Маруся. Столичные игры - Галина Гончарова

– Это ты о чем?

Пришлось рассказать, как я впервые призвала силу в Кремле.

– Так это была ты?

– Я. А…

– Мы с Дашей тоже были там. Хорошо, хоть Ирэны не было…

Александр помрачнел, и я не удержалась.

Не хотелось вспоминать самой, но раз уж напомнили, надо пользоваться.

– Как дело обстоит с твоим статусом? Ты женат? Разведен?

Благовещенский криво улыбнулся.

– Практически второе. Я подал прошение, и скоро нас развенчают с Дарьей.

– На основании ее безумия?

– Да. И есть еще такое основание… Дарья не может больше иметь детей, а я не хочу, чтобы мой род прервался.

– И что? – не поняла я.

– Вообще, если двоих людей венчают, их венчают для продолжения рода. Не для блуда. А если один из них не может иметь детей, их не могут обвенчать.

– Оп-па!

Никогда о таком не слышала. Интересно, это только местная фишка?

– Да, и в нашем с Дарьей случае так же. Она детей иметь не может, а я могу и хочу. Она безумна, а я здоров. Поэтому нас можно развенчать, и через некоторое время я смогу снова венчаться.

– Через некоторое – какое? – уточнила я.

Благовещенский цинично усмехнулся и изобразил понятный всем мирам и народам жест. Легонько так потер пальцами друг об друга.

– В зависимости от суммы?

– Именно, Машенька. Я предлагаю подождать пару месяцев, но если что-то случится, – взгляд мужчины красноречиво уперся в мой живот, – обвенчаемся раньше. И плевать на приличия.

Я хмыкнула.

– В Березовском? Дважды плевать.

Ответом мне стала довольная улыбка сытого кота. Такого… нагулявшегося.

Мужчины. И этим все сказано. Не меняйтесь, пожалуйста.

* * *

Кто бы сомневался, что пожить спокойно мне не дадут?

После завтрака я решила поиграть с детьми. Я не «сова» и не «жаворонок», но до обеда активная умственная деятельность дается мне сложнее. Вот вечером, а еще лучше к полуночи я могу что угодно изобрести, а с утра – не слишком. Спать хочется…

Поэтому с утра я или играю с детьми, или работаю по утвержденному с вечера плану. Чтобы мозг не напрягать. А после обеда отправляюсь в лабораторию.

И идеи приходят словно сами собой…

Нравится мне такой режим работы, нравится… А пока можно мелких покошмарить.

Мы и кошмарили втроем. Нил изображал грозного хищника и с ревом наползал на нас с Андрюшкой, малыш визжал и уползал вполне серьезно, я чуть-чуть притворялась, полоз выпячивал грудь и смешно топорщил хохолок на макушке. Забавный такой…

Когда в комнату постучалась служанка, мы ее даже не сразу услышали.

– Госпожа, к вам гостья…

Я вздохнула – и пошла вниз. И кого еще черти принесли?

Ой.

Упс…

* * *

Не успела я войти в гостиную, как к моим ногам с громким плачем кинулась женщина лет шестидесяти. Буквально – кинулась.

Упала на пол, обхватила мои колени и взвыла так, что едва люстра не грохнулась.

– ПОМОГИТЕ!!! УМОЛЯЮ!!!

Я подскочила, но куда там! Вырваться я не смогла, вцепились в меня на совесть. Накрепко вцепились.

– Да что… кто вы…

Кто бы меня слушал?

Дама – ОРАЛА.

Вдохновенно, вкладывая всю душу в исполнение, влегкую затмевая весь хор греческих плакальщиц. Она бы и половину Большого театра переорала, возникни у нее такая фантазия.

Мне ничего не оставалось, только стоять и ждать.

Или…

Ага, вот и подходящая ваза.

Я кое-как дотянулась до цветов – и перевернула ее над дамой.

Руки разжались. Крик смолк. И прежде, чем он пойдет по второму кругу, я взяла дело в свои руки.

– МОЛЧАТЬ!!! СИДЕТЬ!!!

Ей-ей, по моему приказу сейчас бы сел целый полк служебных собак. Даже не сомневаюсь. Дама не оказалась исключением.

Она покачала ромашками на ушах – и села на попу. Не слишком красиво, но уверенно… я пригляделась.

Седая, такой, хорошей, благородной сединой. Черные брови, выразительные карие глаза, точеное лицо… кого она мне напоминает?

А я знаю. Я помню, кто это. Это Анна Андреевна Матвеева. Мне ее показывали на балу, точно.

– Анна Андреевна… – растерянно протянула я.

Женщина кивнула.

Лицо ее скривилось, сейчас опять – ну уж нет!

– ЦЫЦ!

Лицо расправилось. От удивления, ничем другим это объяснить нельзя. Оно и понятно, на жену главы юрта давно, наверное, не орали. И вазы не опрокидывали…

– Анна Андреевна, давайте я вам помогу, встаньте, садитесь в кресло, выпейте чай или кофе… вы что будете?

– Кофе.

– Сахар? Сливки?

– Сливки, пожалуйста.

– Вот и замечательно. Сейчас все принесут. И вы мне объясните, что привело вас ко мне.

Наивная…

Надо было еще раз рявкнуть.

Дело стоило мне двадцати минут нервотрепки, трех выпитых чашек кофе и одной разбитой. Спланировала со стола на пол – и не пережила потрясения.

Анна Андреевна пожаловала ко мне с утра, чтобы просить за дочь и мужа. И кольцо, блестящее на моем пальце, только укрепило ее в этой затее.

Императорская фаворитка, ёжь твою рожь!

Давно я себя такой дурой не чувствовала.

О чем я могу просить императора?

К чему он прислушается? К кому?

Ко мне?!!

Смешно даже думать о таком. А Матвеевой вот не смешно. Сидит, смотрит, как на манну небесную, и чуда ждет.

А какого?

И послать ее…

На что я готова пойти ради малышни? Ради братишек, ради того же Александра?

Глупый вопрос. А ответ простой. На всё.

Убила бы, украла, легла под кого угодно, согласилась – да и сейчас – рисковать собой. Я ведь не просто так подставляю голову, при удаче мы все будем жить спокойно в Березовском и не лезть ни в какую политику. Не знаю, что государь пообещал Александру, разве что догадываюсь.

Кое-что мне стало яснее сейчас.

Казалось бы, странное назначение?

Генерал-губернатор, между прочим, отвечает за громадный край, на котором какая-нибудь Англия уместится и еще огрызочки на сдачу останутся. И должен обладать определенными качествами…

Благовещенский не соответствовал сложившемуся образу.