Библия бедных - Евгений Бабушкин

«На первый взгляд «безобидный» парень, занимается прилежно. Но когда его разузнаете, то под личиной «безобидности» кроется отпрыск нам идейно-чуждого, антисоветского элемента. На собраниях он «прячется» и старается себя не выдать, на производственной практике вдали от группы, в разговоре с рабочими, выходцами из деревни, он находит свою почву, здесь он звучит с ними в унисон и при этом играет роль первой скрипки. Кулацкая идеология его сильно показала себя в последнее время. От посещения всякого рода собраний он открыто отказывается и всячески их игнорирует.

– Не люблю я эту нацию! – открыто заявил он в комнате общежития, когда речь шла о ребятах-евреях, студентах нашей группы.

На практике на Волховстрое его неоднократно осаживали за явно кулацкое шипение рабочие-машинисты».

В «Крокодиле» еще не скоро появятся карикатуры на злобных горбоносых мужчин. Государственный антисемитизм – это после войны. И читателю ясно: Батлин, гад, не понимает пролетарского интернационализма, правильно его прижали.

А вот как вспоминала раскулачивание крестьянская дочь Евдокия Котюшева, которую 11 ноября 1931 года отправили в ссылку.

«Нашу семью погрузили в товарные вагоны и везли неделю на север, в Томскую область. Дальше повезли на лошадях и остановились на берегу какой-то реки, притока Оби. Здесь продержали целый месяц, где люди умирали от голода и болезней, образовалось целое кладбище. После нас переправили через реку и на лошадях привезли и высадили в глухой сосновой тайге. Вначале построили шалаши от непогоды. Потом мужчины рубили лес, молодые женщины очищали кору, а дети собирали по болотам мох – все работали от зари до зари».

А пока миллионы собирали мох, журнал «Вестник знания» фантазировал об оружии будущего – 11 ноября 1931 года вышла статья о баллистических ракетах с отравляющими газами.

«Снабженные фотографическим аппаратом, ракеты смогут залетать глубоко в тыл неприятеля, снимать расположение противника и вновь возвращаться к месту отлета. Дальность полета ракет так велика, что народы на одной половине земного шара смогут бомбардировать другую половину снарядами с отравляющими газами. В ближайшие годы военные ракеты, вероятно, вытеснят аэропланы. Военные ведомства капиталистических стран лихорадочно экспериментируют со смертоносными ракетами. Однако… это страшное орудие заставит империалистические державы воздержаться от участия в бойне».

Ошибка. До новой мировой войны 8 лет, до атомной бомбы – 14.

11 ноября 1931 года «Вечерняя Москва» напечатала сообщение товарища Ковачева, рабочего из Детройта. «Я плюну в лицо тем буржуазным писакам, которые распускают ложь о Советском Союзе», – сказал Ковачев.

Не знаю, что там ложь, а что правда. Но совершенно точно известно, что 11 ноября 1931 года в Москве шел дождь, а стемнело рано – в 16.30. День как день. Сталину оставалось еще примерно 8000 таких же.

На берегу Мааса лежит обер-лейтенант и плюется кровью: пробито легкое. Второй день войны. Голландский патруль решает добить немца. Это Альфред Шварцманн, трехкратный чемпион Олимпиады-36 по спортивной гимнастике. Его узнает патрульный, конькобежец-рекордсмен Сим Хейден. Отличный сюжет для Верховена, но это – жизнь.

Все кончилось хорошо. На четвертый день Голландия сдалась, Шварцманн повоевал на Крите и на Восточном фронте, а в 1952 году выиграл серебро в Хельсинки. Неизвестно, сколько людей он убил между Олимпиадами.

После войны Международный олимпийский комитет извинялся и каялся. Но это после. А в 1935 году проверочная комиссия не нашла в Берлине «ничего, что могло бы нанести ущерб олимпийскому движению». Границы империй зла рисуют задним числом, и накануне берлинской Олимпиады мало кто считал Гитлера уродом. Шел вялый спор, жать или не жать ему руку. Американский олимпийский чиновник Эвери Брендедж, например, полагал, что Гитлер свой и точно лучше коммунистов. Многие с ним согласились.

«В истинно спортивном духе, во славу спорта и во имя чести своих команд» – олимпийская клятва на войне не действует, спортивные достижения не спасают от пули. В 1939 году призеры Олимпиады-1936 вступили в бой во славу и во имя. С предсказуемым результатом.

Людвиг Стуббендорф, конный спорт, золото. Убит на Восточном фронте в 1941 году.

Ханс Вельке, толкание ядра, золото. Пошел в полицаи. Пойман и убит партизанами в 1943-м под Хатынью.

Курт Хассе, прыжки в длину, золото. Убит в 1944-м.

Хайнц Брандт – конкур, золото – стал штабным офицером и случайно задел ногой бомбу, приготовленную для Гитлера. Вождь остался жив и дал Брандту генерал-майора – посмертно.

Все они были молоды, мускулисты, воспеты Рифеншталь, всех призвали, каждый получил оружие, и ни один не повернул это оружие против своего государства.

Будущие страны нацистского блока завоевали 164 медали из 388. Германия, Венгрия, Италия, Финляндия и Япония продемонстрировали отличную физическую подготовку.

Многим чемпионам повезло. Вилли Кайзер, боксер в наилегчайшей категории, золото, пережил пять лет советского плена, завел кучу детей, увлекся голубиными гонками – и мирно умер в старости.

Герман Леопольд Август фон Оппельн-Брониковски (даже по имени понятно, что золото он выиграл в конном спорте) командовал танковым полком, дослужился до генерала и очень удачно сдался в американский плен. Его не судили – стал гражданским советником бундесвера, ценный кадр.

Но хватит о немцах. Давайте о евреях. Венгерский фюрер Миклош Хорти не верил байкам про низшие расы. Он честно воевал за земли и ресурсы и позволил своим евреям встать на пьедестал почета под звуки «Боже, благослови мадьяр».

Карой Карпати, вольная борьба, золото. Его отправили не в лагерь смерти, а в обычный трудовой лагерь, чемпион все-таки. После войны тренировал венгерскую армию и написал несколько книг.

Ибойя Чак, прыжки в высоту, золото. Про нее интересной истории нет, зато есть про Дору Ратьен, занявшую четвертое место: она оказалась единственным в истории всех Олимпиад переодетым мужиком.

Илона Элек, фехтование рапирой, золото. Серебро завоевала полукровка Хелен Майер, еврейка по отцу, которую Германия допустила к Олимпиаде, чтобы успокоить МОК. Бронза досталась австрийской еврейке Эллен Прейс.

Представьте: Берлин, сердце Германии, за два года до Хрустальной ночи, за три года до начала войны. Три еврейки-фехтовальщицы представляют три фашистских государства. А на соседнем стадионе еврейка-прыгунья сражается с интерсексуалом – слова такого тогда, конечно, не знали.

В 1936 году Германия стала абсолютным лидером медального зачета, но неплохо выступила и Финляндия.

Кустаа Пихлаямяки, вольная борьба, золото, работал полицейским в Хельсинки, погиб во время советской бомбежки.

Лаури Коскела, греко-римская борьба, золото, убит под Выборгом. Когда порыв ветра вырвал письмо у него из рук, чемпион потянулся за ним из окопа и получил от снайпера пулю в левое ухо.