Шляпка с перьями - Мэри Бэлоу

– Прошу прощения, – сказала она. – Я не слышала…

– Очень красиво, – сказал он. Его голос звучал хрипло, как будто он простудился. Он смотрел на ее волосы. – Но я и не сомневался.

Она почувствовала страшное смущение. Она чувствовала себя почти голой. Никто никогда не видел ее с распущенными волосами.

– Прошу прощения, – повторила она. – Я не знала…

Он подошел еще ближе, поднял руку и легко провел кончиками пальцев по волосам.

Мама всегда говорила, что мужчин легко вывести из равновесия. Долг леди – никогда не давать им повода.

– Твоя красота не нуждается в том, чтобы ее подчеркивали яркой одеждой, – сказал он. – Она говорит сама за себя. Серое платье? Очень верная деталь.

– Ну… – начала она в смущении. Ей хотелось сделать шаг назад, но это было бы невежливо. – Понимаете, эта шляпка и плащ… – Краем глаза она увидела его саквояж, и страшные подозрения охватили ее.

– Так что же? – спросил он.

Его глаза, устремленные до этого к ее губам, поднялись. Они действительно были серебристыми и выглядели бы бесцветными, если бы не темные ободки – как будто кто-то взял кусочек угля и обвел радужную оболочку.

– Ох, – сказала она, зажмурившись. – Так это ваша комната?

Как она могла подумать, что подобная роскошь была предназначена для нее? Конечно же, для нее приготовили комнатку на чердаке. Служанка! Противная девчонка!

– Да, – тихо сказал он. – Это моя комната.

– Я так сожалею, – сказала она. – Служанка привела меня сюда. Наверное, она не поняла… Хотя мне кажется, что она знала, что делает…

Она почувствовала, как его руки поднялись по ее рукам выше, пока не остановились на плечах. Она не ощутила движения с его стороны и не двигалась сама, но каким-то образом ее грудь коснулась его груди.

– Она вела себя грубо? – спросил он. – Ладно, забудем о ней, мисс Стефани Грей. Она не имеет никакого значения.

Его губы прикоснулись к ее губам.

Она открыла глаза и дернула головой. Она пришла в чужую комнату, распустила волосы, и вот что получилось. Мужчина теряет над собой контроль. Мама была права. Мужчины – даже лучшие из них – слабые существа.

И вдруг ей в голову пришла другая мысль, еще более ужасная. Он, наверное думает, что она сделала это преднамеренно. Наверное, он решил, что, когда в карете она говорила о благодарности, она имела в виду…

– Нет, – сказал она, вернее, слабо прошептала. Это прозвучало неубедительно даже для ее собственных ушей.

– Нет? – Он взглянул довольно холодно и надменно.

Одна его рука, поняла она, обнимает ее за талию, так что она прижимается к нему животом. Он показался ей очень мускулистым и мужественным. И тем не менее она не испытывала страха – только не перед ним – лишь огорчение из-за недоразумения, возникшего по ее вине или вине служанки.

– Нет, – сказала она более твердо.

Она не удивилась, когда он опустил руки и шагнул назад. Он определенно отличался от мужчин, с которыми ей приходилось сталкиваться у мистера Бернаби. Она считала так весь день и сейчас тоже не сомневалась в этом. Она не чувствовала страха, только смущение и сожаление, что невольно спровоцировала его. Он смотрел на нее приподняв брови и явно ожидая объяснений.

– Я вам очень благодарна за все, – сказала она, заставив себя смотреть ему прямо в глаза. Она скрестила руки на груди. – Поверьте, сэр. Больше, чем могу выразить это словами. Когда-нибудь я отплачу вам.

– Когда-нибудь, – повторил он тихо, в его глазах промелькнула знакомая усмешка.

– Думаю, – сказала она, – мне следует пойти в мою комнату, мистер Мунро. Не могли бы вы указать мне путь, или лучше попросить об этом служанку?

– Но, – сказал он, пряча руки за спину, – мы же решили, что на служанку положиться нельзя. Будет лучше, мисс Грей, если вы останетесь здесь, а я займу комнату, предназначавшуюся для вас.

– Нет-нет, – запротестовала она, когда он развернулся к двери и нагнулся за саквояжем. – Прошу вас, не надо. Я не могу позволить…

– Мисс Грей, – сказал он тоном, который, поняла она, заставлял подчиняться слуг, даже если он не повышал голоса, – я настаиваю. Вы окажете мне честь позавтракать со мной – завтра в восемь?

– Пожалуйста, – взмолилась она. – Я чувствую себя ужасно. Это ваша комната. Она такая роскошная.

Он оглядел комнату и посмотрел на нее.

– Да, определенно, – сказал он. – Уверяю вас, что комната, предназначавшаяся вам, ничем не уступает этой.

Он успокаивал ее. Она не верила ему. Но не было смысла спорить дальше. Он хотел до конца остаться джентльменом.

– Благодарю вас, – сказала она. – Вы очень добры.

И прежде чем выйти из комнаты и закрыть за собой дверь, он сделал то, что никто до него в ее жизни не делал. Он взял ее правую руку, поднял к губам и поцеловал кончики пальцев.

– Спокойной ночи, мисс Грей, – сказал он. – Приятных сновидений.

Когда он ушел, она закрыла глаза и, словно в молитве, подняла ладони к губам. Боже, какой стыд. Как он посмотрит ему в глаза завтра утром? Она пришла в его комнату, распустила волосы. Она сидела на кровати, когда он вошел. Естественно, он подумал… И тем не менее, стоило ей сказать «нет», он немедленно оставил ее. Более того, он отдал свою комнату в ее распоряжение и сказал, что она окажет ему честь, позавтракав с ним.

Если она и утратила веру в мужское благородство за последние шесть лет – а иногда было трудно думать, что остались еще в мире мужчины, похожие на ее папу, – то вера эта была восстановлена сегодня. Как же повезло его жене, если у него есть жена.

Но, может, никакой жены нет. Стефани была не настолько наивна, чтобы считать, что он ждал только поцелуев несколько минут назад. Он собирался… Да он собирался совершить это. Но она не могла винить его. Он думал, что она откровенно завлекает его и, будучи мужчиной – мама предупреждала об этом, – не мог отказаться от соблазна. Но он, без сомнения, отказался бы, если бы был женат. Он определенно холост.

Она была рада, что он оказался джентльменом. Стефани вздрогнула, осознав, что ей угрожала настоящая опасность. Она находилась в спальне наедине с ним. Она невольно пробудила в нем страсть. И она осознала две вещи за тот краткий миг, когда он прижимал ее к себе. Она почувствовала его силу, против которой оказалась бы беспомощной, вздумай он применить ее. И еще что-то. Она не рискнула бы облечь в слова, даже мысленно, что именно.

Стефани постаралась отвлечься от беспокойных мыслей. Ей нужно помыться – она чувствовала себя грязной и неряшливой. Она полностью разденется и вымоется с ног до головы. Она даже постирает кое-что из белья. Остается надеяться, что до утра все просохнет. И она так устала. И тело, и мозг отказывались работать. Она вымоется и будет спать, спать, спать.