Кормилица по контракту - Татьяна Александровна Бочарова

немного задержаться. Маленькие дамские неприятности – поехали колготки.

Лика понимающе закивала. Вадим усмехнулся и закурил очередную сигарету. Я уселась за столик, подвинула к себе тарелку с почти нетронутой едой. Меня мутило, но я героически принялась ковырять вилкой остывшее жаркое.

Они молчали. Я заметила, что Лика украдкой поглядывает на часы.

– Ты куда-то торопишься?

– Я? Нет, с чего ты решила? – Она так испугалась, будто я застала ее за кражей денег или другим непристойным занятием.

– Мне показалось, – спокойно проговорила я.

Остаток вечера мы проболтали о какой-то ерунде, причем Вадим явно скучал, курил сигарету за сигаретой, взгляд его то и дело становился отсутствующим – мыслями он блуждал где-то далеко.

Лике наконец это надоело. Она притворно зевнула и произнесла:

– Двенадцатый час. Кажется, пора по домам.

– Да, пора, – согласилась я.

– Как скажете. – Вадим сделал знак официанту, потребовал счет и расплатился, оставив щедрые чаевые.

Мы поднялись и пошли в гардероб.

– Возьмем машину, – сказал Вадим, догоняя нас, – вы ведь рядом живете, мне Лика рассказала.

– Рядом, – подтвердила я.

После рыданий в туалете я полностью отупела, двигалась и говорила как робот, на автопилоте.

Мы вышли на улицу, Вадим остановил «Волгу».

В машине Лика села рядом со мной, тесно прижалась к моему боку. Я вдруг почувствовала, что она поглаживает меня по руке.

– Ты что?

– Ничего. – Она наклонила голову, ее волосы коснулись моей щеки. – Просто… благодарна тебе за чудесный вечер. За то, что ты позволила мне пойти с тобой.

– Не стоит благодарностей. – Я отчего-то ощутила отвращение от ее близости, оттого, что ее губы щекочут мое ухо, и отодвинулась.

Лика больше ничего не говорила. Через полчаса мы были у дома.

– Ну вот, девочки, – проговорил Вадим, высаживая нас возле подъезда, – приятно было провести с вами время. Надеюсь, этот раз будет не последним.

– Да, да, конечно, – сказала Лика и улыбнулась.

Я молчала.

Вадим нагнулся и по очереди чмокнул нас в щечку. Затем повернулся и побежал к машине. Взревел газ. Мы с Ликой стояли и смотрели, как автомобиль уносится в темноту, словно тает в ней.

Она вдруг схватила меня за руку.

– Цветы! Ты забыла свои розы! Там, в машине!

– Бог с ними, – с трудом шевеля губами, проговорила я.

– Но… как же? – Лика жалко улыбнулась. – Такой букет… – Она не договорила, уронила голову ко мне на грудь и бурно разрыдалась.

– В чем дело? – с нарастающим раздражением спросила я.

Мне было холодно, хотелось скорее оказаться дома, забраться под одеяло, закрыть глаза. Ликины истерики меня достали.

– П-прости м-меня, – всхлипывая, выдавила она.

– За что?

– Я… т-такая с-стерва, т-такая д-дрянь… – Лика подняла мокрое и прекрасное лицо, в глазах ее была мольба. – Вадим… в общем… он предложил мне встречаться. Сказал, что влюбился в меня с первого взгляда. Я… я согласила-ась… – Она снова зарыдала, страстно, отчаянно, вцепившись в лацканы моего пальто.

– Ну что ж ты плачешь? – деревянным голосом произнесла я. – Он тебе понравился?

– Да, о-очень!

– Замечательно. Я рада за вас.

Лика от изумления даже плакать перестала.

– Ты что… совсем не сердишься?

– Нисколько. – Это говорил за меня кто-то другой. Я к тому моменту давно умерла, стояла мертвая, лишенная всех человеческих ощущений и эмоций. – Да, я не сержусь. Если только капельку, самую малость.

