Чёрная Тень - Себастьян де Кастелл

— А кроме того, — продолжала Фериус, — ты действительно хочешь тащить на себе какую-то огроменную табличку отсюда и до самой Гитабрии?

— До Гитабрии? — от одного названия мне уже становилось не по себе. Я чуял опасность. — Так мы едем туда?

— Я туда еду, парень. В дневнике Дексана перечислены почти все студенты Академии, которые уехали домой с этими проклятыми червями в глазах. Ими надо заняться, пока те, у которых в руках вторые половинки червей, не использовали их для всяких магических безобразий, которые они задумали. Лучше всего положить этой ерунде конец, пока не начались неприятности. — Она наконец повернулась ко мне: — Не хочешь вместе со мной?

Безобразия. Ерунда. Неприятности. Она говорила так, словно просто детишки подрались, а ведь на самом деле Совет смертоносных магов джен-теп плетет заговор. Они, возможно, уже распространили свое влияние по всему континенту и были готовы уничтожить всякого, кто встанет у них на пути.

Фериус все смотрела на меня, ожидая ответа. Тем временем наши лошади шли тихим шагом по песчаной дороге.

— Ну что, малыш? Решил, кем будешь, когда вырастешь?

Этот вопрос не давал мне покоя с тех самых пор, как я бежал из земель джен-теп. Я всего только думал удрать от людей, которые хотели моей смерти, найти безопасное место, путь, по которому я мог бы пойти без страха. Больше всего на свете я хотел, чтобы кто-нибудь сказал мне, кто же я такой и кем стану. Я опустил глаза и с удивлением увидел, что Рейчис проснулся и выжидающе смотрит на меня.

— Всю жизнь я хотел стать магом джен-теп, как мои родители, — сказал я. — Учиться и создавать новые заклинания, может быть, однажды даже стать лорд-магом. Этой жизни больше нет, да?

— Пожалуй, что так, — сказала Фериус.

— И наверное, настоящим аргоси, как ты, я тоже не стану, да?

— Это зависит от тебя, — она мгновение помолчала, потом сказала: — Но, пожалуй, нет.

— Дексан был единственным метким магом, которого я встретил, а он оказался лжецом и вором.

— Эй! — зарычал Рейчис. — Не оскорбляй лжецов и воров.

Моя лошадь повернула голову, едва не сбросив Рейчиса, который тут же заверещал ей в ухо всякие угрозы. Наш скакун немедленно встал на дыбы — так что я едва удержался в седле, а Рейчис рухнул на землю с моего плеча. Конь остановился и вежливо ждал, пока белкокот запрыгнет обратно. Видимо, у них были какие-то свои особые правила.

Я обнаружил, что не могу оторвать взгляд от песка. Кварц был таким чистым, что отражал ночное небо над нами, словно гигантскую звездную карту; бесконечное число огоньков, каждый вел к своей цели, и ни один не требовал, чтобы я шел по его пути и забыл про все остальные.

— Наверное, я всегда буду немного джен-теп, — наконец сказал я, — даже если они не хотят быть частью меня, — я почувствовал, как у меня в груди словно немного ослабела какая-то туго закрученная пружина. — Наверное, я буду немного и аргоси. А как еще я смогу продолжать уроки танцев?

Фериус ухмыльнулась и подъехала ко мне поближе.

— Мы из тебя еще и музыканта сделаем, — она сняла со спины маленькую гитару и протянула мне. — Давай, малыш, сыграй нам что-нибудь крутое.

Я уставился на гитару.

— Как? Ты не учила меня играть.

— Это потому что я надеялась, что ты сам до всего дойдешь.

Я отпустил поводья и взял пару аккордов, как делала Фериус. Какофония получилась ужасная, но я продолжал пробовать.

— Мне надо отчасти быть и метким магом, потому что есть люди, которые упорствуют в желании меня убить.

Она кивнула.

— Справедливо.

Я как раз собирался попробовать сыграть что-нибудь на гитаре, когда почувствовал, как кто-то трогает меня за колено. Я опустил глаза и увидел на морде Рейчиса выражение, ясно говорившее, что мне грозит серьезная опасность.

— Да, — закончил я. — Возможно, надо будет научиться быть немного и белкокотом.

— В точку, — сказал он, свернувшись клубком, чтобы снова заснуть. — Если я предоставлю все вам, двоим тупицам, мы все время будем рисковать жизнью, да еще даром.

— Что он сказал? — спросила Фериус. Когда я перевел, она сказала: — Не даром. Келлен заполучил отличную новую шляпу.

Рейчис приоткрыл один глаз и, свирепо посмотрев на меня, снова закрыл.

— Пожалуй, да, шляпа крутая.

Мы медленно, но неуклонно двигались вперед всю ночь; звезды сияли над нами, песок искрился под ногами лошадей. Я неумело брал разные аккорды на гитаре, и мы по очереди пели — все, даже Рейчис. Мы придумывали нелепые песни про наши приключения, иногда хвалили друг друга. Глубокой ночью Фериус спела тихую песню о Ревиане — юноше, которого я едва знал, но смерть которого выжгла в моей душе дыру — я даже заплакал, будто и правда был хорошим человеком. По большей части, впрочем, мы смеялись над нашими похождениями, потому что если подумать, то в Семи Песках никогда не видали такой чокнутой компании психов, как наша троица. И в какой-то миг этой долгой ночи песен, смеха и слез я обрел себя.

Меня зовут Келлен Аргос. Я — идущий по пути Бесконечных Звезд.

Писать вторую книгу в серии — опасная дорога для любого автора, на ней могут поджидать самые разные западни и ловушки. Мне повезло — много добросердечных странников-аргоси помогли мне не сбиться с пути.

Путь Грома

Писателей всегда спрашивают, откуда они берут идеи, и по большей части мы отвечаем вариацией на тему: «Эээ… вроде как отовсюду… Ну, мы просто… следующий вопрос, пожалуйста». Однако важнее всего не просто придумать идею, но придать ей нужную форму. Свои идеи я обсуждаю с экспертами: с моей дорогой и бесконечно проницательной женой Кэтрин де Кастелл; с Эриком Торином, неизменным мастером повествования, который иногда выступает моим творческим партнером, с Ким Таф, другом и спутником.

Путь Воды

Ну вот, идеи придуманы, черновик готов, что дальше? Как я могу аккуратно (или не очень аккуратно) подправить рассказ, чтобы он стал лучше? Компасов для писателей еще не придумали, поэтому приходится искать руководства в дороге. Я признателен следующим чутким читателям за мудрость и советы:

Моему редактору Фелисити Джонсон, которая никогда не говорит мне, что именно делать, и все же я практически уверен, что в конце концов делаю именно то, что, по ее мнению, должен…

Моему издателю Джейн Харрис, которая не только придумала название для третьей книги, но и убедила меня добавить немного любовной истории в жизнь бедняги Келлена.

Джиму Халлу, хронически проницательному специалисту по драматическим ситуациям с narrativefirst.com