И создал из ребра я новый мир - Эд Курц

— Не хочешь же ты сказать…

— День-два назад ты бы запер меня и позвонил в ближайший дурдом, Эрни, но сегодня… сегодня — сам понимаешь. Я тоже был там… и даже она. — Джоджо кивнул на Теодору. Та склонила голову в знак согласия.

— Вы, леди? — Рич чуть не поперхнулся. — А что вы делали в шоу уродов?

— Меня там не было, но я все видела. Такое чертовски удачное совпадение.

— Никакое это не совпадение, — возразил Джоджо. — Эшфорд наслал свои чары и умер в лесу за церковью. Вот только в то время там не было никакой церкви…

— Чепуха, — перебил его Рич. — Она там стоит пять поколений кряду.

— Какая именно, Эрни? Обшитая вагонкой коробчонка Шеннона — или огромное черное чудовище, которое мы видели вчера?

— Ну… это…

— Через несколько лет мы вернулись в тот же лагерь, и Теодора с няней пришли посмотреть цирк.

— Да, тогда-то мы и встретились в первый раз! — воскликнула она, широко раскрыв от изумления глаза.

— Тогда я попытался дать деру, но меня поймали. Позже попробовал снова, такой упертый парень я был. И получилось! Ну… или мне так показалось. Мне показалось, что я попал в город, но там не должно было быть никакого города. Ничего, кроме полей, деревьев и кустов. Никакого Литчфилда. Эшфорд, Дэвис — или кто-то еще — возвел эту огромную декорацию, чтобы удержать меня здесь… до поры.

— И до какой же поры? — спросил Чарльз.

— До поры его возвращения. А вернется он, когда пробьет нужный час.

Рич сплюнул и состроил мину.

— Нужный для чего, Джоджо? Какой в этом всем смысл?

— Бог был здесь, но ушел, — произнес Джоджо, вдруг озадачившись собственными словами и тем, как формулировка прозвучала. — Он создал мир в миниатюре, этот городок, и оставил его лет на тридцать. В каком-то смысле я стал для Литчфилда Адамом. Связующим звеном между миром реальным и этим, второстепенным. Мало-помалу Бог отправил сюда других — Теодору, ее няню… Очень жаль говорить тебе это, — сказал он, поворачиваясь к жене хозяина кинотеатра, — но я не верю, что после того представления ты вернулась домой. Ты остаешься там. До сей поры.

— Но я же отсюда! — возразила она, и на лице ее расцвел испуг. — Мой папа родом отсюда! Я могу отвести тебя на его могилу прямо сейчас!

— Это трюк. — Джоджо печально покачал головой. — Иллюзия. Литчфилд — сплошь город-аттракцион, и так было всегда. Сукин сын заманивал людей, чтобы заполнить его, пока не удовлетворился собранным числом, а затем оставил Литчфилд. Дал развиться ему естественным образом. Здесь даже родились дети — Марджи, к примеру… но это не умаляет факт подлога.

— А как же твоя жена? И девушка-негритянка…

— Сара, — сказал Джоджо. — Ее звали Сара.

— Хорошо, Сара. Неужели она тоже иллюзия?

— Не знаю… надеюсь, что нет.

Эрни Рич хмыкнул и притопнул по тротуару.

— Чушь собачья, Уокер. Нонсенс! Этот тротуар настоящий. Отель — он же, мать его, реален, как я не знаю что!

— И та черная громадина-церковь? И цирковой фургон с клоунами, что растворялись в воздухе, когда их подстреливали? Ладно тебе, Эрни! Правду трудно принять, но хоть ты фактам в лицо взгляни! Нас всех околпачили. Заперли в балагане на тридцать долгих лет! — Дохнув сигаретным дымом, Джоджо рассмеялся. — Мы все — просто кучка чертовых клоунов.

— Но какой в этом смысл, Уокер? В чем, черт возьми, смысл?

