Ганфайтер - Владимир Поселягин

– Ясно, что ж, это ваше решение. Насчёт квартир могу подсказать адрес доходного дома, где сдаются апартаменты. Если желаете, могу сам договориться с хозяином, что вы снимете комнаты.

– Что за комнаты? – деловито поинтересовался я.

– Четыре комнатны с двумя спальнями и своей кухней. Ранее там один граф три недели жил, когда навещал сослуживца. Сейчас они пустуют.

– В принципе нормально, можно взять. На месте посмотрим, что это за квартирка.

– Своего унтера я тут оставлю, он присмотрит за вами.

– Согласен. Будем мы тут до наступления темноты, а потом уже поедем к доходному дому. Насчёт завтрашнего распорядка определимся завтра.

– Хорошо, я пришлю кого-нибудь, чтобы он проводил вас по нужному адресу и убедился, что вы благополучно устроились. А сейчас позвольте откланяться.

Когда поручик с помощью своего унтера перенёс подарки в сани и укатил, я покачал головой и пробормотал:

– Силён, так о будущем ничего и не спросил.

Пока мы общались, зеваки поняли, что опасности мы не представляем, и сейчас с улицы доносились крики катающихся и веселившихся людей. Кроме знакомого унтера к нему присоединились ещё двое полицейских и, заложив руки за спину, они прогуливались у автобуса, не допуская зрителей к автодому. Чуть в стороне стояла группка военных, рядом находились лошади под сёдлами. Там был и Веселов, который, изредка тыкая пальцем в сторону автодома, что-то им объяснял. Судя по ошарашенным лицам, что именно, понять не трудно. В общем, выглянув в окно, посмотрел, как там дети, большая часть сидела у окон и завистливо наблюдала за местными отдыхающими, я занялся приготовлением обеда. Причём побольше. Полицейские нас охраняли, соответственно я взял на себя заботу об их горячем питании. Может, это и не требовалось, но я так воспитан был. Перед этим я им вынес большой термос с горячим чаем и пяток одноразовых стаканчиков, чтобы они грелись при нужде.

Полицейские с охоткой к нам присоединились и быстро поели наваристой ухи из красной морской рыбы, после чего вернулись к службе. Кормил я их не в доме, а снова поднял тент автобуса, расставил пластиковые столы и стулья и разлил блюда в солдатские котелки. Кстати, их я подарил полицейским вместе с ложками и эмалированными кружками. Те, спокойно и с достоинством поблагодарив, подарки взяли.

Так вот, после обеда мы снова направились кататься. Один полицейский спустился вниз и контролировал свою зону. Двое остались наверху. Чуть позже их сменили, причём у этих полицейских на боку висели знакомые кобуры с «наганами». Похоже, Веселов серьёзно отнёсся к моему предупреждению и нас охраняли уже с боевым оружием, а то до этого у прошлой группы были одни только шашки и всё.

Часам к трём, когда мы уже скатились раз десять, я заскучал, а дети упорно хотели кататься. Наконец прибыл местный наместник. Мы с ним пообщались, пока дети полдничали, он поспрашивал насчёт обустройства моей семьи в городе, есть ли какие пожелания, и под конец задал осторожный вопрос о будущем. Похоже, поручик уже довёл до него, откуда я, да и не мог не донести, я слишком необычно прибыл и не скрывал, откуда я. Вот действительный статский советник и интересовался.

Мы сидели под тентом, сам наместник был в шубе и спокойно беседовали, попивая горячий кофе, пока, как я уже говорил, дети в доме полдничали. О будущем я рассказывать ему не стал, сообщив, что местные слишком бурно на него реагируют, показательно это было в Одессе и на борту «Лебедя», поэтому соврал, что меня попросили больше об этом никому не рассказывать. Однако всё же из вредности озвучил, что через пятьдесят лет Российская империя рухнет благодаря действиям разных стран и прогнившей российской дворянской верхушки, отчего погибнет около десяти миллионов человек.

В общем, наместник отбыл со своими людьми резко постаревший и взгрустнувший. Ему мои слова не понравились.

