Будни имперской разведки - Матвей Курилкин

– Между прочим, серьезного допроса они не выдержат в любом случае, – заметил Ханыга, который, похоже, думал со мной в унисон. – С нашей легендой можно точно распрощаться. А то и того хуже.

Услышав эти слова, Мавка вскрикнула и закрыла лицо ладонями, а кулаки Тренни сами собой сжались. Ханыга непонимающе оглянулся.

– Да не пугайтесь вы так, может и не будет допроса. Или более удобный случай сбежать представится, – постарался успокоить их гоблин.

– Они не допроса боятся, а того, что мы их решим от этого допроса избавить. Радикально, – пояснил орк. – Между прочим, нам смысла нет. Когда те гаврики, что нас везут, по приезде обнаружат, что половина конвоируемых внезапно покинули этот мир, нам будет очень сложно это объяснить естественными причинами.

– А меня вообще возмущает, что вы ждете от нас такой подлости. – Я решил изобразить обиду, чтобы способствовать уменьшению напряжения. Артисты, кажется, успокоились – по крайней мере Тренни даже извинился, а девчонки смутились и заверили, что ничего такого не думали. А потом еще долго выспрашивали нас, будут ли нас пытать на допросе. Мы попытались их поддержать, насколько возможно, однако и сами не могли предположить, к чему готовиться, и потому наши уверения были не слишком убедительны.

Нас так и везли без остановок целый день, объезжая все встречные селения, и даже на ночевку мы встали в чистом поле. Создавалось впечатление, что стражникам было дано указание не афишировать наше присутствие в графстве. Я окончательно утвердился в своих наблюдениях, когда Коротыш поменялся местами с Ханыгой и вернулся в фургон, оставив гоблина управлять лошадьми. Карлик сообщил, что как только в пределах видимости появлялись другие путешественники, часть стражников уходили вперед, будто они только что нас обогнали, а не следовали вместе с фургоном, а часть отставала как можно дальше, или, если это было в лесу, прятались в кустах. Я обдумывал несколько секунд возможность сбежать в одну из таких встреч, и с сожалением отказался от этой мысли. Как бы то ни было, пешком с такой компанией нам скрыться точно не удастся, а фургон слишком заметен. Да и вообще я начал сомневаться в необходимости побега. Судя по всему увиденному нового бога в графстве не жалуют, и вообще живут, как на военном положении, окруженные врагами. Может быть, мы едем к возможным союзникам?

До самого Бренна мы так и оставались в неведении. Стражники оказались удивительно молчаливыми, не разговорились даже после того, как на стоянке отчаянно трусящая Мавка попыталась расспросить их о нашей дальнейшей судьбе. Девушка применила все свои актерские способности, пыталась флиртовать, что было воспринято солдатами благосклонно, но в ответ на вопросы чаще всего звучало "Не знаю, милая. Что приказано, то мы и делаем. Ежели вы ничего плохого не сделали, то и не сделают вам ничего, расспросят, да отпустят". Ни в чьем подчинении они находятся, ни куда едем отвечать стражники отказались. Впрочем, насчет последнего сомнений у нас уже и так не было.

В Бренн мы въехали в три пополудни следующего дня. Целый час мы прождали в неприметной и по какой-то причине малопосещаемой таверне неподалеку от городских стен, прежде чем за нами явились новые сопровождающие. Все они были одеты в цирковую одежду, и, хотя под одеждой угадывались силуэты арбалетов, выглядели новые сопровождающие достаточно органично. Простого обывателя такая маскировка вполне могла обмануть. Нас загнали в фургон и занавесили окна, так что куда именно его вели, определить не получилось – впрочем, эти меры были направлены не на то, чтобы мы не смогли узнать маршрут, а на то, чтобы не дать случайному наблюдателю увидеть наши лица. После всех этих ухищрений я не сбежал бы, даже представься такая возможность, настолько они меня заинтриговали. Никто из моих коллег не смог высказать хоть сколько-нибудь правдоподобных предположений о том, что все это значит, мы только изумленно переглядывались. Впрочем, загадка скоро разрешилась.

