Горячий шоколад - Терри Грант

Как же так? Зачем он назвал нам чужую фамилию? Зачем сказал, что занимается живописью? Почему он солгал? — мысленно задавала кому-то Лаура бесконечные вопросы, беспокойно теснившиеся у нее в голове. Но ни этот неведомый кто-то, ни тем более она сама в этот миг ответить на них не могли.

— Я догадываюсь, о чем ты думаешь, — заметила Виттория, наблюдавшая за выражением ее лица. — Могу сказать тебе только одно: если этот таинственный красавец предпочел остаться неузнанным, значит, у него были для этого веские причины.

— Да, я уехал в Монтефалько, не предупредив тебя, я пренебрег своими обязательствами и пропустил переговоры с американскими партнерами… Я виноват… и признаю это. Но тебе хорошо известно, по какой причине я так поступил, — усталым голосом говорил Ренато, устремив взгляд куда-то мимо Карло, хотя тот сидел прямо напротив него. — Тебе хорошо известно, что я поехал туда за Элеонорой. С тех пор, как она ушла из дома, я не мог думать ни о чем другом… Я должен был найти ее…

— Ну и как, тебе это удалось? — с напускной заинтересованностью спросил Карло.

Ренато удрученно покачал головой.

— Нет, в Монтефалько ее не было. Даже ее отец не знает точно, где она может быть. По крайней мере, так он утверждает…

Карло несколько секунд молча разглядывал лежавшую на столе папку, затем негромко проговорил:

— Думаю, в настоящее время эти сведения уже нельзя назвать достоверными. Ведь теперь даже мне известно, где пребывает Элеонора. Что уж говорить о синьоре Сабателли…

— Ты… Ты знаешь, где Элеонора? — встрепенулся Ренато, порывисто привстав со стула.

— Да, представь себе, — развел руками Карло.

— Но… Как ты мог это узнать? — ошеломленно спросил Ренато. — Кто тебе сказал?

— Ты не поверишь, но эти сведения я получил из первых рук… То есть от самой Элеоноры.

Ренато медленно опустился на стул.

— Так ты хочешь сказать, что она…

— Позвонила вчера днем в наш офис и любезно попросила меня передать тебе, что если ты жаждешь увидеться с нею, то сможешь это сделать на бракоразводном процессе, — с расстановкой проговорил Карло. — И я так же любезно согласился выполнить ее просьбу. Чем, собственно говоря, в данный момент и занимаюсь…

Ренато уставился на него бессмысленным взглядом.

— Прости, я не понял… Увидеться где? — наконец еле слышно спросил он.

В ответ Карло резко поднялся на ноги и сделал несколько быстрых шагов в направлении окна, затем обратно.

— Да перестань ты, ради бога! — громко воскликнул он. — Что ты изводишь себя, будто во всем этом есть твоя вина! Разве ты прогонял ее? Разве хоть один из твоих поступков мог стать причиной подобной выходки?

— Не защищай меня. Я был несправедлив к ней, — горячо возразил Ренато. — Ну что мне стоило сделать ее имя названием нового шоколада? Ведь она моя жена, она это заслужила…

— Очнись, прошу тебя! Вся эта история с названием была для нее только предлогом. Она давно приняла решение бросить тебя.

— Не говори так об Элеоноре! — задыхаясь от гнева, прокричал Ренато. — Ты не имеешь права осуждать ее и уж тем более обвинять в чем бы то ни было… Скажи мне, где ее найти, и я прямо сейчас поеду к ней, чтобы попросить прощения.

— Думаю, тебе это не удастся сделать, — вновь перешел на спокойный тон Карло, глядя в глаза своему собеседнику.

— Потому что ты отказываешься сообщить мне ее местонахождение? — с вызовом поинтересовался Ренато.

— Потому что ей наплевать на твои мольбы о прощении… И на твой шоколад тоже… — тихо объяснил Карло. — Элеонора теперь с другим изобретателем шоколада, который наверняка и является вдохновителем умело разыгранной ею сцены…

— Что ты сказал? — угрожающим тоном спросил Ренато и, решительно подойдя к Карло, схватил его за грудки. — Повтори… Если осмелишься…

Карло иронично хмыкнул, открыто глядя прямо в глаза своему шефу.

— Господи, прямо как в кино… — словно разговаривая с самим собой, пробормотал он. — Да пожалуйста… Сколько раз тебе повторить, чтобы до твоих куриных мозгов дошло наконец, что Элеонора предала тебя, что она бросила тебя ради другого, что ваша ссора была разыграна по заранее придуманному сценарию? Мне не трудно, я повторю это и сто раз…

Некоторое время Ренато смотрел на Карло, судорожно вцепившись пальцами в темно-синюю ткань его рубашки, словно надеясь, что тот вдруг рассмеется и признается, что все это только розыгрыш. Но Карло молчал. Тогда Ренато разжал пальцы и, отступив на несколько шагов назад, безвольно опустил руки.

— Откуда тебе это известно? — одними губами проговорил он.

Карло поправил смятую на груди рубашку и, бросив исподлобья хмурый взгляд на Ренато, ответил:

— Да все от нее же… Она сказала, что если ты откажешься дать ей развод, то будешь иметь удовольствие объясняться с ее женихом… Которым является не кто иной, как Маттео Фазини…

— Фазини? Тот, который полгода назад начал выпуск шоколадных батончиков…

— «Изумрудное яблоко», — подсказал Карло. — И тот, который является твоим злейшим завистником и конкурентом, — добавил он. — Теперь понимаешь, что к чему?

Ренато отрешенно покачал головой.

— Нет, не понимаю… Не могу понять… Не хочу…

Карло тяжело вздохнул.

— И все же, как ни крути, придется…

Ренато бросил на него ничего не выражающий взгляд.

— Я не верю… Я не верю, что Элеонора могла вот так бездушно и жестоко решить все за меня… за Констанцу… Я не верю в то, что она могла сделать это…

— А ты что думал? Что она ушла из дома, чтобы немного прогуляться? Что она устроила ту смехотворную сцену в порыве праведного гнева и искренней обиды? Неужели ты и вправду веришь в то, что женщина, которая дорожит любовью мужа и миром, царящим в ее семье, может уйти куда глаза глядят только потому, что на шоколадках не будет написано ее имя? Приди в себя, это же просто смешно!

Ренато сел за свой рабочий стол и принялся медленно перелистывать страницы каталога их шоколадной продукции.

— И что же мне теперь делать? — проговорил он, словно в пустоту.

Карло пожал плечами.

— Дать женщине то, что она просит. Развод. И продолжать свой путь дальше. В конце концов, это ведь не крушение мироздания… Кстати, семейные проблемы не освобождают тебя от профессиональных обязанностей. Надеюсь, ты не забыл, что через две недели должен закончить работу над новым рецептом? Ведь ты обещал мэру, что работа для учрежденного им конкурса будет оригинальной как по форме, так и по содержанию…

Ренато отшвырнул каталог на другой край стола.

— Слава богу, Элеонора пока еще не отшибла у меня память, — недовольно проворчал он. — Но помню я о своем обещании или нет, теперь уже значения не имеет… Потому что выполнить его я вряд ли смогу… В конце концов, в Перудже есть много других производителей шоколада. Почему бы мне раз в жизни не уступить им пальму первенства?