30 золотых за истинную - Наталья Дорофеева

было, когда они там развлекались. Я только потом вернул печать на место, не потратив ни капли энергии.

- Отлично. Я продолжу? Или еще сказку расскажешь?

Асмодей серьезно хотел, чтобы я в это поверил? Он, бесспорно, обладал самой сильной магией среди демонов, но не настолько же.

- Продолжай, конечно. А ушастая нам тем временем не хочет поведать, как у меня тогда это получилось?

- Райнхард, - послышался необычайно унылый для эльфийки голос. – Это дракон тогда ваши Врата закрыл... Хотя и сам не понял, что произошло и почему он так много сил потерял. Но, вообще, я бы начала с того, что меня просто на всякий случай попросили установить передатчик в подвале замка, и я понятия не имела…

Я не дослушал. Когти сами непроизвольно появились на руках, и я попытался ударить ими Асмодея. Конечно же, демон ожидал чего-то подобного с моей стороны и легко увернулся. А вот я никак не среагировал на его выпад и почувствовал, как посох задел мое крыло. Совсем слабый удар, не оставивший и царапины, но его хватило, чтобы в то же мгновение мир перед моими глазами исчез, а я потерял равновесие и упал на колени.

Совсем ненадолго, но все же я растерялся, и, стыдно признать, я не то что не попытался защититься от следующей атаки Асмодея, я ее и не заметил. Зато очень четко прочувствовал: сильнейшая боль охватила меня, когда острое лезвие отсекло мое правое крыло.

***

Асмодей.

Я был уверен, что Абраксас просто так не сдастся, но что он даже не заноет и сразу же ответит? Не понимал как, но рабский выкидыш быстро извернулся и, сообразив, где я находился в тот момент, ударил меня своим целым крылом. Я успел отпрыгнуть в сторону, и он лишь поверхностно задел мою руку, из которой я выронил веер, который отлетел в сторону на пару метров. Огорчаться я не стал, это было даже к лучшему: мне стоило атаковать на расстоянии, используя слепоту Абраксаса. Для этой цели самодельное копье несомненно подходило куда лучше.

Я ловко маневрировал, стараясь не шуметь и постоянно перемещаться вокруг Абраксаса. Чтобы не дать подняться, первым делом атаковал раба по ногам, а только затем переключился на другие части тела.

Краем глаза заметил, что ушастая метнулась в сторону веера, лежавшего на земле.

- Вернись на место, если жить не надоело. Я пока что планирую вернуть тебя папочке, надо же налаживать отношения с соседями.

Удовлетворенно хмыкнул, когда она молча снова встала рядом со слепой девкой, и опять все внимание обратил на Абраксаса. Эта прыткая рогатая скотина решила воспользоваться тем, что я себя обнаружил. Раб, несмотря на травмированные ноги, сумел молниеносно подняться и во второй раз ударил меня крылом. Только в последний момент я успел уклониться, а Абраксас сразу же вновь атаковал. На этот раз мне пришлось неуклюже упасть на землю, чтобы не остаться без головы. Без промедления перекатился в сторону, чтобы оказаться как можно дальше от противника. Поднялся на ноги и быстро оценил обстановку: раб больше не нападал, похоже, потерял меня из «поля зрения».

Стоило признать, что насчет веера я погорячился: он мне все же был нужен, чтобы отрубить и второе крыло Абраксасу. Повернулся в сторону оброненного мною оружия и не увидел его. А куда… Ответ на вопрос, который я даже себе не успел задать, ждать себя не заставил - веер каким-то ушастым образом оказался в руках эльфийки. Как только она поняла, что я это заметил, бросила оружие в сторону Абраксаса и крикнула ему об этом. Не раздумывая, метнул в ушастую крысу копье, но бросок вышел не очень точным. Что ж, придется потратить свое время на то, чтобы добить ее, но это будет позже. Пока же я был вынужден броситься за веером.

К моему счастью, меткостью Талилия тоже не отличилась, а Абраксас не сразу понял, куда упало оружие. Это позволило мне первому схватить ритуальный веер и полоснуть им по рабу, чье крыло в очередной раз оказалось в опасной близости передо мною. Затем я снова взмахнул рукой и, наконец-то, избавился от уже порядком надоевшей и, пожалуй, самой опасной части тела Абраксаса.

Оставшийся без крыльев раб все еще представлял опасность, так что опомниться от новой травмы я ему не дал. Острыми лезвиями нанес серию ударов по спине и груди противника. Абраксас завалился на бок, а я, на всякий случай, перерубил ему ногу. Отошел на два шага, чтобы убедиться, что валяющаяся передо мной рогатая скотина уже не сможет мне навредить.

- Твой отец был ничтожеством! Он на Охоте выбрал гарроту, которой заставил одного из рабов убивать за него. Я же играл честно, застрелив каждую свою дичь лично! Разве это справедливо, что твой папочка победил, заработав больше меня очков?

Раб не подавал никаких признаков жизни, и я даже испугался - не сдох ли раньше времени? Приблизился к поверженному противнику, перевернул его ногой и очень довольно засмеялся, когда тот пошевелился.

- Ты оказался точно таким же ничтожеством! Хотел забрать у меня корону, используя чужую истинную? Не выйдет. А слепую свою, кстати, ты зря мне не отдал, хотя бы она осталась бы жива на какое-то время. Жаль, конечно, что ты ничего не увидишь, но я очень постараюсь, чтобы ты услышал, как она будет орать перед смертью.

Только я собрался повернуться в сторону, где последний раз видел его девку, как чьи-то пальцы вцепились в мою лодыжку и с силой потянули меня назад. От неожиданности я не смог устоять на ногах и упал лицом вниз.

Глава 40: Корона.

Абраксас.

Я лежал на земле, связанный мерзкими оковами собственного бессилия. Боль от полученных ран была нестерпимой, но она волновала меня меньше всего. Куда страшнее было понимать, что эти повреждения не позволяли мне пошевелиться, хотя я обязан был подняться, чтобы заставить Асмодея замолчать навсегда. Но все, что я мог – это слушать, как он насмехается надо мной и обещает убить Аделину.

На какую-то секунду демон умолк, а затем послышались его отчаянные вопли. Крики демона разбавили звуки ударов и хруста костей, а через несколько минут наступила тишина. Кто-то напал на Асмодея? Я, безусловно, был признателен этому существу, но кто мог на такое осмелиться? И главное