Когда нас выпустили из фургона, мы оказались в просторном дворе замка – ничем иным, кроме замка Бренна он быть не мог. Нас проводили в просторную комнату. Не смотря на отсутствие окон, на тюремную камеру это не походило. Убранство было достаточно богатым – стены обиты тканью, пол застелен коврами, а большой, покрытый лаком (с ума сойти!) стол был уже накрыт, причем не какой-нибудь баландой. Даже мне, не смотря на то, что я больше страдал от информационного голода, чем от физического, пришло в голову, что неплохо бы перекусить. Однако неизвестный, организовавший встречу, похоже, не собирался кормить всех пленников. Не успели мы рассесться за столом, как дверь снова открылась, и в комнату зашел один из сопровождавших.

– Вы, господин, вы, и еще вы. – Он указал поочередно на орка, Ханыгу и меня. – Как только закончите трапезу, будьте любезны постучать в дверь, вас проводят на беседу.

Конечно, все указанные заверили, что мы совсем не голодны и готовы общаться прямо сейчас. Уже такой выбор собеседников для первой беседы говорил о многом – неизвестный, который нас захватил, был отлично проинформирован. Странно только, что леди Игульфрид он обошел своим вниманием, но эту загадку мы разгадать не смогли. Я отрицательно покачал головой, заметив, что девушка вскинулась было, то ли собираясь возмутиться тем фактом, что ее проигнорировали, то ли рассчитывая просто попроситься с нами – не стоило давать вероятному противнику дополнительной информации. Мы последовали за немногословным проводником. Идти пришлось достаточно далеко. Комната, в которой остались наши спутники, находилась на первом этаже, а неизвестный собеседник, похоже, предпочел обосноваться поглубже. Под замком оказалось целых три подземных этажа – нам пришлось спуститься на последний, после чего мы долго блуждали по не слишком хорошо освещенным коридорам. Ханыга вполголоса высказал предположение, что нас все-таки ведут в пыточную. Мы с шефом только плечами на это пожали, поскольку и сами начали опасаться такого исхода, а проводник просто не отреагировал. То ли не расслышал, то ли ему плевать было на наши предположения.

Впрочем, они все равно оказались ошибочными. Комната, куда нас привели, была еще более роскошной, чем та, где мы были изначально и освещена достаточно ярко. Всюду на стенах были укреплены канделябры, пол был выложен плиткой, и похоже, что из драгоценных пород дерева, на противоположной от входа стене висел искусно вышитый гобелен, изображавший какую-то гористую местность. Впрочем, рассмотреть это удалось не сразу – после темных коридоров контраст был слишком силен. Раньше всех проморгался шеф, и уж конечно, первое, на что он обратил внимание было не убранство комнаты, а ее обитатель.

– Ради всех богов скажите мне, я сошел с ума, или это правда Финн Последний закат?! – пораженно воскликнул начальник.

– Здравствуйте, господа! Не переживайте, господин Огрунхай, это действительно я, так что смею надеяться, что вы вполне здоровы. Хотя… Должен заметить, что тоже был очень удивлен, когда увидел описание группы разбойников, маскирующихся под бродячий цирк, среди которых оказались столь знакомые мне разумные! Откровенно говоря, я до последнего момента сомневался, что это не совпадение! И теперь меня гложет любопытство. Я теряюсь в догадках о том, что же заставила троих доблестных представителей имперской стражи столь радикально сменить профессию и место проживания? Никогда бы не подумал, господин Огрунхай, что сила вашего артистического таланта столь велика, что вы решите оставить службу, да еще и подчиненных за собой увлечете? – Финн говорил совершенно серьезно, но мне показалось, что он едва сдерживает смех. Убийца откровенно наслаждался ситуацией.