Скорпионья сага. Cамка cкорпиона - Игорь Белисов

Для начала, зарядил паруса: грот, затем стаксель. Пристегнутые карабинами, они лежали на палубе в боеготовности. Осталось отчалить, поднять грот, поставить по ветру, выйти на курс. Потом – стаксель. А дальше – неси меня вольный ветер. Я улыбнулся… Яхта была пришвартована носом к причалу. Отвязав носовой, я быстро протопал на ют и принялся выбирать якорный конец через транец. Заплескала вода, причал тронулся удаляться…

Плыть или не плыть? Вот в чем вопрос…

Этот вопрос возник настолько для меня неожиданно, что я выпустил уже вертикальный канат якоря, яхту повлекло, разворачивая вялым течением, она колыхнулась и встала параллельно береговой линии.

Со скорпионами, конечно, беда. Я бегу от погрома. От вины за лабораторию, вверенную моей власти. Не смог обеспечить охранный режим, и стряслась экологическая катастрофа. Но действительно ли я бегу от ответственности?

Нет. Я бегу от нее.

Женщина – вот главное, что преследует. Только сейчас я осознал это с полной ясностью. Перед мысленным взором плыли события прошлой жизни. Все они имели конкретные имена. Ада… Любава… Миранда… И, конечно, сквозною нитью – Бедняжка… Сюжет один: сначала восторги, потом проблемы, потом тупик. И все кончается бегством.

Только возможно ли убежать?

Ведь если вдуматься, целый огромный мир – сплошь женщина. Куда ни ткнись, она поджидает, когда я стану свободен. При вариабельности внешних данных и разнообразии типов характеров, ее цель одна… Мне сделалось душно, расстегнул тесный ворот… Конечно, конечно, бежать в никуда – сумасшествие. Однако не большее, чем оставаться на месте. Я не идиот, моя психика в норме – если понимать под психической нормой пожизненное терпение к затягиванию удавки. Я понимаю, мир так устроен. Практически я смирился. И все же две вещи постоянно сводят меня с ума: невозможность жить без любви – и осознание небесконечности той любви.

Вот от этого не сбежать. Невозможно сбежать от себя.

А так ли уж невозможно?..

Страшная мысль озарила мои терзания. Покосился на мачту. Она вздымалась могильным крестом. Тускло поблескивали натянутые ванты и штаги. Призывно болтались готовые к делу фалы от парусов. Мгновенье-другое я прикидывал варианты. В сущности, вариант был один. Всегда.

Я встал под мачту. Взял стаксель-фал. Надежным морским узлом скрутил петлю. Оглянулся по сторонам…

И продел в петлю голову.

Умереть легко. Один шаг – и всё.

Я поднялся на рубку и вышел к самому краю. Внизу, в полутора метрах, серела палуба кокпита. Вполне достаточно, чтобы ноги повисли, подрагивая… Если уж уплывать, то в абсолютное никуда, в безвозвратную, окончательную свободу, где ни одна баба при всей ее энергичности не сможет меня достать. Всего один шаг… Если не сейчас – то когда же?..

Потому что если это не сделать, все опять вернется на круги, жизнь заложит новую петлю с все той же пошлой точкой фиксации, с фальшивым прощением, с вздорными обещаньями, с ложью счастливой развязки – и с последующим, методичным пожиранием ею меня. А одиночество, это хроническое удушье, будет вечно тянуть на свидание с отзывчивой женской душой.

Невозможность быть вместе, конечно, – тоска.

Но невозможность расстаться – ад.

Я качнулся вперед. И тут же отпрянул. Меня словно обожгло ледяным дыханием бездны… Судорожно сглотнул спекшуюся в клей слюну. Сделать шаг оказалось не так-то просто. Тогда я начал медленно подгибать колени. Петля затягивалась, впивалась. В глазах помутилось… И все равно что-то держало от решительного рывка. Малодушие? Страх? Инстинкт самосохранения?..

И вдруг – озарение мысли.

Ведь исчезнуть – это не просто сбежать от женщин. Это бросить отца. Маму. Малыша, наконец. Прервать связь времен… Эта мысль так явственно во мне полыхнула, как внезапное пробуждение от тяжелого сна… И, как всякое пробуждение, спасая о мути кошмара, оно возвращало в безжалостную реальность. Господи, и удавиться-то нельзя – не имею такого права! Я – не один в этом мире. Мучительно не один!.. Главное, конечно – Малыш. Я как папаша не вправе демонстрировать своему ребенку такой пример. Вот и весь ответ, зачем взрослым нужны дети: они не дают нам до срока отдаться смерти.

Бегство – эгоизм. Самоубийство – чудовищный эгоизм. Убивая себя, мы казним всех, кто с нами связан. А сохраняя – храним. Вот так оно и работает. Инстинкт самосохранения? Закон Природы? Бог?.. Какая разница, как назвать. Главное – жизнь должна продолжаться.

Я ослабил петлю. В меня хлынул воздух.

Меня затрясло, заколотило, в горле забился истерический пульс, я выскользнул из веревки и от греха отшвырнул эту жуть подальше. Ноги резко ослабли. Я опустился на рубку, размазывая по лицу соленую влагу. Текло и текло, содрогая все тело. Кажется, плакал.

Возник импульс позвонить Малышу. Так редко ей в жизни звонил, а тут отчаянно захотелось услышать ее голос. Не представлял, что конкретно скажу. Только не сомневался, это будет что-то такое, настоящее, простое и самое важное.

Я достал телефон.

Сколько же я был в нигде? Кажется, миг. И целую вечность. Цифры пин-кода беззвучно будили спящую сеть. На экране всплывало все больше значков. Неожиданно посыпались сообщения: этот абонент звонил вам… Я едва открывал, и тут же звякали новые…

Сердце затрепыхалось…

Чуть успокоившись, наконец, оценил ситуацию. За время исчезновения один раз позвонил отец. Мама – семь. Мира – три. Несколько неизвестных мне номеров, должно быть, клиенты… Малыш – ноль. Жена – тоже ноль.

Я призадумался…

А действительно ли существует семейная связь? Или это – всего лишь животное чувство страха заставляет искать гуманистические зацепки для оправдания моей нерешительности? Жена и Малыш. Они считаются самыми близкими. По простому факту проживания под одной со мной крышей. Да, конечно, – общее прошлое, зачатие и рождение, фамилия-отчество, все штампики в паспорте, как положено. Но в настоящем-то – что?.. Разумеется, я им нужен. Какие сомнения? Мужик в доме. Магазин, холодильник, плита, оплата коммунальных услуг, вбить гвоздь, закрутить шуруп, пропылесосить, вынести мусор, то да се, по мелочам и по крупному…

Но мне-то это – зачем?!

Лютая злоба стиснула мои зубы. На всю эту жизнь, на сучье мироустройство, где мне отводится жалкая участь быть надежным источником для высасывания самыми близкими, самыми чуждыми, законными самками. Ну, а я сам? Моя душа? Моя индивидуальность? Моя личная драма человеческого существования? Да кому это интересно! Смешно даже, в самом деле.

Я вскочил и ожесточенно проделся в петлю.

Стояла чуткая тишь. Рассветный ветер незаметно улегся. Взошедшее солнце успело исчезнуть в пасмурной вате. Вода поблескивала холодным зеркалом мертвого штиля. Я вышел на край…

Внезапно звякнул мой телефон.

Я знал этот звук – ко мне пришла эсэмэска. Ничтожная мелочь. Стоит ли обращать… Звук повторился. Потом еще раз. Еще и еще. Они приходили и приходили, сбивая, одергивая, не отпуская… Ладно, только взгляну, решил я.