Введение в мифологию - Александра Баркова

При следующем типе мышления мы будем использовать термин «демонологическое мышление». Об этом типе мышления Лосев писал, что от вещи отделяется ее субъект, душа вещи, говоря по-гречески – демон (даймон). Демон не в смысле «злой дух», а именно в смысле «дух вещи». И здесь, заметим, у нас будет уже очень четкое противопоставление изображения божества и самого божества. Сам по себе носитель образа – не важно, какого божества, в данном случае даже не важно, какой религии – является только знаком, не более того. Говоря очень грубо, можно вырезать фотографию иконы из какого-нибудь календаря и при отсутствии других изображений повесить и молиться на нее. И кстати, это отнюдь не только свойственно христианам. В буддизме, например, сейчас это достаточно широко распространено, а уж в 90-е годы буддисты за отсутствием соответствующих изображений только так и делали. Есть некое изображение, оно само по себе, и оно только знак соответствующего божества. Причем здесь мы уходим в очень большой пласт представлений о демоне (даймоне), но опять же демон не злой дух, а именно дух-покровитель. Дух-покровитель поэтов, музыкантов, художников. Все наши представления о музе – это очень четкое воплощение демонологического мышления. У Пушкина в стихотворении «Поэт», когда он подробно рассказывает, что «меж детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он. Но чуть божественный глагол до слуха чуткого коснется, душа поэта встрепенется, как пробудившийся орел…» и т. д. Здесь же и то, о чем говорят гораздо меньше, – представление о божественных супругах. То, что в Европе дало очень грубое представление об инкубах и суккубах, то есть демонах, вот тут уже в нехорошем смысле слова «демонах», демонах женского и мужского пола, которые приходят – женского пола к мужчинам, мужского пола к женщинам, – искушают их и склоняют к соитию. К сожалению, в такой низменной форме все это в европейской культуре представлено. А если мы, допустим, возьмем культуру Востока, то там наличие божественной супруги – в первую очередь такой тип мифов касается мужчин – рассматривается как залог вдохновения, как залог магической силы и т. д.; он очень широко распространен, причем это касается и высоких цивилизаций, и сибирского шаманизма, и т. д.

Ну и наконец, Лосев обозначает третий тип мышления – современный – как номинативный, от слова nominativus, то есть «именительный падеж». И он подчеркивает, что номинативное мышление возможно вообще без мифологии, но надо учитывать, что он все-таки писал в 50-е годы, когда иначе написать просто было нельзя. Но если уж мифология и есть, то она понимается как система разума. И здесь он приводит пример формирования олимпийского пантеона в Греции, когда образы богов становятся гораздо более гармоничными, и здесь для нас, кстати, очень важно, что именно на таком этапе формируются представления о родственных связях между богами, потому что сама по себе разветвленная генеалогия богов – когда бедный студент вынужден учить, кто кому приходился братом, папой, мамой, дядей, тетей, троюродным дедушкой – это уже результат рациональной обработки мифологии, и это действительно этап номинативного мышления. Но заметим, что эти три этапа в какой-то степени существуют вообще всегда. То есть, когда мы говорим вслед за Лосевым об эволюции, речь идет о том, какой этап у какого народа в какое время доминирует. Понятно, что черты инкорпорированного мышления мы обнаруживаем и сейчас, хотя, безусловно, мы живем в эпоху номинативного мышления, и это надо очень хорошо понимать.

Наша с вами сегодняшняя тема – «герой шаманского мифа». Прежде чем мы начнем ее разбирать, ответим на вопрос, который кажется очень простым. Кто такой в мифологии герой? Попробуем привести примеры каких-либо мифологических героев, например кого-нибудь из Древней Греции: Геракл, Персей, Тесей… Можем вспомнить Ивана Царевича или Ивана-дурака (ничуть не меньший герой и ничуть не меньше подходит). Что общего между Гераклом и Иваном-дураком? Между ними много общего. Но самое главное – это то, что и тот и другой регулярно совершают вольно или невольно (кстати, оба невольно) путешествия из мира людей в иной мир. Это, собственно, мы уже отчасти разбирали на первой лекции, когда говорили, что мифологическое мышление в принципе основано на представлении о мире людей и ином мире. Когда мы будем применительно к мифологии (я подчеркиваю – любой мифологии любого народа любой эпохи) использовать слово «герой», то для нас это в первую и главную очередь будет персонаж, который способен совершать путешествия из мира людей в иной мир. Именно его мы будем называть героем. Он может убивать чудовищ или оставлять этих «динозавров» доживать, он может быть умным или глупым – не важно, но в мифологии герой – это тот, кто способен на путешествие между мирами. Теперь ответьте: обычный человек в другой мир войти может? Войти он, конечно, может. Но последствия будут весьма печальные, поскольку иной мир живых не принимает. Далеко не всегда это мир смерти. Но обычному человеку войти в мир богов гибельно. С другой стороны, может ли бог войти в мир людей? У нас (если мы берем архаику, а мы ее и будем брать) достаточно много сказаний о том, что некое существо из мира богов приводят в мир людей. Как правило, это героиня. Как правило, она выходит замуж за героя. Что с ней бывает в мире людей? По тем или иным причинам она там погибает. Существо из иного мира точно так же не может жить в мире людей, как обычный человек не может существовать в мире богов. Именно поэтому и возникает образ мифологического героя, то есть медиатора – посредника между мирами, который своей деятельностью (и совершенно неважно, какая это деятельность) осуществляет «коммуникацию» между миром людей и иным миром. Он для этого и нужен. Он для этого и существует. Главное, что совершает герой: он странствует из мира людей в иной мир и, что существенно, обратно. Если он обратно «не пройдет», то какой же он герой?

При чем тут шаманский миф? И что такое шаманский миф? И почему мы о нем говорим, хотя шаманизм мы не изучаем? Здесь нам следует ввести одно важное понятие (оно нам понадобится позже, когда мы будем проходить Древний Египет). Понятие двойника.

Что такое двойник? У нас, людей христианской культуры (независимо от нашего вероисповедания), есть достаточно четкое представление о душе. Что такое душа? Это некая бестелесная сущность, которая если выходит из тела, то человек или умирает, или впадает в состояние временной смерти. В отличие от души, двойник – точно такая же бестелесная сущность, которая может выходить из тела человека и возвращаться, при этом человек нормально функционирует. Выход двойника из тела не приводит к какой-либо форме смерти. Кроме того, двойников у человека может быть несколько.

Мы непосредственно подходим к шаманизму, потому что в основе шаманских представлений – мысль о том, что двойник есть у каждого человека. И обычный человек отличается от шамана тем, что шаман способен контролировать своего двойника, когда тот вне тела, а обычный человек на это не способен. Соответственно, для шаманских культур основная форма этой духовной практики заключается в следующем: если с неким человеком приключается беда, зовут шамана, который должен определить отсутствие двойника, найти его (с двойником, скорее всего, беда, потому что он попал на зубок в прямом и переносном смысле какому-нибудь чудовищу). Задача шамана – отправиться в иной мир, это чудовище одолеть и «заблудшую» душу вернуть. Понятно, что физически шаман никуда не девается (он находится в чуме, юрте), пляшет перед сородичами, перед больным, рассказывая весьма подробно о своем путешествии. Путешествует его двойник, он собирает команду «приключенцев» (духов-помощников) и вместе с ними отправляется на поиски. И дальше разворачивается совершенно захватывающее действо, невероятное по силе экспрессии, когда шаман рассказывает о том, где он странствует, что с ним там происходит, как он находит душу и возвращает ее. Это то, что касается (в упрощенной, беглой форме) практики шаманизма «обычного».