Тьма над Гильдией - Ольга Голотвина

Нитха только простонала.

— Вряд ли, — ответил за нее Дайру. — Со сломанной костью она бы и двух шагов не прошла. Просто ушиб, но очень сильный.

— Я больше не могу идти, — пожаловалась Нитха. — Ну, ни шажочка!

— Здесь на привал не встанешь, — хмуро прикинул Дайру. — Разве что в соседней складке. А на волокуше не протащим, здесь густой подлесок.

— На кой нам волокуша? — снисходительно откликнулся Нургидан.

Он поднялся, подобрал меч и отправил его в ножны. Нашел свою котомку, которую сбросил, когда собирал хворост, и перекинул через плечо. Склонился над девочкой, закатал до колена обе ее штанины, присвистнул, глядя на кровоподтеки на ногах. Привычно и умело прощупал кости.

— Перелома и впрямь вроде нет. Но досталось тебе крепко.

Легко поднял напарницу на руки и зашагал вперед, бросив на ходу:

— А ты, белобрысый, возьми ее мешок!

— Ой, Нургидан, — проворковала девочка, — как здорово, что ты у нас такой сильный!

Дайру, прихрамывая, шел позади и усмехался:

«Умница! Нургидан снова стал вожаком, опорой и защитой! Ради этого не жаль тащить две котомки…»

* * *

Стая змеепсов неслась по равнине, поросшей редкими низкими кустами. За стаей большими прыжками мчалась попрыгушка, все еще повинуясь своему всаднику. Впрочем, Майчели понимал, что скоро тварь придется отпустить: скачка продолжалась целый день, в тупую башку попрыгушки начало закрадываться подозрение, что происходит что-то не то. Животное все чаще останавливалось, пыталось повернуть голову, недовольно шипело.

Солнце клонилось к закату, равнина была перечеркнута длинными тенями высоких скал, разбросанных далеко друг от друга. Каждая из скал, выщербленных ветром и дождями, имела неповторимый облик и получила от Подгорных Охотников имя.

В голубом сумраке мимо Майчели и Урра дергающимися скачками неслись гигантские драконьи головы, разрушенные замки, причудливые деревья из гранита…

Впереди ликующе взвыла стая. Урр на мгновение опередил змеепсов: рявкнул торжествующе и зло.

— Спешиваемся! — скомандовал Майчели и круто вывернул голову своего «скакуна». Выпуклые глаза уставились в низкое темнеющее небо. Глупая тварь остановилась: куда прыгать, если не видишь земли? Прямо в хмурые тяжелые облака?

Урр ловко спрыгнул с хитиновой спины и, не оглядываясь на хозяина, бросился вдогонку за воющей стаей.

Майчели, выпустив голову пленной твари, тоже спрыгнул наземь и побежал, раскачиваясь на ходу, словно его гнул сильный ветер: его посох остался у Урра, а тот, увлекшись, забыл вернуть вещь своему господину.

Попрыгушка замерла, пытаясь вспомнить, зачем ей нужна была эта долгая и утомительная скачка. А затем нагнула голову и принялась искать взглядом замшелый валун или что-нибудь столь же аппетитное.

* * *

Стая прижала троих друзей к высокой скале, похожей на наконечник копья. Змеепсы перестали голосить: они привыкли гнать дичь с устрашающим воем, но сражались молча.

Две длинные скользкие твари, набросившись с двух сторон, сбили с ног Нитху. Падая, девочка успела подставить меч. Клинок вошел в разинутую хищную пасть, вонзился в небо. Нитха, лежа на спине, вскинула вытянутые руки, держа над собою наколотую на меч тварь. Змеепес бился в агонии, но все равно тянулся к человеку лапами.

Вокруг кипел бой. Через девочку и ее врага перемахивали гибкие чешуйчатые хищники. Нитха не видела, как второй враг, бросившийся не нее, отлетел от удара тяжелой пряжки: Дайру хлестал ремнем направо и налево, бил точно и сильно. Пряжка, усаженная по краям заточенными треугольными заклепками, рвала чешую и рубила плоть не хуже клинка.

