Падший - Рене Ахдие

Но Бастьян… казался Селине куда более реальным. Он был тем, кто (как она верила) ее однажды любил. Мать бросила ее, когда Селина была еще маленькой девочкой, ушла по собственной воле. Этот отказ был не новым. Этот отказ она переживала снова и снова на протяжении последних четырнадцати лет. Может быть, к этому времени Селина уже свыклась с ним.

По какой причине кто-то может пожелать бросить своего родного ребенка? Что за человеком тогда была мать Селины?

– Я хочу с ней встретиться, – сказала она наконец. – Ты проводишь меня к моей матери?

Бастьян втянул щеки, его недовольство было очевидным.

– Путь будет опасным.

– Я понимаю. Ты уже сказал мне, что этот мир опасен. Однако если это и мой мир тоже, то мне уже давно пора с ним познакомиться. Так ты меня проводишь к ней? – повторила она.

Он сделал вдох через нос, наклонился вперед в своем кресле, и мерцающий свет газовой лампы упал ему на лицо.

– Я тебя провожу, – сказал Бастьян. – Если ты пообещаешь мне кое-что.

Селина молчала, ожидая его условий.

Бастьян продолжал:

– Пообещай мне, что если я скажу, что мы в опасности, ты не станешь рисковать собой ради кого-то другого, что превыше всего для тебя будет твоя же безопасность.

– Я не полная идиотка, – сорвалась Селина, скрестив на груди руки. – Да и с чего мне беспокоиться о тебе? Похоже, я уже однажды попыталась, и это вышло мне боком. Да и тебе, похоже, тоже, раз уж на то пошло.

Его серые глаза растерянно округлились. А потом Бастьян засмеялся. Его мелодичный смех застал Селину врасплох, согрев ей сердце.

Селина кашлянула, а затем поднялась на ноги.

– Я ценю вашу искренность, месье Сен-Жермен. Если вы организуете путешествие, я сообщу всем, кого мое отсутствие может касаться, о том, что собираюсь навестить дальнего родственника в Атланте.

Бастьян тоже поднялся на ноги одним грациозным движением.

– Как пожелаете, мадемуазель.

Ее сердце колотилось как бешеное на протяжении всего последнего часа, от этого руки дрожали, а дыхание сбивалось. И тем не менее Селина держала голову высоко, отказываясь показывать свой испуг при встрече с настоящей магией, в существование которой она еще три дня назад даже не верила.

Этим утром она, Арджун и Бастьян прошли сквозь серебряное зеркало и в мгновение ока преодолели полмира. Они оказались в месте, которое Селина и не мечтала посетить. Странно, но это оказалось не самым интересным приключением за день. После того как они промчались по улицам Джайпура, они нырнули в фонтан, чтобы телепортироваться в другой мир.

В любой момент Селина готова была сдаться и сойти с ума – безумие было единственным объяснением всего происходящего, в котором была какая-то логика.

Теперь же они стояли на сияющем пляже, промокшие насквозь, и соленые волны бились об их ноги. Все краски вокруг казались чересчур насыщенными, точно пейзаж был нарисован слишком впечатлительным ребенком. И что поражало Селину больше всего среди этого безумия (помимо ослепительных оттенков и неестественной яркости солнца), так это ароматы. Именно так она представляла себе запах меда, прежде чем попробовала его в первый раз еще ребенком. Точно капельки растаявшего солнечного света с привкусом цитруса и примесью горячего металла.

Селина сжала ладони в кулаки, не поднимая рук. Больше всего на свете ей хотелось посмотреть на Бастьяна и увидеть в его глазах поддержку. Но это было бы ошибкой, более чем по одной причине. В тот вечер, когда Бастьян пришел к ней в магазин, он дал ей понять ясно и четко, что хотя когда-то Селина была ему дорога, ей больше не следует рассчитывать на его чувства. У дочери волшебной феи и демона ночи не может быть будущего: их народы враждуют на протяжении тысячи лет.

Именно поэтому Селина отправилась к Майклу вчера. Именно поэтому она сказала ему, что хочет строить с ним свое будущее, когда вернется из Атланты. И она до сих пор ощущала тепло его объятий, его дыхание, коснувшееся ее лба перед тем, как они поцеловались.

Селина приняла решение. Безопасную любовь она предпочла возбуждению перед неизвестностью.

Делая осторожный вдох, Селина все же бросила взгляд в сторону Бастьяна. Его глаза встретили ее взор меньше чем через секунду. По ее коже пробежала волна тепла. Совсем не того безопасного тепла, которое она обещала себе предпочесть опасности, а потом ее внезапно будто ударило молнией. Искра, готовая обратиться в пламя. Она отвела глаза, впившись ногтями себе в ладони.

Ошибка. Она больше не может позволять себе совершать ошибки.

Слишком много всего было поставлено на кон. Для них обоих.

Из зарослей пальм с синими ветками и медной корой появилось несколько фигур в серых мантиях. Они начали приближаться к ним, алебастровые копья в их руках засверкали на солнце. Селина сделала шаг назад, с беспокойством глядя на них своими зелеными глазами. Почти что испуганно. Даже на расстоянии она видела и точно могла сказать, что они не совсем люди. У них были заостренные уши и угловатые черты лица. Резкие. Они походили на эльфов, которых Селина как-то видела на иллюстрациях в одной книжке. Все они были выше, чем люди. И несмотря на то что их лица оставались бесстрастными, в самом воздухе вокруг них словно витала угроза. Смертельная угроза.

Самая низенькая из фигур вышла вперед, капюшон спал с ее головы на плечи, и Селина увидела девушку примерно того же возраста, что и она, ее глаза и волосы были черного цвета, а кожа напоминала бронзу.

Справа от Селины Арджун с облегчением выдохнул – как будто ожидал увидеть кого-то другого и был теперь рад этой женщине.

– Марселина Руссо, – произнесла стражница в серой мантии, ее голос звенел, как колокольчики на ветру.

Селина сделала неуверенный шаг вперед.

– Вы пойдете с нами, – продолжила девушка в сером.

И снова Селина покосилась на Бастьяна.

– Ты им доверяешь? – спросила она.

– Нет, – ответил он, не поворачивая головы, его глаза настороженно блестели.

Стражница-фейри усмехнулась.

– Если вы не верите мне, Марселина Руссо, то поверьте, что кровопийца скорее отдаст свою жизнь, чем позволит мне вам навредить.

– Больше чем кому-либо я доверяю самой себе, – сказала Селина, приближаясь к предводительнице собравшихся перед ними стражниц. – И я не буду церемониться ни с кем, кто попытается меня обмануть.

Что-то переменилось в холодном взгляде стражницы. В нем появилось одобрение. Затем она кивнула и развернулась, остальные воины в мантиях ждали, пока она начнет движение.

Селина собрала всю волю в кулак, прежде чем двинуться следом, Арджун с Бастьяном зашагали по обе стороны от нее. Селина чуть не запнулась, когда лианы вокруг одной из медных пальм внезапно расцвели, и из сердцевин цветов хлынул теплый свет, разбрасывая вокруг себя тени, точно лучи солнца обмакнули в жидкое золото.