– Боже мой, Кирка, ты прелесть! – Лика схватила меня в охапку, принялась тормошить, осыпать поцелуями. – Ты – чудо, сама доброта. Если б ты знала, как я счастлива, как счастлива! Он – необыкновенный, лучший! И как только я могла переживать из-за какого-то Эдика?

Я почувствовала, что меня сейчас стошнит, и мягко освободилась из ее рук.

– Поздно. Пошли спать. Вещи вернешь завтра.

– Конечно. Спасибо тебе. Ты… правда в порядке? Не переживаешь из-за Вадима?

– Нет. Зачем он мне? Мы друг другу совсем не подходим.

– Ну хорошо. – Лика шмыгнула носом и улетела в подъезд.

Я пошла следом за ней. С трудом переставляя ноги, добрела по ступенькам на свой этаж, отомкнула дверь. Мать давно спала. Я сняла пальто, пробралась в комнату и, не зажигая света, нырнула в кровать.

Я думала, что утону в слезах, но их больше не было. Очевидно, я выплакала их там, в туалете ресторана. Укрывшись с головой, я принялась беседовать сама с собой.

Я уговаривала себя, что ничего страшного не произошло и Лика вовсе не предала меня. Все равно Вадим не стал бы встречаться со мной, наше свидание было случайностью. Лучше раньше, чем позже, когда я привязалась бы к нему, влюбилась окончательно и бесповоротно. Сразу – отсечь, и дело с концом.

Потом я заснула. А проснулась от телефонного звонка. Звонила Лика.

– Как ты? – Голос ее звучал напряженно и робко.

– Нормально, – ответила я.

– Можно я зайду, занесу одежду?

– Заходи.

Через пять минут она стояла в моем коридоре.

– Вот. Спасибо. – Лика положила на тумбочку аккуратно сложенный костюм. Повесила на вешалку куртку, поставила на половичок сапожки.

Из кухни выглянула мать.

– Лика, идем пить чай.

– Не могу, Алла Ивановна. Убегаю.

– К нему? – догадалась я.

– Да. Он ждет меня у подъезда. Сказал, что на следующей неделе мы идем ЗАГС, расписываться. Представляешь?

– Ты согласилась?

– Если честно, я пошла бы с ним хоть сегодня. – Лика посмотрела на меня пристально. Лицо ее было серьезным, как никогда прежде. – Я люблю его, Кир. Это любовь с первого взгляда. Помнишь, мы думали, что так не бывает? Еще спорили с Женькой Стрельниковой? Так вот, бывает. – Она опустила голову, вздохнула. Затем отчаянно тряхнула волосами, так что они волной рассыпались по спине. – Ну, пока! – Рванула на себя дверь и скрылась на лестнице…

…Кира почти допила свой коктейль и отодвинула пустой бокал. Облизала тонкие губы и глянула на Валю, тихо сидевшую напротив.

– Хорошая история, не правда ли? – Она усмехнулась. – Ты спросишь, что было дальше? Они действительно расписались через два месяца. Я была свидетельницей у Лики. Она выглядела потрясающе – белое платье из шелка, на голове венок из белых роз – искусственных, конечно. Одним словом, Снегурочка.

Вадим тоже был хорош – высокий, подтянутый, в элегантном светло-сером костюме, с сияющим смуглым лицом. Мы с ним избегали смотреть друг на друга – я видела, он чувствует себя неловко, стыдится меня, своего поступка.

А Лика – та ничего не стыдилась. Она, кажется, начисто позабыла, при каких обстоятельствах познакомилась с женихом: без умолку щебетала, порхала, как эльф, висла у меня на шее и все приговаривала тихим счастливым шепотом: «Кира, какой день! Какой волшебный день!»

Как ты думаешь, что делала я? Да ничего! Стояла рядом с невестой,