Жанна Д'Арк, Орлеанская Дева - Ольга Велейко

желаю передать от Господа, я удаляюсь, и одиночестве молюсь Богу. Я жалуюсь ему, что те, к которым я обращаюсь, не верят мне с большой готовностью; и когда моя молитва заканчивается, я слышу Голос, который говорит мне: ‘Дочь Бога! продолжай! продолжай! продолжай! Я помогу тебе: продолжай! ‘ И когда я слышу этот Голос, я чувствую большую радость. " И, повторяя нам эти слова ее Голоса, она была — странно сказать! — в изумительном экстазе, поднимая глаза к Небесам.»

Как видим, несмотря на все продолжающийся рост популярности Жанны, многие приближенные короля, в особенности священнослужители, не слишком ей доверяли. Наоборот, среди военных людей, доверие к ней после победы значительно выросло. Даже опытные капитаны стали прислушиваться к ее советам, находя их вполне разумными.

Наконец близ Раморантена начался сбор войск. С 24 мая Жанна находилась в Сель-ен-Берри, недалеко от этого города, а также ездила по окрестностям с визитами. 8 июня, в Селе Жанна встретилась с юными братьями де Лаваль, бретонскими вельможами. Письмо Ги своей бабушке весьма любопытно, вот его часть: «…Я пошел в ее дом, чтобы увидеть ее, и она послала за вином и сказала мне, что мы будем скоро пить это вино в Париже. Это была божественная вещь — видеть ее и слышать ее. Она оставила Сель в понедельник, в час вечерни для отъезда в Раморантен, вместе с маршалом де Буссаком и очень многими солдатами. Вся она была облачена в белые латы, только голова оставалась непокрытой; в руке она держала маленький боевой топорик. Когда она приблизилась к стременам и собиралась вскочить на своего могучего вороного коня, он заржал, поднялся на дыбы и всячески противился.

Тогда Жанна сказала: «Подведите его к кресту». Крест возвышался у входа в церковь. Коня подвели, и она села в седло, и конь не шелохнулся, а стоял как привязанный. И тогда, повернувшись к церковным вратам, она изрекла своим женственным голосом: «Вы, отцы духовные и служители церкви, устройте шествие и помолитесь за наши души!». После чего повернула к дороге, и воскликнула: «Вперед!» Ее развернутое знамя нес паж, она держала в руке небольшой топорик. Один из ее братьев, прибывший восемь дней тому назад, поехал с нею. На нем были также белые доспехи…

…Сегодня герцог Алансонский, Бастард Орлеана, и Гокур должны были оставить Сель, после Девы. И люди прибывают со всех сторон каждый день, все с хорошей надеждой на Бога, который я верю, поможет нам. Но денег там не имеет ни один при Дворе…»

Фактическим командующим был назначен герцог Алансонский. Наконец 9 июня Жанна с герцогом и отрядом в 600 копий прибыла в Орлеан, где уже находились войска.

Армия прошла по южному берегу Луары и атаковала предместья Жаржо 11 июня. Сначала разгорелся спор, стоит ли атаковать с ходу сильно укрепленное место, однако Жанна сказала: «Нет, не бойтесь их численности, не смущайтесь делать нападение; Бог поддержит ваши усилия; если бы я не была уверена, что именно Бог ведет нас, я предпочла бы лучше заботиться об овцах, чем подвергать себя таким большим опасностям!».

Первая атака не удалась, враг отразил нападение и совершил вылазку; однако «увидев это, Жанна, подняла свое знамя, и вступила в сражение, призывая солдат иметь храбрость в сердце». Во время повторной атаки французы овладели предместьями.

Утром, 12 июня, начался общий штурм крепости, которому предшествовала артиллерийская перестрелка.

Суффолк пытался договориться с Ла Иром о двухнедельном перемирии, однако его отозвали.

Согласно «Журналу Осады Орлеана», тяжелая бомбарда из этого города разрушила «наибольшую башню» всего тремя выстрелами. Во время этого обстрела произошло любопытное событие, рассказанное герцогом: «В течение нападения на Жаржо, Жанна сказала мне, указывая на орудие в городе: «Сойдите с этого места, или эта махина, убьет Вас. " Я удалился, и вскоре после того, то самое орудие действительно убило господина де Люда в том самом месте, от которого она сказала мне уходить».

Вскоре начался штурм, во время которого Жанна была ранена камнем: «Жанна была на лестнице, со знаменем в руке, когда ее знамя было поражено, и сама она была поражена в голову камнем, который частично раскололся и который ударил в ее шлем. Она была сброшена на землю; но, поднявшись, она закричала: " Друзья! друзья! Вперед! Вперед! Наш Бог поразит англичан! Они наши! Держитесь храбро. " В тот момент в город ворвались; и англичане бежали к мостам, где французы преследовали их и убили больше чем 1 100 человек. "

Немедленно после победы армия вернулась в Орлеан (13 июня), и направилась южным берегом к Менгу. 14 июня вечером был захвачен мост этого города. 15 июля армия вышла к Божанси, и осадила его. 16 июля после массированного обстрела англичане оставили город и отступили в замок. 17 июля утром они по договору оставили Божанси.

Одновременно с востока к французам прибыл коннетабль Ришемон с «400 копьями и 800 стрелками».

Официально коннетабль был удален от королевского двора, и несмотря на то, что помощь нужна была французам как воздух, герцог Алансонский хотел отказаться от нее. Далее источники расходятся в оценке событий. Груэль утверждает, что Жанна не хотела видеть коннетабля, но на примирении настояли капитаны, которые якобы сказали, " что уважают его и его людей больше, чем всех дев в королевстве». Это сомнительно, сам герцог Алансонский говорит, что Жанна наоборот наиболее сильно настаивала на встрече.

Так или иначе, войска объединились. Жанна приветствовала коннетабля:

«Ах, дорогой коннетабль, вы прибыли нежданно, но поскольку вы прибыли, добро пожаловать!»

По легенде, Ришемон сказал Жанне при встрече: «Я не знаю, от Бога вы или нет. Если вы от Бога, я не боюсь вас, если же от дьявола, то я боюсь вас еще меньше!»

Английская армия под командованием Фастольфа, не зная о капитуляции Божанси, подошла к этому городу во второй половине дня. Англичане построились в боевой порядок и послали герольда с вызовом на бой. Однако французы ответили, что в этот день уже поздно сражаться. Тогда англичане снялись с лагеря и отошли к Менгу, попытавшись ночью овладеть мостом. Этого им не удалось, и после совещания было решено оставить долину Луары. Англичане двинулись к Жанвилю.

Французская армия пошла следом, но потеряла противника из вида. Военачальники стали волноваться, однако Жанна успокоила их, сказав, что врагу не спрятаться даже в облаках.

Дюнуа вспоминал: «Герцог Алансонский спросил Жанну, что должно было быть сделано. Она ответила