Богиня песков - Екатерина Смирнова

– Ты устал – ласково сказало существо И-Ти. – Ты устал. Спи.

Сэхра обнял теплое, огромное тело и прижался к нему, растеряв свою злость и уверенность. А затем уснул.

В этом сне он стоял перед тем же камнем, который обвивало И-Ти, и смотрел ему прямо в глаза. Глаза у И-Ти были насмешливые, синие, и блестели в свете солнца. Во сне был день.

– Наконец-то мы можем поговорить – сказало существо.

– Наконец-то! – вздохнул Сэхра, у которого во сне ничего не болело. – Я не хотел умирать, не поговорив с тобой. Скоро я проснусь, и будет время умирать.

– Почему же умирать? – равнодушно спросило И-Ти. – вон там, в десяти мерках отсюда, стоят воины. Это выслали дозор отряды той, кого уже несколько месяцев называют великой сэи.

Сэхра замер.

– Ты шутишь, бог всех отверженных сказочников? Или ты смеешься надо мной? Если нет, то я пойду туда сейчас же, и мы будем спасены!

– Нет, – сказало И-Ти. – Я не шучу. Почему меня всегда обязывают это делать? Только потому, что не всякий разгадает мою загадку? Кроме того, я не бог. Да и сказочники не отверженный народ. Если уж кого-то называть отверженным…

Оно замолчало.

Оно молчало довольно долго. Прошла почти что вечность.

Сэхра набрался храбрости и спросил:

– Так что же? Ты позволишь мне проснуться?

– Нет.

– Что? Зачем ты тогда подарил мне надежду на спасение?..

Существо пошевелилось, и старик опять увидел, какое оно огромное.

– Ты забыл, что обо мне говорят, Сэхра, старый сказочник и старый лгун? Я не отпущу тебя просто так. Сначала я загадаю загадку. Если ты отгадаешь ее, ты проснешься. Если нет – ты умрешь, а если да – вот тебе богиня.

– Загадывай – сказал Сэхра, думавший об учениках. – Загадывай, и…

– Не проклинай меня, – сказало И-Ти. – Такова моя природа. Я люблю видеть сны, в которых решаются сложные задачи. Итак – кто не выживет в этом мире?

Сэхра молчал.

И-Ти повело хвостом, вытянув его до горизонта.

– Сэхра, ты знаешь ответ на этот вопрос. Кто не выживет в этом мире, полном жестокости и бесполезной надежды? Кто?

Сэхра ответил:

– Отчаявшийся.

Мир вокруг задрожал, как лист тонкого стекла, и начал растворяться.

– Прощай… – просвистело тонким голосом И-Ти и съежилось в точку, а старик услышал шорох ветра и шелест песка, заносившего его ноги.

Он встал, чувствуя внутри огромную пустоту. Отчаяние заполняло его. Дело было сделано, а вера утеряна. Осталось только направление дороги.

– Вперед – сказал сам себе Сэхра. – Вперед.

И заковылял по барханам туда, где его ждали ученики, указывать им дорогу к богине.

Маленький человечек разворачивал тонкий лист бумаги, на котором были написаны волосяной кистью сочетания букв, не имеющие никакого смысла.

Эту тоненькую бумажку он получил две мерки назад, применил к ней соответствующую решетку – с прорезями для лишних знаков – и теперь думал, как ему лучше поступить. У него еще было время. Старший брат его сейчас был далеко, и все, что сказал бы сейчас старший брат, укладывалось бы в два слова: «как сможешь».

Обстоятельства были плохи. Последние три месяца почти все, кто занимался старым ремеслом, имели возможность исчезнуть из Аар-Дех и обрести новый дом в краях, более безопасных… Если, конечно, набеги императорских войск лучше, чем жизнь у него под крылом в постоянном страхе. Те, кто решался на длинную, тяжелую дорогу, получали новую жизнь, почет и уважение: в лесах колдунов было немного, а те, кто способен был колдовать хоть как-то, на любой войне погибали первыми. Слабый маг – мертвый маг. Маленький человек был редким исключением.

Усиление войска, обучение войска – хорошая обязанность. Правитель будет вам очень рад.

До того, как вышел проклятый указ, на макенгу смотрели искоса: но теперь в столице просто так не поколдуешь, а хорошо обученные люди, способные без всякой магии изменить внешность, добыть нужные сведения и похитить нужные ключи, ценятся на вес золота.

Макенгу последнее время не так уж и задирали нос, но маги тоже имели свои причины оставаться дома. Это было дико и странно. Кто-то считал своей необходимостью жить здесь и умереть здесь, на родине, где их готовы были убить и стража, и бывшие друзья, и собственные соседи. Некоторые выбирали затаиться в подвалах, но не покидать сердца империи.

Один из таких людей сейчас собирался на важную встречу, где его, без сомнения, ждали. Было два способа сделать эту встречу безопасной: отыскать убийцу до того, как тот войдет в дом, или просто уговорить господина мага пойти в другое место. Подумав, он выбрал третий: быть рядом самому. Это стоило и нескольких мерок страха, и времени, но тогда не придется делать лишних и бессмысленных движений в таком количестве.

Над домами закручивался воронкой туман, и начинался вечер. Выйдя из дома, он прошел по соседнему переулку, обогнув двух кружащихся последователей богини, которые ничего не боялись в ядовитых сумерках. На улице было мало народу: все, кто торопился домой, прятали лица в воротники, закрывали рот шейным платком или краем покрывала. Он, конечно, сделал то же самое.

Жутко кашляя, он ввалился в назначенный для встречи подвальчик, прикрывая рот рукавом, а когда отнял руку от лица, то лица его было не узнать: красное, распухшее лицо работяги-курильщика. Гость, которого он ждал, уже сидел на крайней скамье, у стены, за большим столом – и говорил с каким-то низкорожденным надутым щеголем, перебирая в руках деревянные бусины на шнурках, украшавшие его широкий воротник. Это очень расстроило пришедшего, так как деревянные бусины означали невозможность подойти и заговорить: значит, человек был занят не тем, чем собирался.

Маленький человечек продолжил кашлять, подозвал хозяина и попросил два стакана вина в долг. Разумеется, хозяин с негодованием отказался. Темнолицый начал буйно ругаться, грозя пустить в ход кулаки, и между делом оказался рядом с нужным столом: смазанная ядом стрелка скользнула по рукаву и царапнула ненужного человека.

Щеголь поник плечами, пожаловался на туман и медленно выбрался из-за стола. Скоро он будет крепко спать, спать на улице где-нибудь в канаве, и остается понадеяться, что здешние проныры не лишат его жизни.

Разумеется, в кармане тут же нашлись две монеты в пол-дехина, и оставалось, униженно извинившись перед хозяином, развалиться с плошкой и маленьким кувшином в соседнем углу.

Место щеголя, торопливо извиняясь, занял другой человек, затеявший долгую пьяную болтовню. Этого, без сомнения, ждали, и перед гостем возник стакан, в котором плескалось мутное просяное пиво. Стакан маленький человечек успел проверить, толкнув слугу между делом, и ему оставалось только смотреть за тем, чтобы приятелям никто не помешал. Если все пойдет, как надо, отсюда они выйдут добрыми друзьями и отправятся в некое место, где перевозчика ждут две испуганных семьи со своим скарбом – и несколько хороших, редких и нужных книг.