А Нургидан яростным демоном кружился среди стаи тварей. Он был яростен и беспощаден, он сводил счеты с Подгорным Миром за недавнее унижение.

Дайру оторвал от своей куртки хрипящего змеепса, отшвырнул его прочь и, оценив размер стаи, крикнул:

— Не выстоим!

Как ни пьянила Нургидана схватка, все же юный воин понял, что друг прав. И хрипло, с ожесточением бросил самое отвратительное для себя слово:

— Отступаем!

Куда отступать, он не сказал. И так ясно: на скалу, куда же еще…

Дайру рывком поднял на ноги Нитху и удачно разнес с одного удара череп крупного змеепса. Охотники попятились к подножию гигантского «наконечника копья». Дожди и талые снега пробили в крутом, почти отвесном склоне узкую неровную промоину. По ней, как по ступенькам лестницы, и вскарабкались наверх трое подростков, подсаживая друг друга. Нургидан отступал последним, клинком сдерживая хищников.

Взобравшись на небольшой неровный карниз, трое беглецов остановились, обернулись и дали стае бой.

Змеепсы, настырные и цепкие, лезли по промоине и прямо по откосу, цеплялись за шероховатый камень, срывались и упорно лезли вновь. Два меча встречали гостей, ремень бил тяжелее дубины. Охотникам казалось, что битва длится долго, бесконечно долго… и действительно, скала уже тонула во мраке, когда атака погасла, утихла.

Нитха без сил опустилась на карниз, прижалась щекой к холодному ноздреватому камню. Ветер хлестал так, словно хотел сорвать ее с карниза и швырнуть в пасти озлобленных тварей, которые притаились внизу во мраке. Острая боль мучила плечи, руки, спину. Девочка с трудом сдерживалась, чтобы не разреветься.

— Тебя не искусали? — тревожно и заботливо склонился над ней Нургидан. Уловил в темноте своим звериным зрением, что напарница отрицательно качнула головой, и обернулся к Дайру. — А ты, белобрысый, цел? Не порвали тебя?

— Цел пока, — угрюмо отозвался Дайру. — До поры до времени… они же нас внизу дожидаются!

— Мы в темноте к ним в гости не полезем, — снисходительно успокоил его Нургидан. — А до утра они тут торчать не станут, отправятся искать дичь попроще, себе по зубам…

Но тут из мрака донесся ровный насмешливый голос, разом лишивший подростков надежды:

— Эй, молодые господа! Помните болото, остров и шатер? Я пришел за своим арбалетом!

* * *

Змеепсы не охотятся в темноте, поэтому ночь прошла спокойно — если можно считать спокойным тоскливое ожидание боя. Хорошо хоть ветер утих…

Но едва бледный серый свет немного разбавил темноту, хищники пошли на штурм утеса.

На этот раз среди гибких темных тел по круче карабкалась уродливая двуногая тварь: Урр не устоял внизу. Ноздри его подрагивали, верхняя губа поднялась, обнажая крепкие острые зубы. Урра дразнил человеческий запах — мясо, еда! — и бесили воспоминания о схватке на острове. Пролаза был так же злопамятен, как и его хозяин.

Майчели не полез на скалу. Опираясь на посох, он глядел вверх и как никогда жалел, что лишился арбалета. Враги видны как на ладони. Вот и влепить бы по стреле гильдейским выкормышам! И белобрысому, лопоухому ублюдку в ошейнике! И маленькой сучке, которую глупый Урр наверняка захочет захватить живьем! И ненавистному, дважды, трижды ненавистному красавчику, что так мастерски орудует мечом… уж этого-то Майчели и сам охотно взял бы живьем и скормил бы змеепсам и Урру. Кусками, чтобы мальчишка не подыхал подольше!..