— Во-первых — власть, — спокойно предложила Теодора. — Как сказал Джоджо, Дэвис должен был стать Богом, и это не шутка.

— Даже Бог однажды наслал потоп на мир, который создал, — тихо добавил Чарльз.

Джоджо бросил окурок себе под ноги и стал смотреть, как вспыхивают оранжевые искорки, отскакивая от тротуара. Он ухмыльнулся при упоминании о Боге — существе, в которое никогда не верил, — и вспомнил неверие пастора и то, как оно, казалось, привело в движение весь этот водоворот. Все, что на самом деле сделал Шеннон, подумал Джоджо, это отринул одно божество и вплотную занялся другим. Теперь Зазывала Дэвис — и Бог, и дьявол одновременно. И он вернулся в мир, который создал, чтобы уничтожить его и всех в нем.

Шериф спрашивал, в чем смысл. По разумению Джоджо, то был хороший вопрос.

— Послушайте, — обратился он к собравшимся. — Зазывала Дэвис никогда не заходил в этот отель, так что он, должно быть, остановился в другом месте. Я думаю, это лес, где все началось.

— И именно там находится Марджи? — спросил Чарльз.

— Возможно. Я не знаю. Но если других версий нет, туда я и направляюсь.

— Я пойду с тобой, — объявила Теодора.

— Отлично, — одобрил Джоджо. — Значит, Чарли и Эрни я поручу одно дельце…

— Господи, ты серьезно? — простонал Рич.

— Старина, сейчас я серьезен как слон.

— Бога ради, Джоджо, ты понимаешь, что приказываешь избранному жителями этого города шерифу этот самый город спалить к чертям?

— Не сочти за грубость, но ты избранный шериф кучи дерьма, приятель. Этот город — просто сон, и половина его жителей бредят, словно тараканы, объевшиеся дуста. Так вот, я не имею ни малейшего представления о том, что будет с нами, когда иллюзия Литчфилда развеется, или, по крайней мере, с теми из нас, кто еще жив. Некоторые последствия не просчитать. Все, что мне известно, — Дэвис превратил это место в сумасшедший дом умышленно, и не кажется мне, что можно раскачать лодочку, которая и так уже вверх брюхом дрейфует.

— Тактика выжженной земли, значит, — пробормотал Рич. — Вот как такие штучки на фронте зовутся. Какое-то безумие.

— Клин только клином вышибают, — произнес Чарльз.

— И то верно, — согласился Джоджо.

— Иисус-Мария! — в сердцах бросил шериф, свирепо глядя на ночное небо и мигание звезд, заполнявших его. — Скажите-ка на милость, с каких пор темнеет так быстро?

Чарльз усмехнулся и покачал головой, беря Рича за локоть.

— Пойдемте, шериф, — сказал он. — Будем жечь.

Джоджо не потребовалось много времени, чтобы найти машину, в замке зажигания у которой все еще торчал ключ. Это был «паккард» с разбитым вдребезги крылом, но на ходу. Он открыл пассажирскую дверцу для Теодоры, которая, прежде чем сесть в машину, сделала шутливый книксен. Джоджо сел рядом с ней с другой стороны и погнал в город. По дороге он кратко пересказал ей свой разговор с Джимом Шенноном. Теодора выслушала не перебивая, помолчала некоторое время, а потом сказала-таки:

— Чарльз помянул библейскую историю о потопе… и я подумала… Бог решил сделать так, потому что ему не очень понравились дела детей своих? Так ведь?

— Не могу похвастаться отменным знанием Библии, но, надо думать, так.

— Но тут всё с точностью до наоборот. Если бы Зазывала Дэвис хотел создать маленькое королевство по образу и подобию своему, разве не населил бы он его уродами и не пустил бы их в бесконечные интермедии? Несчастья других — вот ключ к разгадке. Я же помню, каково тебе было в том балагане. Каким ты был. Поэтому ты и стал связующим звеном — я, может, бестактна сейчас, но ты очень несчастный человек, не так ли?