Идеальный мужчина - Джорджет Хейер

— Ничего, — ответила она с наигранной легкостью.

— Не пытайтесь меня обмануть. Расскажите! — продолжал он настаивать. — Что-то случилось? И это выбило вас из колеи? Вам опять не дает житья эта испорченная девчонка?

Она понимала, что разговор для нее окажется нелегким, но после того, как он внезапно прочитал тревогу на ее лице и заговорил с таким искренним участием, сердце ее чуть не разорвалось от боли. И все-таки Анкилла умудрилась изобразить подобие смеха.

— Помилуй бог! Нет, конечно нет! В самом деле, сэр…

— Тогда что же?

Как можно спросить мужчину, есть ли у него несколько незаконнорожденных детей? Это представлялось невозможным. Даже самая дерзкая женщина не решится на такое! Да это было бы и бесполезным, помимо всего прочего. Ответ и так был уже хорошо известен, и не из какого-нибудь сомнительного источника — сам Линдет сообщил об этом, вовсе не помышляя очернить кузена, а так, между прочим, слегка сожалея о его безобидной причуде. Эта мысль укрепила ее решимость — и она произнесла уже более твердым голосом:

— Ничего серьезного, так, пустяк — головная боль. Думаю, в воздухе пахнет грозой. У меня всегда от этого начинает болеть голова. У Тиффани тоже. И в самом деле, мне следует находиться с ней, а не беседовать с утренними посетителями. Надеюсь, вы не сочтете это невежливым с моей стороны, но я должна бежать, сэр Вэлдо, и…

— Невежливой вас не считаю, а вот неискренней — другое дело! Почему вы меня величаете утренним посетителем, когда отлично знаете, сколько я дожидался возможности поговорить с вами без посторонних… и уж определенно не с намерением болтать светские пошлости? — Он улыбнулся ей. — Так уж боитесь погрешить против правил приличия? Вы же пока не миссис. А даже самой опекаемой девушке, как вам известно, дозволяется получить предложение выйти замуж в отсутствие бдительных стражей.

Она простерла руки в умоляющем жесте, отвернулась и жалобно произнесла:

— Нет, не говорите так! Умоляю, не говорите этого!

— Но, моя дорогая…

— Сэр Вэлдо, я очень признательна вам… весьма польщена… но не могу принять ваше… ваше лестное предложение.

— Почему же? — спросил он спокойно.

В отчаянии она вдруг подумала, что должна была предвидеть, что он скажет нечто совсем неожиданное, тогда так не растерялась бы, не лепетала бы бессвязно.

— Я не… Я никогда не смогу… У меня нет намерения… даже мысли о замужестве.

Некоторое время он молчал. Между его бровями образовалась морщинка, глаза неотрывно изучали ее профиль. Наконец сказал:

— Возможно, вы просто всерьез не задумывались о замужестве? Это совсем нетрудно понять. Я намного старше вас, и, представьте, вот сколько лет никогда не помышлял о женитьбе. Но встретил вас, полюбил и теперь ни о чем другом и думать не могу. Простите меня! Меньше всего хочу выглядеть самонадеянным, но я отказываюсь верить, что вы и в самом деле ко мне равнодушны.

— Боюсь, что… — Анкилла вспыхнула. — Что я… что я дала вам повод предположить, будто хочу получить от вас предложение. Даже если я поощряла вас, то вовсе не потому, что в мои намерения входило такое. Обстоятельства сложились так, что нам много времени пришлось провести вместе. И… и я нашла вас занимательным, приятным собеседником, а это привело к тому… тому, что я стала обращаться с вами с некоторой фамильярностью, которую вы ошибочно приняли за нечто большее, чем простая симпатия.

— Вы не правы, — возразил он. — Вы были весьма далеки от того, чтобы поощрять меня или обращаться фамильярно. Вы старались держать меня на расстоянии вытянутой руки. Но в ваших глазах… Простите, не могу объяснить, но я не мог ошибиться, ведь я не слепой и не зеленый юнец.

— Не сомневаюсь, сэр, что у вас богатый опыт в вещах подобного рода, но в данном случае, уверяю, вы ошибаетесь.

— Да, у меня есть опыт, — слегка рассердился он, пристально глядя на нее. — И это то, что засело у вас в голове?

— Нет… это то… Сэр Вэлдо, должна откровенно вам сказать, что если я даже захочу выйти замуж, то никогда не свяжусь с человеком, чьи вкусы… стиль жизни… находится в резком противоречии со всем тем, чему меня учили, и всем тем, что я привыкла ценить в первую очередь.

— Моя дорогая Анкилла, — произнес он с болью, — на самом деле я далеко не такой никчемный человек, каким вы, по-видимому, меня считаете. Да, признаюсь, в дни далекой юности я наделал немало глупостей и грешил экстравагантностью, но, поверьте, все это в прошлом. Не считаю, что мои дурачества были хуже, чем те, которые совершают каждые девять из десяти молодых людей, но, к несчастью, в силу определенных обстоятельств я приобрел дурную славу, которой большинству молодежи удается избежать. Я был рожден с естественной склонностью к спортивным утехам, на которые вы взираете с таким отвращением, и, увы, слишком рано стал наследником состояния, размеры которого позволили мне удовлетворять все мои желания. К сожалению, все это привлекло ко мне огромный интерес. Все, что бы я ни делал, замечалось и становилось предметом разговоров, а в юности, как вам известно, такое только подогревает. В те времена я охотно давал пищу для множества сплетен. Но воздайте мне должное за то, что теперь я ясно вижу сделанные мною ошибки и раскаиваюсь в содеянном.

— Да… ох да! Но, сэр Вэлдо, прошу вас, больше ничего не говорите. Я уже приняла решение, и дальнейшая дискуссия будет только мучительной для нас обоих. Во многом я сама виновата… и могу только просить у вас прощения. Если бы я знала, что вы не просто флиртовали со мной…

— Но теперь-то вы это знаете! — перебил он ее. — Вы не дурочка и не могли вообразить, когда я заявил, что хочу поговорить с вами наедине, потому что у меня есть для вас предложение, будто это несерьезно. Конечно, вы думали иначе! Значит, что-то произошло с тех пор, и именно это вызвало в вас такую разительную перемену… и мне кажется, что я догадываюсь, в чем дело.

Ее глаза быстро скользнули по его лицу и вновь опустились.

— Скажите мне, — требовательно произнес он. — Вас обвинили в том, что вы пытаетесь подцепить меня на крючок? Простите, понимаю, это обескураживающий вопрос, но все-таки? Нетрудно представить, как некая леди с мордочкой хорька, ваша знакомая, намекнула на это. Уж если она сделала нечто подобное в моем присутствии, могу догадаться, что позволила себе, разговаривая с вами! Ну что, не так? Неужели из-за этого вы могли меня отвергнуть?

— Нет! И вовсе не из-за страха потерять ваше уважение уверяю, что это на меня никак не повлияло.

— Значит, здесь кроется что-то другое, о чем мне пока неизвестно, не так ли?

Анкилла смогла только покачать головой, не в силах довериться своему голосу. Затем увидела, что он протягивает ей руку, и неохотно подала ему свою. Он поднес ее к губам и поцеловал пальцы.

— Я хочу вернуть ваше уважение, — сказал сэр Вэлдо. — Ничего еще так не желал в своей жизни. И возможно, это не за горами. Должен предупредить вас, я не привык отступать!