📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураАкадемик Г.А. Николаев. Среди людей живущий - Сергей Александрович Жуков

Академик Г.А. Николаев. Среди людей живущий - Сергей Александрович Жуков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 104
Перейти на страницу:
ко мне с вопросом: «А что думает по этому поводу зам по науке?» Мысль осенила меня в процессе вопроса. Я ответил: «По моему мнению, все кафедры могут быть оборонными. Химики должны вести НИР в области ВВ (взрывчатых веществ), сопротивленцы — заниматься расчетом и заневоливанием артиллерийских пружин, деталисты — деталями стрелкового оружия, двигателисты — двигателями самоходных машин, гидравлики — гидрохозяйством на заводах наркомата, а об инструментальщиках, технологах, станочниках, литейщиках, сварщиках, металловедах и говорить нечего — все они полностью адаптируются на оборонных заводах». Д.Ф. воскликнул: «Вот это дело! Так и надо направлять научную деятельность всех кафедр на удовлетворение интересов всего наркомата! Все кафедры должны быть оборонными!»

Это было началом знакомства с Д.Ф.

Второй раз я встретился с ним в 1944 году. Я делал отчет о наших работах во время войны. Он задал вопрос: «В чем нуждаются профессора?» Я ответил: «В обеспечении НИР, но старая профессура мечтает иметь признание своей деятельности правительственными наградами». Он промолчал. Вслед за мной выступал директор завода. Тот окончил свое выступление словами: «Надо бы, Д.Ф., нам орденов подбросить!» Д.Ф. сверкнул глазами — это было признаком раздражения — и оборвал его: «Вот ты ордена пришел просить, а Николаев орденов не просит». Но в 1945 году человек 12 из состава МВТУ были награждены орденами.

Третья встреча с Д.Ф. состоялась по чрезвычайно важному для Училища поводу. Начались осложнения во взаимоотношениях директора Училища генерал-майора Евгения Сергеевича Андреева и генерал-полковника Д.Ф. Он посетил МВТУ. Я и группа профессоров его встретили, провели по лабораториям. Он всегда проявлял предельно внимательное отношение к культуре и, в частности, к чистоте помещений, испросил: «Где директор?» Узнав, что он находится в кабинете и ждет его там, не желая встретить, повернулся и уехал. Андреев ждал, что Д.Ф. зайдет к нему сам, но Д.Ф. посчитал неуважительным поведение Андреева. Это и было началом осложнений.

МВТУ находилось у Д.Ф. под крылом и относительно хорошо снабжалось. От Училища требовалась дисциплина. Другая группа вузов — университеты и политехнические институты — подчинялись Комитету высшей школы (КВШ). Снабжались они хуже, но администрация их чувствовала себя вольнее.

Андреев начал предпринимать шаги по переходу МВТУ в ведение КВШ. Д.Ф. этого не желал. Он вызвал меня и спросил: «Каково мнение профессуры?» Воспользовавшись двухдневным отсутствием Андреева, я созвал профессоров к себе по вопросу выполнения НИР, а в конце заседания между прочим спросил, как бы они смотрели на переход в ведение комитета, заикнувшись при этом, что, пожалуй, снабжение будет хуже. Я достиг цели. Профессора разволновались. Три или четыре человека резко выразились против перехода Училища в ведение КВШ, а Л.Г. Кифер заключил словами: «У профессуры нет стимулов к переходу». Я все запротоколировал и передал меморандум Д.Ф.

Андреев добился постановки вопроса о передаче МВТУ Комитету высшей школы на заседании СНК (Совета Народных Комиссаров — так называлось правительство. — Примеч. С.А. Жукова). По распоряжению Д.Ф. протокол был распечатан и передан на заседании всем членам СНК. Вопрос, поставленный Андреевым, был провален. Андреев рассвирепел, готов был снять меня с работы.

Помню, Д.Ф. вызвал меня и спросил, почему я не в рядах партии. Я ответил что-то не очень внятное, он бросил реплику: «Может, рекомендаций не хватает, могу добавить». Я поблагодарил, но подал заявление о вступлении в ряды КПСС позднее: постеснялся обратиться к нему.

