Счастливое Никогда. Уютное Нигде - Марина Бреннер

- Риардон! - выкрикнула Грэста, сведя брови и прищурив глаза.

Подняв руку, стала разглядывать рукав платья. Вся одежда Меридит была короткой ей - Грэста оказалась порядком на голову выше сегодняшней Правительницы Брангдора.

- Ничего больше нет, Грэста. - объяснила принцесса - Прости. Походи пока так, хорошо? Потом подберем тебе получше.

И вдруг на плечо ей легла холодная жесткая легкая рука. От этого прикосновения стало жутко. Будто прайна, живая мертвячка, ее коснулась.

- Хо - ро - шо. - произнесла Гранитная раздельно и сипло.

И от всего этого Меридит готова была разреветься. Ну почему всем можно плакать, а ей нет?! Почему нельзя вот так сейчас: сесть на оттертый дожелта деревянный пол бани и завыть, как зверь, пуская слюни и ожесточенно растирая кулаками глаза?

- Пойдем, - сказала Марта, крепко подхватывая Наследницу под руку - Давай, шевели ногами. Не торопись. Меридит, позови того колдуна недоделанного, пусть поможет сестре!

И вот все, что было до сих пор - это не жуть, нет. Так, детские страшилки, которыми пугают друг друга ребятишки по ночам.

Жутко смотреть, как взрослую девушку моют, одевают и кормят, будто отсталого ребенка.

Жутко, когда учат ходить, говорить, не срывать с себя одежду и держать ложку. Жутко, когда на все эти усилия ты получаешь только сведенные брови, пустой взгляд невероятно холодных зеленых глаз и нечленораздельный выкрик.

Вот это по - настоящему страшно. Это. И только это.

- Как думаешь, отойдет? - Меридит глянула на себя в зеркало и повернулась к Элиджару.

Оборотень лежал на спине, подогнув одну ногу под себя, закинув руку за голову и прищурив глаза.

- Не знаю, конфетка. - честно признался он, скользнув взгядом по темному потолку спальни - Не знаю. Я такого никогда не видел. Может, отойдет. А может и нет...

Правительница Брангдора утопила лицо в ладонях и подняла плечи.

- Как жить ей? Как ей жить, Элиджар?! Она же и вполовину не понимает ничего! Грэста, бедная Грэста... Ей неведомо, кто она. И что она! Лимбрий!

Откинув руки, она резко обернулась к оборотню.

- Поклянись, кот. Давай.

Элиджар приподнялся, оперевшись локтями о постель.

- Конфетка, иди ко мне. Поклянусь. Что ты хочешь? Какую клятву?

Принцесса медленно встала. Прижала пальцы к дрожащим губам. Потом отняла руки.

- Поклянись, - рухнул голос - Поклянись, что не бросишь меня, что бы со мной ни случилось. Даже если я стану, как... Грэста.

И вот теперь испугался Элиджар. Пришло его время бояться.

Этого тона. Этих дрожащих рук. Этих полыхающих близкими слезами глаз. И того, что пара его все еще где - то и как - то не верит ему...

Моментально сорвавшись с постели, пройдя босыми ногами по свалившемуся одеялу, он сжал пару в объятиях.

- Меридит, моя любимая девочка, - опалил словами близкую теплую карамель волос - Я... Даже не знаю, что сказать. Твою мать, гребанный Мир! Я не брошу тебя. Ну сама подумай - если б мне надо было тебя бросать, на кой хер я торчу сейчас здесь?! Ну подумай...

- Поклянись.

- Клянусь. Чем хочешь, клянусь.

Подняв на руки раненное болью и истерикой тело, понес в постель.

- Не бросай меня, не бросай меня... НЕ БРОСАЙ МЕНЯ!!!!!!! Я просто умру, если ты меня бросишь, Элиджар. Меня просто не станет!

Он не мог выносить этого. Никогда не мог.

Очень часто лимбрий искренне недоумевал, отчего бы паре его не быть, как другие бабы - постоянно ноющей и хнычущей по любому поводу, будь то новое платье или подозрение в супружеской неверности.

Почему бы ей не хныкать из - за всякой чепухи? Или (если уж закатывать истерики), то делать это часто и тоже из - за ерунды. Его давняя любовница Ромина, так и поступала, например... Да и ее мать тоже. И сестра матери.

Отчего бы Меридит не быть, как они? Почему она все время молчит, сжимая губы и терзая сердце?! Молчит, а после взрывается бомбой страшных, раскаленных слов, режущих, разбивающих сердце ему и ей самой?

- Не брошу, - глухо повторил, прижимаясь губами к соленой от слез щеке - Не брошу, конфетка. Ну как я тебя брошу, скажи на милость? Это как себе руку или ногу оторвать... С ума не сходи. Иди ко мне, не надо так переживать...

Осторожно он высвободил из платья уставшее от истерики, измученное тело. Прикоснувшись губами к плечу, двинулся ниже, наблюдая, как на коже девушки распускаются цветами следы из поцелуев - едва видимые, бледно - розовые на смуглом бархате.

Легонько сжал нежные холмики грудей, прикусив соски, тугие и горячие. Меридит выгнулась, запустив пальцы в волосы любовника.

- Тебе нравится, девочка моя? Скажи, нравится?

Ответ ему был согласный стон, стон согласия, нет ценнее его! Глупцы, порабощающие Женщину угрозами! Задумайтесь, чего лишаете себя. Никогда не услышать вам, как поет ее тело под вашими руками и натиском, как раскрываются вам навстречу бутоны ее снов, слов и страсти.

И Никогда не заменят это ни самые изысканные ласки, ни горы золота, ни реки слез. Ничего и Нигде не будет так, как когда...

...Она захочет сама. И скажет об этом сама, прокричит на весь Мир!

Ее мнимая покорность не будет вам наградой. Ваша Жертва склонит голову много раз перед вами, но Однажды она склонит ее лишь затем, чтоб отыскать брошенный на пол кинжал.

Сожмет рукой оплетенную кожаными лентами ручку. И проведет черту.

По вашему горлу, по вашей жизни.

- Элиджар, я люблю тебя, я очень тебя люблю... дурацкий ты оборотень...

И, здесь же, оборвав объяснения, застонала, отдаваясь рукам любовника, нет.

Просто - ОТДАВАЯСЬ.

Губы лимбрия тронули живот принцессы, нежный и теплый, язык обвел пупок, задевая чуть соленую его ямку. Руки легли на бедра девушки, разведя их.

- Конфетка, ты невероятно красивая здесь. Это похоже на цветок неофара. Днем он бутон, но с восходом Алении раскрывается, очень медленно. Ты здесь такая же... И пахнешь также сладко...

Меридит развела бедра, позволив любовнику ласкать себя. С восторгом ощутив, как его пальцы касаются ноющего клитора, как разводят нежные губки, как проникают внутрь, массируя бархатные стенки ее сути.

Изогнувшись, девушка положила ноги ему на бедра. Со стоном и умоляющими выкриками подалась вперед.

- Не мучай меня, возьми.

Элиджар усмехнулся в ответ одними губами, сияя на пару серебром глаз из - под упавших на лоб шоколадных прядей. Освободив руку, тронул нежные складки сути, мгновенно отозвавшиеся ему.

- Моя Меридит, - прошептал срывающимся голосом, разведя лепестки и проникнув внутрь пульсирующим членом - Моя...