Неукротимый, как море - Уилбур Смит

— Вот незадача. — Он тоже покачал головой. — Мне никак не улыбается отпускать тебя с короткого поводка. Не ровен час, сбежишь с каким-нибудь двадцатипятилетним мускулистым олухом, у которого…

— Ты дал мне шанс отведать зрелого вина. — Саманта рассмеялась. — Приезжай ко мне как можно скорее. Как только закончишь здесь свои дела, сразу мчись во Флориду, и уж там-то я покажу тебе свою жизнь.

Из глубины зала ожидания к ним приблизилась юная улыбающаяся женщина в отменно сидящей униформе авиалинии «Пан-Ам».

— Доктор Сильвер? Объявлена посадка на рейс 432.

Они встали и посмотрели друг другу в лицо, испытывая какую-то неловкость.

— Приезжай поскорей… — прошептала она, поднялась на цыпочки и положила руки ему на плечи. — Как можно скорей…

Едва Джеймс Тичер выдвинул свою идею, Николас так и взвился:

— Я не желаю с ним разговаривать, мистер Тичер, слышите? Единственное, что мне нужно от Дункана Александера, так это подписанный им чек на шесть миллионов долларов, предпочтительно сертифицированный одним из ведущих банков… И получить его я хочу до десятого числа.

Адвокат решил зайти с другого угла — как говорится, не мытьем, так катаньем.

— Вы только представьте его вытянутую физиономию… Ну же, мистер Берг, позвольте себе хоть немножко позлорадствовать.

— Не будет мне никакого удовольствия от созерцания его физиономии. Я с ходу могу назвать добрую тысячу лиц, на которые мне куда приятнее смотреть.

Впрочем, в итоге он уступил уговорам, поставив лишь одно условие: встреча должна проходить в месте по выбору самого Николаса, дабы недвусмысленно напомнить, в чьей руке теперь кнут.

Офис Джеймса Тичера располагался в одном из тех живописных зданий, которыми славились так называемые «Судебные инны», квартал корпораций барристеров в западной части лондонского Сити: увитые плющом дома окружены крохотными бархатистыми лужайками, которые отделялись друг от друга узенькими мощеными улочками… Словом, весь этот мирок словно сочился историей и был напрочь лишен признаков утилитарной современности. Его сдержанная атмосфера внушала доверие клиентуре.

Адвокатская фирма Тичера занимала весь третий этаж. Лифта не имелось, лестница была узкой, крутой и опасной. Дункан Александер появился запыхавшимся, а пунцовость щек не мог скрыть даже его знаменитый загар. Секретарь Тичера окинул его безразличным, чуть ли не презрительным взглядом, даже не удосужившись подняться из-за стола.

— Мистер… э-э… как вы сказали? — Он вздернул бровь, не отрывая щеки от подставленной ладони.

Секретарем Тичера работал человек столь же живописный и седой от древности, как и само здание. Более того, он был облачен в темный костюм из шерсти альпаки, лоснящийся и зеленоватый от времени, а торчащий вразлет воротничок и черный галстук-стилет придавали ему удивительную схожесть с сэром Невиллом Чемберленом, когда тот, подписав с Гитлером Мюнхенский договор, пообещал человечеству «мир до конца наших дней».

— Мистер… кто? — повторил он, и Дункан Александер окрасился багрянцем. Он не привык дважды напоминать о собственном имени.

— Вы записывались на прием, мистер Арбутнот? — ледяным тоном осведомился секретарь и принялся копаться во внушительном гроссбухе, прежде чем снизошел до небрежного помахивания рукой, соизволяя Александеру проникнуть в спартански обставленную приемную.

Там Николас продержал его ровно восемь минут, то есть в два раза больше, чем в свое время провел под дверями кабинета «Флотилии Кристи». Встав возле небольшого электрокамина, он не ответил встречной улыбкой на ослепительную полоску зубов Дункана.

Джеймс Тичер сидел за столом спиной к окнам, выйдя тем самым из-под линии перекрестного огня подобно судье на Уимблдонском турнире. Впрочем, Александер его почти не заметил.

— Поздравляю, Николас. — Дункан покивал импозантной головой и пригасил яркость улыбки до уровня скорбной покорности. — Твое достижение войдет в учебники.

— Спасибо, Дункан. Однако предупреждаю: сегодня мой график до невозможности плотный, так что уделить тебе я могу только десять минут. — Николас бросил взгляд на часы. — К счастью, у нас имеется только одна тема для обсуждения. Десятого числа следующего месяца на бермудский счет компании «Океан» должен поступить телеграфный перевод, либо Бэч Уэки получит сертифицированный чек заказной авиапочтой.

Дункан вскинул руки, демонстрируя притворное недоумение.

— Да помилуй, Николас… Страховое вознаграждение будет выплачено точно в срок, согласно предписанной дате.

— Вот и славно. — Николас не позволил себе и скупой улыбки. — Я никогда не питал слабости к выбиванию долгов через суд.

— Мне хотелось бы напомнить тебе об одном высказывании старика Кристи…

— Ах да, конечно, разве можно забыть нашего обоюдного тестя… — негромко промолвил Николас.

Дункан сделал вид что не расслышал. Секундная заминка — и он с прежним энтузиазмом продолжил:

— Он сказал так: «Вместе с Бергом и Александером я собрал одну из самых замечательных команд в мире судоходного бизнеса».

— Ближе к концу он действительно впал в старческое слабоумие. — Николас опять-таки отказывался улыбаться.

— Но ведь он был прав! Конечно же. Мы с тобой просто не сумели попасть в ногу. Господи, Николас, вообрази только, если бы мы работали сообща, а не друг против друга! Ты — моряк из моряков, сталь и соль нашего бизнеса, а я…

— Я тронут, Дункан, глубоко тронут этой ободряющей и новой для меня похвалой.

— Николас, ты вновь и вновь тычешь меня лицом в грязь. Да, я помню, ты и впрямь обещался так сделать… Что ж, а я — человек, который знает, как учиться на собственных ошибках, и мой коронный номер — это превращение катастрофы в подлинный триумф.

— Ладно. Давай выкинь свой коронный номер, — предложил Николас. — Сейчас мы посмотрим, как ты умеешь превращать шесть миллионов долларов в стаю бабочек.

— Шесть миллионов долларов и «Океан» купят тебе право вернуться во «Флотилию Кристи». Мы вновь будем на равных.

Изумление никак не отразилось на лице Николаса — ни дрожью век, ни поджатыми губами, — лишь мысли поскакали вперед бешеным галопом.

— Сообща мы будем несокрушимы. Превратим «Флотилию Кристи» в гиганта, который станет контролировать океаны; диверсифицируем бизнес, добавим к нему нефтеразведку морского шельфа, транспортировку химикатов…

Да, Александер обладал умопомрачительным апломбом и шармом, был почти — вот именно что почти — неотразимым, его энтузиазм бил через край, огонь воодушевления заливал комнату, и Николас не отрывал от него взгляда, с каждой преходящей секундой узнавая новое об этом человеке.

— Боже милосердный, Николас, ты принадлежишь к тем, кто способен задумать колоссальный проект вроде «Золотого рассвета» или спасти лайнер из лап ледяного шторма, а я — тот, кто может мановением перста привлечь финансов на миллиард долларов. Ничто нас не остановит, не сыщется такой границы, которую мы не сумеем преступить.