Жажда - Трейси Вульф

– Спасибо, – говорю я, опять накрываясь одеялом.

– Не за что. – Все еще бледноватая, она снова берется за поднос с едой. – Я принесла картофельный суп, куриный с лапшой и кукурузный со сливками и свининой, поскольку не знала, какой суп тебе захочется съесть.

– По правде говоря, я такая голодная, что готова съесть все, что угодно. Выбери то, что тебе нравится, а то, что останется, отдай мне.

– Хм-м, нет, я не согласна. Ведь больная у нас – это ты.

– То-то и оно. Я так накачана успокоительным, что мне все равно, что есть. К тому же единственный суп, который я по-настоящему не люблю, – это томатный, так что просто дай мне любой.

В конце концов она дает мне кукурузный суп со сливками и свининой и миску консервированных персиков.

Половину своего супа я съедаю минуты за три. Мэйси ест в более спокойном темпе.

– Кстати, зачем ты вообще была в комнатах Джексона? Ведь он вроде бы тебя избегал.

Мне совсем не хочется рассказывать Мэйси о том, как я плакала. Не хочу ее беспокоить и не желаю, чтобы она в чем-то винила себя.

– Мы с ним разговорились, и он предложил показать мне метеоритный дождь.

– Метеоритный дождь? А объяснений получше у тебя нет?

– Это правда. И это было великолепно. Я никогда не видела таких ярких падающих звезд.

Она по-прежнему смотрит на меня с недоверием.

– А каким образом тебе удалось понаблюдать метеоритный дождь из его спальни?

– Мы были на парапете под окном спальни. И только-только залезли обратно, когда началось землетрясение.

– Землетрясение?

– Да, землетрясение. Подземные толчки, случившиеся сегодня около пяти тридцати. Должно быть, это были афтершоки после того землетрясения, которое произошло утром.

– Да, про землетрясение я знаю. Мы все его чувствовали.

– Тогда почему же ты говоришь сейчас со мной так, будто у меня не все дома?

– Да нет, что ты. Я просто подумала… Может, это и глупо, но что именно делали вы с Джексоном, когда начались подземные толчки?

Услышав этот вопрос, я замираю, и мой взгляд упирается в стену прямо над ее ухом. Но на самом деле неважно, куда я сейчас смотрю, потому что чувствую, как у меня горят щеки.

– О боже! Вы что… – Она понижает голос: – Ты что, трахалась с ним?

– Что? Нет! Конечно, нет! – Наверняка сейчас мои щеки из розовых стали ярко-красными. – Мы…

– Что?

– Целовались. Он меня целовал.

– И все? Вы просто целовались?

– Конечно, все! Я же познакомилась с этим парнем менее недели назад.

– Да, но… мне казалось…

– Что тебе казалось? Я ведь даже не уверена, что я вообще ему нравлюсь.

Мэйси, вероятно, хочет что-то сказать, но в конце концов просто качает головой и разглядывает свой суп, словно он вдруг стал самой интересной вещью на планете.

– Ты шутишь? – говорю я. – Зачем ты так? Я же ответила на все твои вопросы, так что ты должна ответить на мои.

– Я знаю. Просто… – Она осекается, услышав стук в дверь. Ну, конечно. – Наверное, это мой отец опять решил посмотреть, как ты. – Она встает. – Он не любит пассивно ждать в сторонке, особенно когда болеет кто-то из дорогих ему людей.

Я ставлю остатки супа на тумбочку и ныряю под одеяло.

– Ты не обидишься, если я притворюсь спящей? Сейчас я просто не в силах с кем-то говорить.

– Конечно, нет. Притворяйся сколько хочешь. Я дам ему посмотреть на тебя, а затем выставлю вон.

– Ты лучшая соседка по комнате на земле.

Я закрываю глаза и поворачиваюсь к стене, а Мэйси идет открывать дверь. Я слышу низкое бормотание со стороны коридора, но не могу разобрать слов.

Видимо, это отец Мэйси, потому что она отвечает:

– Она в порядке. Поела супа и теперь спит.

Опять слышится низкий голос с той стороны двери, затем Мэйси спрашивает:

– Хочешь зайти и посмотреть на нее сам? Мэриз, наша медсестра, накачала ее успокоительным, и оно все еще действует.

Потом несколько неразборчивых слов – и Мэйси закрывает дверь.

– Ну, все, он ушел, – говорит она, но голос ее звучит как-то не так.

– Прости, что из-за меня тебе пришлось солгать своему отцу. Если ты хочешь позвать его обратно…

– Это был не мой отец.

– А кто? Кэм?

– Нет. – Видно, что ей немного не по себе. – Это был Джексон.

Я опять сажусь на кровати.

– Джексон? Он был тут? Почему ты его не впустила? – Я скидываю с себя одеяло, встаю с кровати, ищу свои кеды, но их нигде нет.

– Я пригласила его войти, но он отказался.

– Потому что ты сказала ему, что я сплю. – Я бросаю поиски обуви и иду к двери.

– Куда ты? – верещит Мэйси.

– А ты как думаешь? – Я открываю дверь. – За Джексоном.

Я выхожу из комнаты, рассчитывая поймать Джексона в коридоре. Но там никого нет. Впрочем, он не мог уйти далеко, и я спешу к главной лестнице. Ведь мне известно, где расположены его комнаты, даже если там все еще находится бригада уборщиков.

В конце концов я нахожу его на лестнице, по которой он поднимается, перешагивая через три ступеньки. Однако он тут не один – рядом с ним поднимаются Лайам и Рафаэль, и все они, похоже, очень спешат.

Вероятно, мне следовало бы им не мешать, но это он приходил в мою комнату, а не наоборот. А значит, он хотел меня видеть.

Эта мысль и побуждает меня позвать его.

Он останавливается как вкопанный. Останавливаются они все и смотрят на меня одинаковыми пустыми глазами. Секунду я любуюсь всей этой мужской красотой, пока Джексон опять не начинает торопливо подниматься по ступенькам.

Лайам и Рафаэль еще секунду глядят на меня с этим их бесстрастным видом, который я терпеть не могу, затем едва заметно машут мне руками – притом Рафаэль еще и поднимает большой палец – и, повернувшись, бегут вниз.

– Что ты тут делаешь? – резко спрашивает Джексон и внезапно оказывается прямо передо мной. Из них троих только его лицо не бесстрастно – на нем написаны огорчение и отвращение к самому себе, и от пылающего взгляда его темных глаз меня пробирает дрожь.

– Мэйси сказала, что ты искал меня.

– Я не искал тебя. Я приходил, чтобы удостовериться, что ты в порядке.

Я развожу руками и самоуничижительно пожимаю плечами:

– Что ж, как видишь, со мной все хорошо.

Он фыркает: