет. Только молодой человек в форме морского офицера попытался вклиниться между мисс Пристли и полицейским и растолкать их в разные стороны, как рефери разводит боксеров на ринге. Но бойкая Пэм и не думала благодарить своего заступника, а в пылу схватки наградила его коротким, хорошо поставленным ударом кулака.

На скуле у молодого человека расплылось алое пятно.

Затем суфражистка ухитрилась швырнуть дымовую шашку и пыталась ускользнуть в клубах дыма. Ирэн выглянула из экипажа и сделала девушке знак, подхватила под локоть, когда она оказалась достаточно близко:

– Сюда, скорее забирайтесь внутрь! Иначе снова окажетесь в полиции!

Мистер Уайльд, прибывший на светское мероприятие вместе с Ирэн, критически оглядел помятую в битве «воительницу», заметил тоном светского человека:

– Пэм, милочка, вы только что подбили глаз лейтенанту Вудли, для офицера британского королевского флота это бесчестье! Иначе говоря, вы лишили его чести, знаете, что происходит в таких случаях? Порядочный джентльмен женится. Считаю, что как лицо, отстаивающее женское равноправие, вы тоже должны вступить с Вудли в брак!

Ирэн рассмеялась:

– Оскар, вы вогнали бедную девушку в краску! Мой кучер вывезет Пэм в местечко поспокойнее, только не выглядывайте наружу, дорогая… Нам же с мистером Уайльдом придется поторопиться, аукцион вот-вот начнется…

Гостиная леди Абигэйл, где в сезон устраивали пышные балы, сегодня была отдана четвероногим питомцам – маленьких собачек и кошек демонстрировали прямо в корзинах или на атласных подушечках. В просторных клетках можно было наблюдать животных более экзотичных – мартышек, попугаев, медвежонка, сонного питона, несколько ядовитых змей. Леди Абигэйл охотно рассказывала всем желающим, как спасала этих несчастных из рук бродячих циркачей и побирушек.

Собаки покрупнее дефилировали рядом с владельцами по ковровой дорожке зеленого цвета, которую леди Абигэйл заказала специально для этого случая. Псы демонстрировали знание команд, гости аплодировали, лучших удостаивали наград – розеток, сахарных кубиков и кожаных ошейников.

В музыкальном салоне под сухой стук молоточка аукциониста распродавали замечательные украшения, китайские вазы и старинные безделушки, собранные леди Абигэйл у сердобольных жертвователей.

Жаль, у Ирэн сейчас не имелось свободных средств, чтобы заглянуть туда. Зато она гордо пронесла по «дорожке славы» своего миловидного щенка. Сухопарая дама в темном вдовьем платье – сама леди Абигэйл – вручила ему розетку и признала малыша достойным членом общества, куда лучшим, чем те, на улице!

Часть гостей наблюдала за догорающей баталией через окна.

Мисс Адлер присоединилась к ним, белокурый морской офицер, вступившийся за Пэм, тоже смотрел на улицу и вздыхал:

– Печально…

– Скорее возмутительно! – посуровела леди Абигэйл. – Я сама наблюдала, как у одной дамы, там, на улице, нижняя часть платья приняла совершенно неподобающий вид, открыв все, что леди не демонстрирует даже собственному мужу – все, абсолютно все, что продают в галантерейных лавках и чего нельзя назвать в приличном обществе…

Но молодой человек только фыркнул:

– Печально, что я не прихватил бинокль! Там попадаются миленькие. Как по мне, миледи, лучше отправить этих дамочек в парламент. Заторов в городе будет меньше, а от парламента все равно никакого проку, как любит повторять наш «неустрашимый лорд».

– Вы говорите об адмирале Армбалте? – заинтересовалась Ирэн. – О! Вам наверняка доводилось сопровождать его в морских баталиях?