Последняя и вечная любовь - Розмари Роджерс

Он быстро расстегивал крючки платья. Джинни не останавливала его, понимая, что уже поздно, да и не желая останавливать.

Он был лишь грубым животным, но его откровенная примитивность и непосредственность находили в ней отклик, и Джинни позволила ему делать с собой все, что он хотел.

«Я родилась шлюхой!» — подумала она.

Открыв глаза, Джинни не поняла, что сейчас: день или вечер? Плотные ставни были закрыты, а в комнате пахло шампанским.

— А, ты уже проснулась? Мне еще никогда и ни с кем не было так хорошо, как с тобой! А ведь иногда я имел по нескольку женщин в день. Это тебя не слишком смущает?

— Я хочу принять ванну, — сказала Джинни.

— Я уже приказал служанке все для тебя приготовить. Надеюсь, ты не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?

Джинни не верилось, что она позволила ему говорить с ней так фамильярно. Она, должно быть, совсем спятила этой ночью! Но, уж поскольку он здесь, стоит еще раз попросить его, чтобы он не тащил ее в Россию.

Но он сам начал разговор, рассказав то, о чем не успел поведать ночью.

— Я принес тебе шампанское, надеясь, что ты захочешь отпраздновать одно событие. Все зависит от того, как ты относишься к туркам.

— О чем ты?

— В Болгарии произошло восстание, оно началось в окрестностях небольшого горного городка. Сам я ничего не слышал, но генерал уверяет, что уже весь мир знает об этом. Турки сумели подавить его довольно быстро и, как всегда, очень жестоко. Однако на этот раз там оказался корреспондент какой-то газеты, который все видел, в том числе и сожжение церкви, где укрывались женщины и дети! Вероятно, теперь начнется кровопролитная война.

— Значит, я могу не ехать в Россию?

— До чего же ты сообразительная! Да, из-за угрозы войны. Генерал узнал об этом лишь прошлой ночью, а после того, что я рассказал ему о тебе, смягчился. Я прослежу лишь за тем, чтобы ты благополучно добралась до Франции на первом же корабле. Ну как, теперь ты себя лучше чувствуешь?

Корабль, следовавший во Францию, нашли через три дня, и все это время Джинни чувствовала себя игрушкой в руках полковника, ненасытного и неутомимого. За эти дни они выпили целый ящик шампанского и несколько бутылок водки, и он без конца занимался с Джинни любовью.

Когда он, наконец, доставил ее на английский корабль, измученная Джинни чувствовала себя больной.

Прощаясь с ней, полковник был так же вежлив и корректен, как и во время их первой встречи.

«Я еще пожалею о нем по дороге», — подумала Джинни, спускаясь в каюту.

Джинни разделась и легла в постель, ощущая мягкое покачивание корабля. Как же она устала! И сколько путешествий у нее еще впереди?

Франция была окутана легким весенним туманом. Джинни глубоко и облегченно вздохнула. Она уже телеграфировала о своем прибытии и теперь любовалась холодным серым утром, которое действовало на нее как бальзам после ярких средиземноморских красок.

Слыша знакомую речь, она в радостном возбуждении села в купе вагона. Когда-то она считала своим домом Мексику, но теперь этот отрезок жизни уже позади. Где ее дом сейчас? «Я решу это, когда вернусь в замок и увижу детей», — сказала себе Джинни. Ожидание предстоящей встречи томило и страшило Джинни. Близнецы могут и не узнать ее, ведь они еще маленькие. Но теперь она посвятит все свое время им, а затем…

— Наконец-то! — оживленно воскликнул Пьер, целуя ее. — Я присмотрю за твоим багажом…

Джинни уже была в объятиях тетушки Селины, чувствуя прикосновение ее залитых слезами щек. Тетушка Селина всегда плакала!

— Где Ричард? Мы все были так озадачены…

— Я обо всем расскажу позднее, теперь уже не о чем беспокоиться. Разве вы не видите, как хорошо я выгляжу?

— Поговорим в экипаже, — сказал Пьер.

Только сейчас Джинни удивилась: почему Пьер так спешит?

— Как поживают…

— О, в этом-то все и дело! Джинни, ты помнишь Джозефа? Садись рядом с мама.

Вздохнув, она опустилась на бархатные подушки.

— О, как хорошо снова оказаться дома! Мы остановимся в Париже или сразу отправимся в замок? Мне не терпится поскорее увидеть детей, ведь они, должно быть, так выросли!

— Да, да… конечно, — растерянно ответила Селина, избегая ее взгляда.

— С малышами все в порядке? Последний раз ты писала мне о них, но с тех пор прошло несколько месяцев.

— Но что случилось, моя дорогая? — Глаза Селины все еще были полны слез; наклонившись вперед, она взяла Джинни за руки.

— А что обычно случается? Ричард был предан мне, но жизнь в гареме все равно, что заточение. Через некоторое время Ричард решил, что лучше избавить меня от всего этого. Он не мог вырваться сам, поскольку стал фаворитом султана, а это означает… — Джинни поняла, что ее смятение не укрылось от внимания тетушки, и почувствовала облегчение, когда Пьер присоединился к ним и захлопнул дверцу экипажа.

— Ну вот мы и вместе! — с наигранной бодростью воскликнул он.

Джинни с подозрением взглянула на него:

— Что все это значит, Пьер? Ты же никогда не умел ничего скрывать от меня. Тетушка, в чем дело? — Она перевела взгляд с кузена на тетку и, побледнев, прошептала: — Это не связано с… детьми? С ними ничего не случилось? Скажите же мне хоть что-нибудь, ради Бога!

— С твоими детьми все в порядке. Ты, как и всякая, мать, сразу воображаешь что-то скверное, — заметил Пьер.

— Но ведь что-то случилось! Почему вы не говорите мне, в чем дело? Где мои дети?

Селина нервно теребила кружевной платок, по-прежнему уклоняясь от взглядов племянницы. Пьер вздохнул и вытянул ноги.

— Вообще-то Джинни, дети сейчас в Англии. Но тебе незачем беспокоиться, о них очень хорошо заботятся.

— В Англии? — переспросила она дрогнувшим голосом. — В Англии? Но… но что они там делают? И как там оказались?..

Тетушка Седина всхлипнула:

— Мы не могли остановить его, Джинни! В конце концов, он их отец… и получил разрешение суда…

Пьер прервал ее:

— Джинни, то, что мы с мама пытаемся тебе сообщить, состоит в следующем: твои дети находятся теперь у отца. Стив Морган… — он произнес это имя осторожно, внимательно следя за выражением ее лица, — очень сильный человек. Однако, можешь мне поверить, я остановил бы его, не позаботься он заранее обо всех необходимых документах. Вот этого мы от него никак не ожидали!

— Нам не удалось уберечь от него детей, дорогая, хотя я и пыталась серьезно поговорить с ним и убедить его не забирать их.

Известие ошеломило Джинни.