Перст судьбы - Елизавета Дворецкая

По крайней мере это последнее Вестмар сын Халльварда мог ладожской старейшине пообещать. Не имея особенных владений на родине, он добывал себе богатство и уважение торговлей, а для этого пустить корни в Серебряных Воротах и окончательно обосноваться в Ладоге было очень полезно. Когда он сообщил Домагостю о своем желании посвататься, тот поначалу удивился, но потом созвал родню и старейшин, как мужчин, так и женщин, чтобы они совместно приняли решение, касающееся всех. Вестмар в подробностях рассказал о своем роде и его наиболее выдающихся представителях. Велемила, тайком слушавшая, забившись в уголок и прячась за плечом Стейна, убедилась, что тот, развлекая ее рассказами о «прытком покойнике» Трюггварде, не соврал ни на волос. Теперь сам Вестмар с уверенным видом повторял родовую сагу о том, как Трюггвард хёвдинг уже после смерти наводил ужас на округу, губил у людей скот и даже был вызван однажды на суд тинга, но добился того, что никто из чужих не хотел селиться в его родных местах и все угодья достались его потомкам. Имелись среди его родичей и те, кто совершал не менее значительные подвиги при жизни, состоял на службе у конунгов, ходил с ними в далекие походы и прославился доблестью, справедливостью и удачливостью. То, что сам жених был свеем, препятствием не являлось: привыкнув жить в этом удивительном месте, где смыкались словенский, северный и чудской миры, ладожане не держались за чистоту крови. И бабка, и сестра матери Яромилы выбрали в мужья варягов, да и земной отец ее ребенка, как все тут понимали, тоже был из урманов.

Велемила слушала с напряженным вниманием, примеривая все услышанное на себя, будто речь шла о ее собственном обручении — не с Вестмаром, конечно, но с его ближайшим родичем. Все это имело такое же значение и для них со Стейном. Разумеется, Вестмар успел заслужить большее уважение и раздобыть больше богатства, чем его молодой племянник, но и Велемила, третья дочь Милорады, ценилась не так высоко, как старшая, первородная носительница благословения. Ладожская старейшина нашла род Вестмара вполне достойным, и Велемила так этому обрадовалась, будто это решение и ей обещало счастливое будущее. А обрадовавшись, впервые осознала, что невольно, в глубине души, начала видеть свое будущее связанным со Стейном. «А Вольга как же?» — одернула она сама себя. И сама же себе ответила: а что — Вольга? Не очень-то он спешит на ней жениться, может, так и не соберется никогда! Велемила знала, что молодому князю долго ходить неженатым не дадут и что Вольга в ближайшее время должен будет принять решение, хочет он того или нет, но тешила себя несбыточными надеждами. Она обещана и обручена, это да, но ведь судьба переменчива…

Происхождение Яромилы давало ее мужу большие права на власть и влияние в ладожской округе, и недаром же Вышеслав словенский еще лет семь назад чуть ли не ратью шел, пытаясь высватать ее для кого-нибудь из своей семьи. Но делиться властью, осознав ее возможности, Домагость не спешил. Поэтому равный жених для Яромилы стал бы для него опасным соперником. А Вестмар — в самый раз, достаточно хорош, чтобы этот брак их не опозорил, но чужак весомого голоса на вече никогда иметь не будет. Да его просто боги послали!

К тому же была еще одна немаловажная причина, по которой Домагость охотно поддержал сватовство. Успех зимнего похода на чудь перевернул Ладогу, пиры и гулянья на Ладин велик-день, сразу после возвращения дружины, шли чуть ли не две пятерицы. Добычи привезли много: драгоценные меха и шкуры попроще, скот, пленных, запасы меда и воска в головах, называемых по-чудски словом «пи». Семьям погибших выделили часть, как если бы те провели весь поход до конца и участвовали в приобретении всей добычи. Заложников раздали по домам, сопровождая, как правило, коровой, или парой овец, или лошадью, или рабом. Самых знатных пленников воеводы поделили между собой. Даже после распределения добычи между дружиной на руках у Велема, Вестмара, Хрёрека, Святобора и других старейшин, получивших десятую часть привезенного, остались весьма значительные богатства, и теперь ими нужно было распорядиться.

Хрёрек первым объявил, как он собирается использовать свои средства. Во-первых, он поднес Велему то, что тот хотел получить: двух молодых рабынь и двух коров, а взамен Велем согласился устроить обручение Хакона с Дарфине, которая остаток зимы жила в семье Домагостя как свободная женщина. На Ладин велик-день справили свадьбу. Но везти молодую невестку, как обещал когда-то, к матери в Коннахт Хрёрек не спешил. У него появились более неотложные заботы.

— Как только мы появимся с нашими мехами на торгах, об этом немедленно узнают везде, от Бретланда до Серкланда, — объяснял он ладожским старейшинам во время священных пиров, пока Селяня и другие парни плясали в медвежьих шкурах у костра на Дивинце, ловили визжащих девушек и швыряли в подтаявшие серые сугробы. — А как только люди узнают, что здесь появилась возможность добыть богатство, так немедленно появятся желающие участвовать в дележе. Короче говоря, уже этим летом мы увидим здесь еще трех таких же Иггвальдов, как ваш старый знакомый, а то и больше. Чтобы дать им достойный отпор, нужно иметь под рукой сильную дружину, и желательно на кораблях, чтобы встречать гостей еще в Альдоге или в Карьяльских заливах. У вас, я знаю, есть возможность набрать дружину, но и численности ее, и выучки может не хватить, да и вооружение значит очень много. Вы сами понимаете, что сражаться с финнами в их лесной глуши, имея десятикратное превосходство в силах, — это одно, а биться с отлично вооруженными и имеющими большой опыт грабежей и захватов викингами — совсем другое. Иггвальд сын Хали, между нами говоря, был просто наглец, который полез в Альдейгью потому, что у него не хватало сил на более серьезные дела и более могучие вожди пинком вышвырнули его из Бретланда. Да разве четыре корабля — это войско? Иные конунги на Западном Пути набирают уже и по двести кораблей! Сюда они не идут только потому, что столько народу им нечем будет вознаградить за поход, здесь ведь не Франкия. Но возрастет приманка — и сюда явятся более крупные хищники. Нам нужно иметь средства защититься от них.

— Это все верно, но где людей брать? — отвечал ему Домагость. — Зимой, допустим, вместо лова в поход можно пойти, и то не все захотят — там же убивают. Но русь летом приходит, а летом людям пахать надо, за скотиной ходить, лодьи торговые через пороги водить, железо ковать, всякие работы работать…

— Разумеется, я не имею в виду жителей твоей округи. Я предлагаю нанять дружину из северных людей на двух-трех кораблях.

— Это во сколько же обойдется?

Старейшины зашумели. Эта мысль уже не раз являлась им в головы, но средств таких не было.

— Наем дружины я возьму на себя! — перекрикивая всех, заверил Хрёрек. — Я сейчас же, как только сойдет лед, отправлюсь на Готланд и наберу там людей. Все первоначальные расходы на вооружение, снаряжение, покупку кораблей и прочего я тоже возьму на себя. А мы с вами должны обсудить ежегодную плату, которую вы будете давать мне и моей дружине.

Поднялся шум, разноголосый крик и говор. Иные, особенно Творинег и дед Путеня, решительно отказывались признавать нужность наемной варяжской дружины.

— Забыли Люта Кровавого, еще одного змея лютого себе на шею навязать хотите! — кричал дед Путеня.