М-да, к вечеру я был вынужден констатировать, что не поспеваю за неуёмной энергией детей и горки у меня уже встали поперёк горла. Однако мне с трудом удалось собрать детей, которые поняли, что на сегодня катания закончились, и пытались сбежать, прося: «Ну, один раз… ну, хоть разочек», и выехать в сторону доходного дома, где нам сняли квартиру.

Дом на колёсах я убрал в «запазуху», и ехали мы на снегоходе с прицепом, нас сопровождали двое верховых полицейских, чуть в стороне двигались военные. Кстати, винтовки у них были капсульные, дульнозарядные, а у офицеров кобуры с более современными револьверами. Похоже, переоснащение армии образцами современного оружия двигается со скрипом.

Через час после принятия ванной я, распаренный и довольный, вышел в гостиную. Дети плескались в большой ванне, я их там оставил, поэтому прошёл к окну и, отодвинув занавеску, посмотрел вниз. Народу хватало. Нас разглядывали, пока мы катались, кстати, дети быстро нашли общий язык со сверстниками и скатывались уже большой гурьбой на больших шкурах, и даже сейчас у дома находилось около полусотни зрителей. Почти стемнело, но их всё же было хорошо видно.

– М-да, непросто будет отдыхать, – пробормотал я и, запахнув полы халата, завязал пояс. В апартаментах было жарко натоплено, так что нам было комфортно. Не зря я снял их на месяц, оплатив пока за две недели. Будем отдыхать, что я ещё скажу? Похоже, дети нашли то место, где им очень интересно и комфортно.

* * *

Гудя моторами, мой вертолёт оторвался от снежного наста на окраине Владимира и стал набирать высоту. За всем этим действием наблюдал, по-моему, не только весь города, но и все, кто мог прибыть из окрестных деревень и сёл. Я ещё вчера объявил, что собираюсь ненадолго слетать в Казань, поэтому о нашем вылете мгновенно узнал весь город, и сейчас толпа зевак поражала своими размерами.

По-моему, тут было больше ста тысяч зрителей. Дворяне и служивые заняли первые места, чтобы посмотреть, как мы улетим, они же первые и пострадали, хотя я и советовал им встать подальше. Но, честно говоря, я даже с улыбкой наблюдал, как двух дам сдуло, и некоторых мужчин уронило и поваляло, также всех закидало снежной пылью от поднятого лопастями ветра. Да, я действительно получил моральное удовольствие от этого вида. Как же меня достали все эти расфуфыренные дворяне и представители аристократии. Во все дыры готовы были пролезть, чтобы я именно к ним, а не к другим, прибыл на званый ужин. Пять дней из восьми мне отдых портили гады, это детям пофиг, им кроме горок и родительского внимания ничего не надо. В основном доставали дамы, в первый раз они отстали от меня на пару дней, когда я отбился от них десятком журналов моды будущего, потом ещё на пару дней, когда слил десяток коробок с косметикой. Это вообще фурор был. Чувствуя, что за меня сегодня возьмутся серьёзно, и так молодых девок из дворянок подсовывают постоянно, я всё же вдовец, вот и решил улететь и передохнуть от такого внимания. Ладно, ещё полицейские, молодцы, от большей части меня защищали, но не ото всех. Вот с военными мы общались нормально, да и с купцами, такое было, приятно поговорить. Но не с местной «элитой», мать её.

Я ещё, из-за желания отомстить, сунул дамам в журналы кроме моды, три журнала для взрослых женщин, где были полуголые и, что уж говорить, откровенно голые накачанные самцы. Потом разъярённый наместник тряс одним из таких журналов, который он нашёл под подушкой жены. Я ему и другим мужьям ещё больше испортил настроение, сообщив, что таких журнала всего было три. Так что мужики у своих жён устроили форменный обыск в поисках двух оставшихся журналов. Но потом то один, то другой тихой сапой подкрадывались ко мне и спрашивали, а есть такие же, но с девушками, и довольные уходили, когда получали на руки «Плейбой» или нечто подобное. Потом я тихо слил эту информацию жёнам, что тут началось… Так я мстил местным дворянам за излишний и главное настырный интерес ко мне. Мало того, что местные меня доставали, так со всей округи ещё съехались, а эти понаглее были, вот я и решил отдохнуть от них. Забрал детей и вылетел в сторону Казани.