Итак, в МВТУ коллектив разделился на наркоматчиков (Николаев) и комитетчиков (Андреев и партком). Через 2 года МВТУ было передано из ведомства Наркомата вооружения в Минвуз СССР, но уже по постановлению правительства, как и большинство технических вузов.

Мне было бы трудно оставаться в МВТУ, если бы не беда, которая стряслась со всей группой комитетчиков.

В 1946 году в МВТУ был направлен наш декан факультета М.И. Воронин в качестве парторга ЦК. Он, как и я, был ярым наркоматчиком. Парторганизация Воронина признавать не хотела. Он имел тяжелый характер: был подозрителен, мстителен, необъективен, намекал каждому, что подозревает во вредительстве, — вообще создавал нервную обстановку, но был эрудирован, трудоспособен, инициативен, тверд в решениях, неплохой организатор.

Комитетчики во главе с молчаливым директором на партийном собрании отклонили кандидатуру Воронина при его выборах в состав парткома МВТУ. Собрание разделилось. В ЦК и МГК не понравился такой выпад со стороны комитетчиков. Директор МВТУ генерал Андреев был снят с работы и отправлен рядовым преподавателем в Военно-воздушную академию. Четыре человека были репрессированы, секретарь парткома Кузнецов и Чутуев исключены из рядов КПСС; человек 13 были переведены в другие вузы — это А.М. Мариенбах, М.Н. Кунявский, И.Я. Рабинович, Ю.Я. Каценбоген, М.С. Ховах, М.М. Зайчик, Д.М. Золотарева и ряд других. Это был разгром оппозиции.

Пришли на смену: директор И.А. Попов, зам. по учебной части Л.П. Лазарев, парторг М.И. Воронин. В.Д. Лубенец меня поздравил с «ситуацией». Положение мое резко изменилось.

Возвращаюсь к Д.Ф.

Однажды в одном из посланий к нему я расшифровал его фамилию свойствами характера: «Устремление, Сила, Талант, Инициатива, Настойчивость, Одухотворенность, Воля». Он прочитал и сказал: «Вот как получилось». Это действительно его характеризовало.

Д.Ф. мало говорил, он любил слушать. Слушает внимательно, не забывает, любит контролировать деятельность не по отчетам, а по существу, внезапными наездами. Бывали случаи, когда приезжал на завод без пропуска «инкогнито» — директор получал нагоняй. Однажды вошел в цех завода и увидел двух старых женщин, спокойно сидящих. На его вопрос: «А что вы, старушки, делаете?» — последовал ответ: «А мы, батюшка, вяжем». И это в трудный 1945 год.

Приезжая в Училище, осматривал все, не исключая кухонь и туалетов. Его приезд не оставался безрезультатным.

Его жена, Таисия Алексеевна Брыкалова-Устинова, была прикрепленным членом КПСС к партийной организации МВТУ. Она выполняла обязанности по линии участия в разных комиссиях и особенно опекала машиностроительный факультет. Таисия Алексеевна являлась примером того, как мощный вихрь Октябрьской революции поднял девушку из гущи рабочей среды, преобразовав в высококультурного и всесторонне интеллигентного человека, активного воспитателя, а не просто супругу. У нее для каждого находилось приветливое слово, абсолютная простота обращения. Об их доме некоторые говорили: «Я другого не знаю дома, где так вольно дышит человек». Она и ее супруг создавали атмосферу непринужденности, которой можно было позавидовать.

У них бывали Сергей Александрович Афанасьев, Леонид Васильевич Смирнов, Вячеслав Васильевич Гришин. Бывали с семьями. Раз встретил Владимира Павловича Бармина.

Таисия Алексеевна помогала начинающей актрисе Милашкиной, которая выросла до уровня народной артистки. В доме гостям всегда показывали кино. Д.Ф. любил просматривать даже не один, а несколько фильмов подряд. Разъезжались поздно, не раньше полуночи,

1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 104
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?